- Где будем употреблять, - спросил Ворон Лиса, - а, Константин Петрович?

- У Шмеля спроси - он всё знает...

Шмель пожал плечами и равнодушно ответил на вызов:

- Ну, всё не всё, а вот здесь культурно отдыхать негде. Сидеть на холодном бетоне чревато для здоровья.

- Никуда тащиться неохота, - возразил Ворон. - Может быть, просто - выпьем стоя?

По ледяному насту, укрывшего промёрзшую бетонную набережную, ветер гнал снежную позёмку. Причудливо завихряясь, белые ленты, как змеи, уносились вдаль, тут же заменяясь новыми. Их задувало под штаны, что являлось самым неприятным событием сегодняшнего вечера. Поднятый вверх, снег слепил глаза и опрокидывал пустые пластиковые стаканы. Устав ловить посуду, Лис предложил:

- Полный дискомфорт, а стаканы необходимо утяжелить, а то улетят.

- Кинь камешки на дно, - равнодушно посоветовал Шмель.

- Фантазёр - такую идиллию разрушил! - недовольно отозвался Костя. - Я имел ввиду жидкий утяжелитель.

- Какие мы брезгливые.

- Скорее - неторопливые, - поправил товарища Ворон.

После получаса зимнего стояния на открытом пространстве, продуваемого всеми ветрами, Лис не выдержал и в сердцах сказал:

- Ты был прав, насчёт неуютности пространства зимней набережной. Хуже - только на крыше, а у вас носы красные, как огурцы: то ли от мороза, то ли от злоупотреблений...

Шмель усмехнулся и рассказал коротенькую историю про настоящего Карлсона:

- Зимой - да, на крыше не посидишь, но, я знаю одного "Плюшкина" современного разлива. Одно время, он всё лето жил в палатке, поставленной на крыше гаража.

- Бомж? - уточнил Ворон.

- В том-то и дело, что нет. Он домой тащит всякое дерьмо и соседи уже настроены решительно дать отпор антисанитарному режиму, а сам он говорит, что его тараканы из дома выгнали. Продукты требуют холода, для своего хранения. Но не это забавно. Разносил он как-то чай и бутерброды с лососем, которые у местных торговцев сувенирами, пользовались известной долей популярности, пока не выяснилось происхождение их появления в сфере услуг коробейника.

- Подкараулили на свалке? - засмеялся Лис.

- Проще, - махнул рукой Шмель. - Совсем просто. Один раз, на помойку случился слишком большой выброс красной рыбы: то ли просроченной, то ли контрафактной, но - очень много. Лето. Без холодильника всё хранить просто немыслимо, а в него, всё - просто не умещается. А жаба душит... Забили они с товарищем гараж, по самый не балуй! Запашок, из ненавязчивого, постепенно перерастал в назойливый и один любопытный проверил, в чём, собственно, дело. А дело пахло тухлятиной. Не знаю, чем они обрабатывали рыбу, прежде чем подать её к столу царственных особ от сувенирного бизнеса, но, до этого случая, никто не жаловался на качество обслуживания и самого товара. Кроме меня, когда я появлялся в тех местах. Я настаивал на разносе более качественного чая, а он и тот, что приносил, видимо, находил там же - на свалке.

- Ну, а дальше что было? - поинтересовался Ворон.

- Да ничего особенного. Пришлось добровольному проверяющему донести факты до потребителей. Не знаю, сколько долго Плюшкин не появлялся на глаза потерпевшим клиентам... Умолчали они и о том, сколько долго его били и били ли вообще... Вот, собственно и всё...

Вскоре подошли остальные - нежданные, но, вполне предсказуемые товарищи: Бегемот, Чингачгук, Кот, Жук и Крот. Пришла и Барбариска, которая по паспорту именовалась Лариса. Она же - Карамелька, в зависимости от настроения компании. В руках она держала какой-то свёрток, смахивающий на старую карту.

- Что приволокла-то, Ларисонька? - не удержался от едкого вопроса Ворон.

- Карта, где нанесена информация о местонахождении разбитого "Вимана", - ответила Барбариска, ничуть не смутившись, от насмешливого тона вопрошающего.

- Ну, и где он покоится? - усмехнулся Шмель, обалдев от неожиданного поворота событий.

- В Припяти. Под зданием КБО.

- Чего? - скривился в недоверчивой улыбке Лис и обращаясь к Ворону, окончательно рассмеялся. - Ты слышал, Владимир Кузьмич?

