Но англійскій флотъ не поддержалъ дѣйствій нашихъ войскъ. Онъ находился въ то время около Риги, бомбардируя съ моря позиціи Бермонта. Эстонскія войска частью по той же причинѣ, а частью по соображеніямъ политическаго свойства, тоже не обнаружили особой охоты драться за интересы русскаго дѣла. Въ итогѣ нашъ фронтъ сталъ трещать на флангахъ, а сѣверо-западная армія понемногу уставать въ неравной борьбѣ.
24-го октября пришлось оставить Царское Село и Павловскъ. Осмѣлѣвшіе большевики открываютъ огонь съ кронштадскихъ броненосцевъ, высаживаютъ на побережье дессанты и предпринимаютъ глубокій обходъ въ тылъ занятому нами Красному Селу. Наше главнокомандованіе рѣшается на отчаянную мѣру: ген. Юденичъ снимаетъ 1-ю дивизію съ лужскаго раіона, оставляя подступы къ г. Лугѣ почти оголенными, и временнно укрѣпляетъ группу войскъ, остановившихъ обхватъ большевиковъ въ тылу Краснаго Села. Имѣя все увеличивающееся превосходство въ силахъ, большевики предпринимаютъ второй еще болѣе глубокій обходъ, пытаясь выйти къ ст. Волосово на балтійской желѣзной дорогѣ. Удайся эта операція, наши войска оказались бы отрѣзанными отъ Нарвы-базы и гибель арміи стала бы неизбѣжной. На помощь пришла 1-я эстонская дивизія, стоявшая до этого времени на западѣ отъ деревни Гостилицъ пассивно, и прорывъ Гостилицы — Дятлицы ликвидировали. Отбивъ всѣ контръ-атаки большевиковъ и взявъ впереди нѣсколько деревень по направленію къ финскому побережью, эстонцы не развиваютъ дальше своихъ успѣховъ и, замѣнившись подошедшими частями нашей арміи, около 1-го ноября снова оттягиваются назадъ.
Пользуясь тѣмъ, что Псковъ оставался въ ихъ рукахъ, большевики накапливаютъ другую обходную группу войскъ въ раіонѣ ст. Преображенской и Мшинской и начинаютъ нажимать въ раіонѣ Чудскаго озера, на югъ отъ Гдова. Всѣ наши наличныя силы на фронтѣ, а резервовъ — никакихъ. Въ виду усилившихся обходовъ съ тыла, передовыя колонны и нашъ центръ вынуждены отступать безъ боя, чтобы не оказаться въ мѣшкѣ. 2 ноября оставили г. Лугу, 3-го безъ боя Гатчину. Не видя впереди себя непріятеля, солдаты совершенно не понимаютъ этихъ движеній арміи, начинаютъ роптать, духъ арміи понемногу падаетъ. Въ Петроградѣ кампанію считаютъ выигранной.
«Что можно сдѣлать для полной побѣды?» _ вопрошаетъ въ «Извѣстіяхъ» комиссаръ Подвойскій. «Передъ нами стоитъ задача не только ликвидировать ямбургскій прорывъ, но и уничтожить Юденича, Родзянко и сѣверо-западное правительство вообще. То, что до сихъ поръ подъ самый Петроградъ прорвались бѣлыя шайки, является позоромъ для питерскаго и вообще россійскаго пролетаріата. Этого позора нельзя больше допускать и Сѣверо-Западное правительство должно быть уничтожено, и оно будетъ стерто съ лица земли. Этимъ самымъ мы облегчимъ южному фронту его задачу — покончить съ Деникинымъ».[189]
Ликующая «Петроградская Правда» въ № 258 отъ 5-го ноября помѣстила уже лозунги къ празднованію второй октябрьской годовщины въ Петроградѣ. Какъ образчикъ мастерской агитаціи, они заслуживаютъ вниманія читателя.
Лозунги П. К. Р. К. П. къ октябрьскимъ торжествамъ.
1. Петрографъ навсегда останется Краснымъ Петроградомъ.
2. Ни одинъ коммунистъ не вернется съ фронта, пока Ямбургъ и Гдовъ не будутъ очищены отъ бѣлыхъ бандъ.
