— Я вижу, что с тобой что-то не так. Может, расскажешь старому приятелю?

     Тёплая ладонь коснулась щеки Сиири. Она машинально взглянула на Деланея. Взгляд удивительной красоты серебристых глаз был по-доброму насмешливым, как и всегда. За это его и любили небожители — Порождающий тьму даже к самой серьёзной проблеме относился снисходительно, с насмешкой, как будто весь мир лежал у его ног, а происходящее было лёгким детским капризом. Больше всех это ценил Дарующий пламя, ведь только он умел так же легкомысленно смотреть на жизнь и свою роль в ней.

     На поверхность всплыло воспоминание о временах, когда бог тьмы и бог огня были лучшими друзьями. Вот кто должен был знать всё об Адене! Ведущая битву осторожно взялась за ладонь Порождающего тьму, отвела в сторону и крепко сжала.

     — Деланей, послушай… У Адена были дети?

     Бог тьмы лукаво улыбнулся. Ведущая битву нахмурилась. Она видела эту улыбку раньше и знала, что за ней последует.

     — Почему ты спрашиваешь?

     Ну конечно. Глупо было верить, что он ответит с первого раза. Глупо было верить, что он вообще ответит. Если кто-то и знал такие тайны об Адене, это мог быть только Деланей. И он был не только хорошим другом, тщательно оберегающим секреты, но и признанным мастером скрытности и плетения интриг. Он не скажет ничего просто потому, что это он.

     — Элиот рассказал мне кое-что о духе-хранителе Вероники, — Ведущая битву помолчала, пытаясь найти подходящие слова. — Деланей, он… он использует Дар огня.

     Порождающий тьму продолжал лукаво улыбаться, и потому невозможно было понять, о чём он думает. В глубине души вспыхнул охотничий азарт. Она обязана выяснить правду. Пока ещё сама не знала, зачем — может быть, встретиться и поговорить с этим духом? — но всё же обязана.

     Деланей наклонился чуть ближе к богине войны. Его улыбка растаяла, взгляд стал серьёзным.

     — Я знаю об этом, милая, — еле слышно заговорил бог тьмы. — Я знаю всё, даже больше, чем ты думаешь. Давай это останется нашим маленьким секретом?

     — Но почему? — машинально в полный голос ответила Ведущая битву.

     Порождающий тьму приложил палец к губам. Сиири этот жест показался неестественным, наигранным. Бог тьмы обошёл кресло и остановился возле спинки. Ведущая битву повернулась следом за ним, но Деланей взял её за плечи и мягко вернул на место, затем опустился на пол рядом так, что его губы были возле её уха. Богиня войны ощутила его горячее дыхание.

     — Видишь ли, милая, я тут кое-что задумал, — тихо заговорил он. — Если наши братья и сёстры сейчас узнают, кем на самом деле является дух этой девочки, это спутает все мои планы.

     — Поэтому ты затеял эту ерунду с тотализатором? — богиня войны непроизвольно понизила тон. — Чтобы прикрыть свои делишки? Что ты задумал?

     Деланей фыркнул.

     — Если я скажу, тебе будет неинтересно, — прошептал он. — Это всё равно, что рассказать тебе концовку того романа, который ты так любишь читать.

     Ведущая битву почувствовала, как её затрясло от волнения. Почему бог тьмы не хочет говорить о том, что знает об этом духе? Неужели… Сиири боялась даже подумать об этом, но мысль оказалась неожиданно приятной на вкус.

     — Ты хочешь вернуть его, да?

     Деланей вновь помолчал. Ведущая битву с силой сжала подлокотники кресла. Бог тьмы вёл себя странно с тех пор, когда Вероника Александрова встретила нового хранителя. Вдруг он всё видел? Как они познакомились, кто этот дух на самом деле… Ведь если девчонка сама скрывает его, в их первую встречу он ещё не был связан с ней контрактом, не был в её тени, а потому мог попасть в поле зрения кристалла! Ну конечно!

     — Если ты хочешь это слышать, я скажу тебе. — Вкрадчивый голос Деланея ворвался в поток бессвязных предположений, остановив его едва ли не на полуслове. — Я хочу вернуть домой Дарующего пламя, но для этого мне нужен Создатель.

     — Но зачем?