- Не глухой, - в свою очередь засмеялся тот, радуясь неожиданно пришедшему маразму со стороны.

Лариса нахмурилась и обиженно парировала нападки товарищей:

- КБО специально выстроили над найденным летательным аппаратом.

- Тогда - на хрена нужна карта? - недовольно проворчал Шмель. - Где находится это КБО и так все знают.

Частично, идиллия таинственности была разрушена, но, Ларису это не смутило.

- Тут есть ещё одни сведения - о другом объекте, - добавила она к сказанному.

Подошедшие товарищи, видимо, уже будучи ознакомленные с манускриптом, в полемику пока не вступали, предпочитая слушать перебранку, но Лис был несогласен оставаться в неведении и спросил:

- О каком?

- О большом, который сейчас находится под стройкой, - ответила Барбариска. - Правда, он совсем огромный космический объект, судя по данным записей в карте, зато находится на территории нашей страны. Им можно заняться немедленно, в отличие от "Вимана", поход к которому лучше отложить до весны.

Друзья переглянулись и схватились руками за головы, а Ворон со стоном спросил возмутительницу спокойствия:

- И ты веришь этим каракулям?

- Верю! - зло отозвалась Лариса. - Если бы ты знал, чего мне стоило их раздобыть. Посмотри, какая бумага старая...

Ворон только пожал плечами, а Шмель лениво взглянув на свёрнутый рулон, назидательно сказал:

- Карта старится очень просто и имеется множество способов придать бумаге древность, даже не имея никаких художественных навыков. Только с помощью подручных средств, имеющихся дома у каждого. Самый простой - это вымачивание свеженарисованной карты в крепком растворе чая. Бумага получается изумительного жёлто-коричневого цвета. Лист может предварительно измяться или быть сложен в несколько раз. В последнем случае, имеет смысл слегка прожечь измятости над огнём зажигалки.

- Обязательно зажигалкой? - уточнил Чингачгук.

- Нет, Лейб Львович - не обязательно! А вообще - не умничай. Можешь палить края, хоть над горящей спичкой, хоть над свечкой, хоть над газовой конфоркой.

- А запах тлена? - вмешался Бегемот, почёсывая внушительный живот.

- Ну, Мотя, с этим конечно сложнее, но и в этом случае у профессионалов имеются свои рецепты. Ещё лучше - взять прогнившую бумагу на заброшенном складе. Да она и сама, после определённого времени хранения в земле, будет иметь роскошный запах. Это недолго. Кстати, примерно по таким рецептам старят картины - подделки. Я это в журнале вычитал. Берётся просто старая картина, но, не имеющая никакой ценности. Ну, и так далее...

Тут уже напрягся Крот, имевший скрытный и молчаливый характер. Он не остался в стороне от охвативших всех сомнений. Почесав рукой затылок, Виктор тихо спросил:

- А собственно, кто сказал про то, что карта обязательно должна быть старой? Речь идёт о событиях, имевших место в не таком далёком прошлом. Если они вообще имели место...

Про Бегемота стоит сказать отдельно. При виде его, у народа перед глазами сразу же встаёт сумбур, состоящий из дурацких мыслеформ: кому мерещится неминуемая продразвёрстка, кому провалившаяся продовольственная программа, касающаяся половины страны, а кому плачевная судьба унитаза. Белый фаянс безразличен к стонам народа, как и презренный металл, который необходим для того, чтобы прокормить такую морду.

Народ гудел, переваривая информацию. Самое главное, в любом деле, если хочешь убедить соратников в своей правоте, так это посеять в их душах зёрна сомнения. Похоже, Ларисе это удалось и уже никто не был твёрдо уверен в том, что это чистой воды вымысел. Мысли у нетрезвого люда накатывались одна на другую, переплетаясь между собой и окончательно запутались, как рыба в сетях. Барбариска торжествовала, чем вывела из себя Ворона. Применив все приёмы нецензурной брани, он смешал стили разных народов, в результате чего положил начало международному языку. Во всяком случае, внёс свой вклад в, так и не состоявшийся, эсперанто. Так как этому языку никто обучаться не желал, можно было считать эсперанто умершим, а язык Владимира Кузьмича - рождением нового. Тем более, что серьёзного обучения он не требовал. Так, пара десятков слов и все всё поймут. Это даже меньше, чем у знаменитой Эллочки Людоедочки Ильфа и Петрова. Тут уже не выдержал Шмель: