- Научились ставить брагу на воде из камеры-контура энергопотока, - мечтательно просвистел первый пилот. - Она бульбуляторится с помощью гроон-усилителя в сильном энергополе, при улавливании и усилении гравитационных волн.
Второй добавил:
- Научились гнать самогон, с последующим его облучением в темпоральном накопителе тугоплавким силовым кристаллом.
- Ну и как? - с подозрением, осведомился начальник.
Командир вимана тяжело вздохнул:
- Два велосипедиста велосипедами накрылись.
- Это как?
- Не доехали до дома - уснули...
- А что такое - велосипед? - удивился чиновник неслыханному, до сих пор, техническому приспособлению.
- Средство передвижения, работающее на энергии самоистязания, - пояснил третий пилот, до этого времени предпочитавший помалкивать, чтобы не подвергнуться более высокой степени устрашения.
- А почему они на "Виманах" не летают? - задал каверзный вопрос заместитель начальника, тоже молчащий до сих пор, вероятно, так же опасавшийся попасть под горячую руку непредсказуемого начальства.
- Как тебе сказать? Ну... В общем, не бери в головищу.
Ни второй, ни третий пилот ничего не могли добавить к сказанному. Ничего не мог добавить к сказанному и смотритель, он же - распорядитель-сопровождающий вимана. Наблюдатель до сих пор был пьян в стельку. Его не смогли привести в чувство ни восьмая, ни девятая, ни десятая степень устрашения. Электрошок оказался неэффективен, "испанский сапог" - по барабану...
После допроса экипажа, начальник захотел лично проинспектировать виман, после полёта последнего на Землю. Он долго ходил кругами вокруг аппарата, временами морщась и присвистывая. Забравшись под его днище, чиновник долго кряхтел и долетающие оттуда звуки, напоминали стон раненного бизона. Выбравшись из-под агрегата, начальник выпрямился во весь свой небольшой рост и удивлённо пропищал:
- Ё-моё! Так у вас в теплоносителе вместо воды - этиловый спирт. Притом сильно загрязнённый. Как камера-контур энергопотока выдержала?
- Ничего странного, - возразил первый пилот. - Неочищенная сивуха у тамошних аборигенов не успевает пройти даже начальную стадию очистки, а камер-контур и не такое выдерживала. Один раз в неё пришлось залить даже огуречный лосьон, который является на Земле страшным дефицитом. И ничего - камера выдержала, но не выдержали аборигены... Чуть морду не набили! Пришлось в спешном порядке уносить ноги...
Начальник открыл краник, заботливо смонтированный в земных условиях тамошними мастерами и налил в каменную вазу светящуюся жидкость. Отхлебнув, он поморщился и сказал:
- К тому же горячо и противный привкус трансуранового элемента...
Его зам, попробовав эликсир, заметил:
- Я предупреждал о главной опасности, при контактах третьего рода на самом большом материке Земли. Особенно, в центральной его части. Хуже этого, может быть только территория, чуть западнее Уральских гор, как земляне сами их называют.
Вечером, в казармах галактической охраны, происходили странные события. Начальник, со своим замом, не привыкшие к подобным напиткам, после дегустации привезённой жидкости, спали мертвецким сном, зато гулял личный состав всего подразделения. Выплеснутые, в запале, слова инопланетной песни, явно указывали на нецензурный характер спетого. Иноземные частушки поражали своим задором, несмотря на то, что рифма, в понимании землян, отсутствовала напрочь. Прибывшему, с проверкой, инспектору, показалось странным подобное поведение солдат. До этого, их ни разу не уличали в подобных деяниях. В связи с отсутствием прецедентов, проверяющий пребывал в растерянности. Дневальные всех смен повыскакивали из щелей, как тараканы из помойного ведра, во время шухера на кухне. Начав докладывать одновременно, подавляющее большинство сбилось с мысли ещё на первых словах рапорта и в итоге, речь попытался продолжить самый стойкий, но тоже уснул. Докладывал командир вимана:
- Первое ударное звено третьей эскадрильи двадцать восьмого сервиза истребительной авиации охраны Сотиса, под командованием... Этого... Как его...? Ну, имя которого, без наркоза не выговоришь!
