- Жора, ты бы ногти на ногах подстриг. Или ты электриком работать собрался?

- При чём тут электрик?

- Как это при чём? Он надевает когти, чтобы забраться на столб, а ты будешь разуваться, чтобы по нему ползать.

В разговор вмешался Крот, с ходу не разобрав, что к чему:

- Сейчас, для этих целей, полно специальных машин с подъёмниками и про когти все уже давно позабыли.

- А в сельской местности? - возразил Лейб. - Да что там у нас - в нашей стране! Вспомни знаменитую американскую кинокомедию про полицейских - там есть такой сюжет. Видимо, и у них не всегда выгодно машину гонять, так что тогда говорить про нас! Правда, по бетонным столбам ползать - может не получиться, так что стриги товарищу ногти, а то смотреть страшно!

Крот туманным взором взглянул на ноги Жука и возразил:

- Ножницы не возьмут, а кусачек нет.

- У электрика попроси! - подал голос Кот.

- Его тоже нет...

К весёлой компании подошёл Ворон, отлучавшийся по личной нужде и задал вполне закономерный вопрос:

- Чем это вы тут заняты?

- Да вот - решили сделать Жуку педикюр, - ответил Чингачгук.

- Что это ты решился ногти постричь? - обратился Ворон к Жоре.

- Ноги в ботинки не влазают, - ответил за него Крот.

- Не влезают! - поправил его Лис.

- Ну, не влезают... Да какая разница?!

Так как весь мелкий инструмент оказался запертым в зелёных тумбочках рабочих, было принято решение обточить ногти об наждачный круг. Наждак зашумел, набирая обороты, а Жук поморщился и весь съёжился. Через мгновение противно запахло горелой костью, а ещё через несколько минут, Чингачгук бодро заявил о выполненном задании:

- Операция по удалению излишнего кальция прошла успешно! Кстати, рога у кого-нибудь есть, пока техника на мази? Никто ещё не чувствует? Странно...

На другом наждаке Мастодонт затачивал электроды и топоры, поглядывая краем глаза на операцию. Барбариска с ужасом следила за манипуляциями своих пьяных товарищей и её так и подмывало напиться вместе с ними, чтобы не чувствовать себя одинокой и беспомощной среди всемогущего народа. Потом, они конечно осознают свои поступки, но, это будет потом...

Жук с выпученными глазами разглядывал обточенные ногти и всё время пытался что-то сказать. Кроме несвязного мычания, у него ничего не выходило.

- Хватит гундосить! - резко оборвал Жору Бегемот. - Скажи спасибо, что тебе ногти не на гильотине отрубили.

- На какой гильотине, - ужаснулся Жук, - на которой головы рубят?

- Нет - листовое железо. Вон она - в углу стоит.

Шмель обрубал на станке трёхмиллиметровое железо, для изготовления сюрикенов. При включении гильотины, массивный маховик медленно раскручивался, набирая обороты, а вместе с ними, запас кинетической энергии. После обрубания железного листа, маховик почти останавливался, отдавая всю запасённую энергию на удар. Но, это только на доли секунды, после чего он снова, с шумом, набирал обороты. Шмель собрал заготовки в стопку и скрепил массивной струбциной. Накернив примерно посередине углубление для сверла, он пошёл к сверлильному станку. Отверстие получилось не очень большое, но достаточное для того, чтобы стянуть заготовки вместе крупным винтом. Затем, на токарном станке, он придал брикету фешенебельный вид, а затем и каждой пластине по-отдельности, не разбирая, при этом, стяжку. Наступил финальный аккорд, в виде фрезерного станка. Установив на стол делительную головку, Шмель достал с полки стеллажа промасленную книгу юного фрезеровщика. Найдя раздел с таблицами, относящимися непосредственно к устройству делительной головки, он призадумался: "Сколько лучей у сюрикена будет предпочтительней?" Остановившись на шести, работа закипела. Шмель крутил ручку делительной головки, а фреза снимала миллиметр за миллиметром, вгрызаясь в сырой металл.

- Зачем тебе метательное оружие, - спросил Ворон, скептически рассматривая почти готовые изделия.

- Как я понимаю - огнестрельным оружием разжиться будет проблематично, а?

- Тогда неплохо было бы закалить, - предложил Вова, после того, как работа была закончена.

- В чём дело? Вон горн - вон меха.

Ворон разжёг огонь в тигле и методично орудовал мехами, как на баяне, но, только ногами - каждой по очереди. После того, как металл приобрёл ярко-жёлтый цвет, он посчитал достаточным температуру разогрева. Щипцами, каждый сюрикен по отдельности, Вова окунал сначала в воду, совершая в ведре круговые движения шипящей заготовкой, а затем её бросал в машинное масло на неопределённое время - пока не остынет. Из масла сюрикены извлекались воронёнными, отливая благородной синевой, как чёрное крыло ворона. Последняя стадия - наждак, на котором ампутировались ногти. Сверкающие металлическим блеском заточенные грани лучей, хорошо контрастировали с черноватым фоном изделия. На этом Шмель с Вороном посчитали работу законченной и облегчённо вздохнули.

Сторож за своим столом давно уже не замечал ничего вокруг и мирно беседовал сам с собой. Мастодонт со товарищи, к этому времени, так же закончили свою работу и раздавали топоры с электродами всем участникам концессии. Настала пора прощаться со сторожем и мастерскими.

- А что это за чёрный песок в углу? - спросил напоследок сторожа Лис.

- А-а-а! - неизвестно чему обрадовался тот. - Это отливка чугунных заготовок. Набивают формы в песке и заливают расплавленный чугун. Вот раньше была вторая смена, когда предприятие процветало - это было весело. А сейчас дела захирели...

- А что было во вторую смену? - заинтересовалась Лариса.

- О-о-о! Это целая повесть. На износ работали в первую смену, но, во вторую, рабочие приходили совсем не за тем, чего ожидало от них вышестоящее начальство, исключая мастера. Тот уверенно присоединяется к рабочему классу, сияя красной рожей за своим столом.

...

Из рассказа ночного сторожа заинтересованным сторонам.

Пьяный токарь держался за станок, мутным взглядом уставившись в одну точку. Время от времени он лениво оглядывался по сторонам, высматривая что-то неведомое, даже ему самому. А барабанчик-то крутится... Хоть и медленно, но, через редуктор, сломать сопротивление , которого, человеческая порода не имела возможности. Пьяный рабочий с гальванических ванн поднялся на второй этаж, где разместилась раздевалка. Он разделся до трусов и пописал в свободный шкафчик. Затем, так же неторопливо оделся. Это у него получилось с трудом и он старался, настолько, насколько позволяло нетрезвое состояние. Нетвёрдой походкой, он спустился в цех и прошёл к своему рабочему месту - к ванне, в которой плескалась азотная кислота. Один неверный шаг и... Как он до сих пор умудряется не сделать его, никому неизвестно.

Явившийся с проверкой начальник цеха схватился за голову и убежал, чтобы никогда не появляться в столь позднее время. Оставалось надеяться на авось, что ничего не произойдёт в его отсутствие. "А вы говорите: начальник, начальник! Кучеряво живётся! Попробовали бы сами оказаться на его месте - постоянный стресс".