- Играла, вроде бы, на скрипке, а получилось - у бабушки на нервах. "Ё- моё! - вопила бабуля, встречаясь с такими же бабками на лавочке возле подъезда. - Сейчас не тридцатьседьмой год!"

Класс бальных танцев сотрясался от музыкального сопровождения, под которое обучающиеся изгибались в конвульсиях, выказывая напоказ свои сексуальные желания. Две любопытные головы заглянули в приоткрытую дверь.

- Напарник у бабы тощий, - прокомментировал увиденное Бегемот.

- Глиста похотливая, - согласился Кот.

Здание Дома Культуры было довольно старое и относилось к постройкам сталинского периода. Массивные стены и высокие потолки давно требовали ремонта. С них лохмотьями свисала отсыревшая штукатурка и отвалившаяся, от старости, краска. Огромные окна, с пожелтевшими рамами, пропускали достаточно света, чтобы не заботиться о замене перегоревших лампочек, до которых ещё нужно постараться добраться. Шестиметровая стремянка требовала минимум двоих рабочих для переноски, что многократно усложняло задачу: или электрик пьян в стельку, или завхоз, или оба сразу. Подключать посторонних, к такому ответственному заданию, не имело смысла: или музыкант сорвётся вниз со стремянки, или шахматист надорвётся под тяжестью дубовой лестницы. Она тоже была изготовлена при Сталине и в те времена - принципиально не могла подвести, иначе столяр вполне мог отправиться на Соловки, отнюдь, не туристом.

Дальше, проходя по зелёному облезлому коридору, товарищи наткнулись на шахматный клуб без названия. Он разместился в просторном, но пыльном помещении. По всей видимости, шахматисты боялись не только дубовой стремянки, но, опасались и соснового черенка банальной швабры. Никто не хотел надорваться, от непосильного труда, а уборщица уволилась, обидевшись на понижение зарплаты. Сознание электрика и завхоза ещё не приняло сей печальный факт, коснувшийся всех работников местной культуры. Они пребывали в астрале, вызванного приёмом внутрь горячительных напитков. На отсутствие названия шахматного клуба, моментально отреагировал Ворон:

- Непорядок! Если название "Клуб четырёх коней" брендовое, то, придумали бы что-нибудь подходящее, для местной ситуации.

- "Клуб четырёх шашек", - предложил Лис, не подозревая, как он недалёк от истины.

В помещении клуба густо пахло шахматами. Бочонок самодельного вина пользовался повышенной популярностью, отчего у большинства гроссмейстеров мысли путались в головах; становились вязкими и обременительно ненужными. Запах от черешневой настойки тонул сам в себе, заполняя всё жизненное пространство, занимаемое игроками.

- Здесь стояла ладья! - возмущённо воскликнул гроссмейстер местного разлива, обращаясь к своему сопернику по партии.

Вместо туры у него на доске красовалась странная и корявая фигура гнома, замахивающаяся мячом для игры в регби.

- Да какая разница! - воскликнул соперник. - У меня вообще, вместо пешек - шашки.

Игра уже приняла смешанный характер. По клетчатому полю носился ферзь, сновали дамки и, при удобном случае, второй шахматист, за один ход, слопал коня, слона и две пешки.

В актёрском отделении стояла тишина, ничем не нарушаемая.

- Уехали на гастроли, - задумчиво сказал Чингачгук. - А жаль! Обучили бы меня играть Деда Мороза на детских утренниках; хоть какая-то приработка к Новому году, а то всегда так: в будни деньги есть, но стоит только подкрасться празднику - не на что отмечать.

Ворон усмехнулся и осадил несостоявшегося актёра:

- Слышь, Лейб, чтобы играть Деда Мороза на детских Новогодних представлениях, желательно иметь высокий рост и, в некоторой степени, дородность. Неплохо, чтобы и нос был немного картошкой. В таких случаях дети сразу кричат: "Здравствуй дедушка Мороз!" А если ты, со своим клювом, на сцену выползешь, детишки хором громко крикнут: "Шалом!"

Вернулся Мастодонт, таинственно улыбаясь. Затем покачал головой так, как будто стряхивал с ушей лапшу. На все расспросы он только махнул рукой и сказал, чтобы не обращали на мелочи внимания.