- А как его по земному? - задал провокационный вопрос проверяющий.
- Просто! Гораздо проще, чем по-нашему, но, русские женщины, почему-то краснеют...
- Как? - удивился инспектор.
- Прямо на глазах! - пояснил первый пилот. - Инфракрасный спектр, в моём мозгу, зашкаливал и на время выходил из строя.
- А почему охрана Сотиса? Может, всё-таки, Альфа Сотиса?
- Да нет - мы покрываем весь регион, - не согласился командир вимана.
- Знаю я, как вы покрываете, - проворчал инспектор. - От результатов вашего покрытия, уже в глазах рябит: всюду головы, головы, головы. Иногда головищи и глазищи... Кстати, ещё на вас поступила жалоба из созвездия Арагона, а конкретно, из округа Веракруза.
- А что пишут-то?
- Писать у нас перестали около четырёх тысяч лет назад. Телепатическая диппочта донесла, что у тамошних рождающихся детей кожа не синяя, а сине-зелёная.
- Ну и что? - равнодушно просвистел первый пилот. - Ничего страшного нет, на мой взгляд.
- Ничего страшного нет, если не считать мелочей, - поправил его проверяющий. - Кожа у них не просто сине-зелёная, а в полоску. Одна полоса лазурная, как небо над Пратером, а другая - изумрудная, как морской песок на Колондау. Женщины, которые рожали, будучи одинокими, остались без изменения, а замужние - покрылись пурпурными полосами, а под глазами - чернота, будто их кто-то киркорианской глиной перепачкал.
- Может, это - аномалия? - предположил лётчик.
Сам он отлично понимал, откуда ноги растут и прочие члены, но, на всякий случай сказал - вдруг прокатит.
- Не знаю, - сердито ответил инспектор. - Но точно знаю одно - если так будет продолжаться и дальше, ваш аномальный батальон расформируют, к веракрузианской матери, а вас заставят жениться на пострадавших.
- А что это такое - жениться? - не понял первый пилот.
- Семейная ячейка, - как можно мягче, пояснил проверяющий. - В общем, мучаются вдвоём, не полагаясь на коллектив. Это у нас жизнь, как в земном улье... Или муравейнике, что, впрочем, почти не имеет различия.
Инспектор заглянул в соседнюю казарму и обомлел. Личный состав лежал вповалку, кого где застал пьяный сон: у порога, на пороге, за порогом, друг на друге и вплоть до штабельной укладки. Упакованные, как дрова, они напоминали соты улья, до того всё упорядоченно у них получалось. У инспектора комок подкатил к тому месту, где должно быть горло нормального человека, а сам он только и смог, что спросить:
- Что - пятое подразделение тоже полегло?
- Угу - согласно кивнул головой первый пилот. - Полностью.
Крупная слеза выкатилась из его огромного глаза и, проскользнув по щеке, упала на пол. Ноги у обоих стали мокрыми. "Так и до обезвоживания личного состава недалеко", - подумал инспектор, а вслух сказал:
- Весело... Вот если бы я имел чувства, какие имеют земляне, я бы знал, что означает это понятие. Кстати, а что оно означает?
Первый пилот выпучил глаза ещё сильнее, но ответить ему было нечего.
- А что послужило причиной падения? - задал проверяющий каверзный вопрос.
- Тридцать литров этилового спирта, выданных на промывку и протирку оборудования. После его употребления всё подразделение лежит пластом, включая космических пехотинцев. В моменты просветления сознания, цыган, каких-то, требуют... Кстати, смею заверить, что это случилось ещё до нашего возвращения с Земли.
Инспектор не очень-то поверил словам первого пилота, издавна не доверяя членам экспедиционного корпуса. Никто из личного состава даже не догадывался о коварных свойствах этила, пока Совет не угораздило включить планету Земля в план изучения инопланетных форм жизни. Он повернул голову к сопровождающему его лицу, с огромной головой и, отметив про себя, что это не лицо, а морда земного бегемота, спросил:
- Как наказывать будем? Опохмеляться не давать?