     — А кто ещё может уговорить этих детей простить глупого братца? Я уверен, спроси ты сейчас кого-нибудь из них, хотят ли они вернуть Адена, никто не скажет «да». Все они думают только о себе. Нет, даже не так — все они возомнили себя богами. Забавно говорить такое о богах, не правда ли?

     Ведущая битву неожиданно почувствовала, как её охватывает сильный жар.

     — Ты преувеличиваешь. Мы действительно боги, Деланей.

     — Боги, — кивнул тот. — Но никто из нас не Создатель. Мы все равны и не имеем право подниматься друг над другом. А значит, не имеем права решать, кого казнить, а кого миловать. И кого изгонять.

     — Но ты первый обвинил его! — поддавшись эмоциям, Ведущая битву заговорила громче.

     — Да, и что я предложил? Я предложил призвать отца и спросить у него, что нам делать! А что сделали вы?

     Казалось, в душе обрушилось что-то огромное, лишив богиню войны опоры. Деланей резким движением развернул его к себе и наклонился над ней. В серых глазах горел неистовый гнев.

     — Что сделали вы, скажи мне?!

     Сиири невольно сжалась в комок и зажмурилась, не в силах выдержать тяжёлого взгляда бога тьмы. Он прав. Он безусловно прав.

     Что сделали они?

     Сто пятьдесят лет назад всё было иначе.

     В те времена боги увлеклись европейской культурой, в особенности – Англией. Мир грёз напоминал Букингемский дворец. Дорогие ковры на полу, едва прикрываемые молочной дымкой, массивные люстры, свисающие с потолка. Стены выкрашены золотой и белой краской. Затейливая вязь узоров покрывала и наставленные в линию бесполезные колонны – копировать, так с размахом. И вновь разные части зала выглядели по-разному, но хотя бы в едином стиле.

     Боги держали тот же стиль и в одежде. Пышные платья у женщин, изящные костюмы у мужчин. Каждый старался подчеркнуть цветом свой Дар. Исключения делались лишь в те моменты, когда небожители спускались в мир людей к подопечным. Тогда каждый старался одеться скромнее.

     Как бог огня в тот день, когда это место перестало быть его домом.

     Тогда Дарующий пламя появился на пороге Главного зала уже после того, как всё вскрылось. Он выглядел растерянным и одиноким. Его одежда промокла, с бежевого плаща капала вода. В том месте, где нашли тело подопечной Адена, шёл дождь.

     Следом в зал вошёл мрачный Деланей. По старой традиции он лично провожал душу погибшего Одарённого в мир мёртвых, и этот раз не стал исключением. Бог тьмы выглядел недовольным, даже рассерженным.

     — Ты должен признаться хотя бы себе в том, что это твоя вина, — говорил он. — Не стоило оставлять девчонку одну даже на минуту. У неё было слишком много врагов.

     — Я понимаю, — Аден остановился и беспомощно оглянулся по сторонам.

     Небожители оглядывались, вставали со своих мест, чтобы лучше видеть провинившегося бога. Ведущая битву стояла там же, где и несколько часов назад, когда девчонка погибла — возле Видящего кристалла. Именно она увидела, как всё случилось.

     А Деланей был рядом в тот момент. Он подошёл, едва Сиири заговорила о случившемся. Он первым заметил, что это нарушение одного из законов отца. Он первый сказал, что за это должно последовать наказание.

     Конечно, легко бросаться обвинениями и требовать взыскания за спиной провинившегося близкого человека. Но когда он стоит возле тебя, потерянный и одинокий, как сбежавший из дома подросток, полностью сознающий цену своему проступку и его последствия, ты моментально теряешь всю решимость. Аден был таким в тот момент. Глупым братом, решившим, что ничего страшного не случится, если он отлучится ненадолго, просто погулять. Безответственным ребёнком, бездумно принявшим решение, и одновременно взрослым, которому предстоит встать лицом к лицу с последствиями.

     Он был своим, близким, родным. Тем самым родным, кого предстояло своими руками отправить на эшафот.

     Ведущая битву молчала. Несколько часов назад она, преисполненная праведного гнева, наговорила слишком много. Что так относиться к своей работе непозволительно. Что ответственность Столпа за содеянное много выше, чем ответственность любого другого небожителя. Что ни в коем случае нельзя просто так отпускать виновника. Что богу, который не способен уследить за подопечным, не место в Мире грёз.