Напротив Дома Культуры, в местной забегаловке, которую в народе раньше называли "Шайбой", а теперь "Капельницей", назревал скандал. Инициаторы драки сцепились между собой в пьяном поединке и, не ограничиваясь одними кулаками, в ход пошли предметы мебели. Первый же брошенный табурет выбил витрину напрочь, а в след за ним вылетел и бросавший, оставшийся без оружия. Звон разбитого стекла разнёсся далеко по улочкам тихого городка.

- Акробат, - уважительно отозвался Бегемот.

- Ну, тоже мне циркач! - возразил Шмель. - Вот я видел вылет: всем полётам полёт! Тройное сальто без тулупа... На морозе... Над выбитым окном, на скорую руку, поставили кондиционер - водопад, гонящий тепло и отгоняющий холод. Администратор заведения справедливо рассудил, что до утра вставлять окно не имеет смысла - вдруг ещё не закончились боевые упражнения...

Мимо проехал легковой автомобиль отечественного производства с прицепом, в котором стоял импортный биотуалет. Вертикально. То есть, им можно было пользоваться, даже на ходу.

- Любит мужик путешествовать с комфортом, - усмехнулся Ворон.

- Наверное, он его повёз на какое-то мероприятие, - предположил Лис.

На него тут же зашикали, чтобы не портил идиллию, а Чингачгук развил идею путешествия со всеми удобствами:

- А что - деревянный сортир, отечественно-кустарного изготовления, тоже подойдёт. Гадить только на ходу, как в поезде. Там всё на рельсы падает, а здесь будет валиться на асфальт. На стоянке пользоваться - запрещено. Так же, как в поезде.

- Авария может произойти, - возразил Жук. - Подскользнётся, кто-нибудь, как на масле...

Центральная улица старого города жила по своим правилам. Заведённых, раз и навсегда, не существовало. Они постоянно корректировались обстоятельствами, но одно правило, на всю страну, действовало обязательно: на всех центральных улицах всех городов раздавали листовки, доставая туристов и раздражая местных жителей. К Бегемоту целенаправленно намылила ноги уличная давалка рекламных буклетов с вытянутой рукой, в которой была зажата листовка. Поверх куртки, на девице была надета нейлоновая накидка бордового цвета, на которой, с двух сторон, была нанесена надпись: "Шубы от производителя". Бегемот отклонился от предложения и заявил:

- Моя моль сытая и здоровая! Довольная всем. Крылья - во!

Он растопырил руки в стороны, показывая размер размаха крыльев летающего насекомого - вредителя.

- Личинки - во! - показал Мотя средний палец.

Немного подумав, Бегемот сменил его на большой. Затем, критически оценив недостаточный, для сравнения, размер, он промямлил:

- Тонковато будет. И коротковато.

Бегемот медленно опустил руку до ремня брюк, но, остановился в раздумье. Девушка покраснела, сравнившись цветом окраса со своей накидкой.

- Мотя - хорош! - предупредил его Ворон. - Она уже, по интенсивности окраски, скоро начнёт со свёклой соперничать. Или с...

- Давайте без пошлостей! - опять вмешалась раздражённая Барбариска.

- Что я такого сказал?! - взвился Вова. - Я имел ввиду накидку, а ты, Барбариска, сама пошлячка - у самой, только это на уме.

- Чего там шуба, - вмешался в разговор Шмель. - У нас всех мамонтов моль поела, а американцы не верят. Вот реальность - по американским законам охотиться на слонов запрещено. Неважно, что они не водятся на территории Дикого Запада. Соответственно, запрещён и экспорт слоновьей кости, а так как янки не находят разницы между слоном и мамонтом, то и сувениры из бивня мамонта запрещены к ввозу в США. Из этого следует, что на мамонтов охотиться, тоже, запрещено. Один мужик жаловался в интернете: "Изготавливаю курительные трубки на экспорт. Между чубуком и мундштуком ставлю кольцо из кости мамонта. Конкретно - из его бивня. В Америку такие трубки не отправишь - таможня не видит никакой разницы между этими мослами. Приходится заменять бивень мамонта на морту - морёный дуб-топляк.