3. Вѣчная память павшимъ при защитѣ Петрограда.
4. Нѣтъ больше чести, какъ умереть за красный Петроградъ.
5. Имперіалисты обломали зубы о Петроградъ. Петроградъ останется авангардомъ пролетарской революціи.
6. Петроградъ сталъ намъ еще дороже. Каждый камень его будемъ защищать до послѣдней капли крови.
7. Въ 1919 году родился коммунистическій Интернаціоналъ — въ 1920 г. онъ побѣдитъ во всемъ мірѣ.
8. Гражданская война кончится, когда кончатся Деникинъ, Юденичъ и Колчакъ.
9. Да здравствуетъ Красный Петроградъ — великій бунтовщикъ.
10. Рабочіе, крестьяне, къ оружію.
11. Царствію рабочихъ и крестьянъ не будетъ конца.
12. Намъ пророчили двѣ недѣли жизни, а мы живемъ уже два года.
13. Два года власти рабочихъ и крестьянъ доказываютъ незыблемость коммунизма.
14. За два года на Красный Петроградъ покушались Керенскій, Корниловъ, нѣмцы, эстонцы, финны, англичане, Юденичъ, меньшевики, эсъ-эры, холера, — а красный Петроградъ живъ и будетъ жить.
15. За два года мы создали Красную Армію въ нѣсколько милліоновъ — да здравствуютъ красные бойцы.
16. Мы побѣдили въ октябрѣ 1917 года, мы побѣдили въ 1918 году, побѣдили теперь — въ 1919 году, мы окончательно побѣдимъ. Мы добьемся счастья.
А наша армія отступала все дальше и дальше. 7-го ноября палъ Гдовъ. Видя, что большевики снова приближаются къ Нарвѣ, эстонцы выходятъ изъ состоянія апатіи. Наступленіе на Гдовъ они пытаются парировать бомбардировкой съ бронепоѣздовъ Пскова. На сѣверѣ они приходятъ въ соприкосновеніе съ большевиками на линіи ингерманландскихъ озеръ. Но тщетно: иниціатива по прежнему въ рукахъ красныхъ. Упоенные побѣдой, они идутъ впередъ съ большимъ воодушевленіемъ. Большевики говорятъ уже о походѣ на Эстонію, обѣщаютъ солдатамъ зимнія квартиры въ Ревелѣ. Накопивъ большія силы, они вдавливаютъ ихъ у села Глубокаго (между линіей ингерманландскихъ озеръ и гор. Ямбургомъ) — эстонцы автоматически вынуждаются оставить Ингерманландію, а наша армія покидаетъ 14 ноября г. Ямбургъ.
Потерявъ всю бѣлую территорію, сѣверо-западная армія оказалась прижатой къ эстонской границѣ. Началась ея агонія.
Такова въ краткихъ чертахъ общая схема всѣхъ передвиженій нашей арміи въ октябрьскомъ походѣ на Петроградъ.
Все предпріятіе вызвало въ свое время много несбывшихся надеждъ, вскрыло по той же причинѣ преждевременно нѣкоторыя политическія карты и обнаружило полную неудовлетворительность помощи арміи со стороны тыла.
Прежде всего разыгрались коммерческіе аппетиты.
Возникла идея организаціи русско-эстонскаго и англо-русскаго банковъ. На обоихъ берегахъ Финскаго залива зашевелились ждавшіе случая разные спекулянты. Глядя на нихъ заволновались и обыватели. Люди, никогда не занимавшіеся торговлей, бросились скупать разные товары, могущіе понадобиться въ Петроградѣ, перепродавали ихъ во вторыя, третьи руки. Начался форменный спекулятивный ажіотажъ, взвинтившій цѣны въ нѣсколько разъ противъ ихъ нормальной стоимости. Изъ Гельсингфорса и Ревеля эта лихорадка перекинулась въ Копенгагенъ. Почуявъ крупную наживу, появились на нашемъ горизонтѣ одна-двѣ акулы, почти съ общеевропейской извѣстностью. «Крылатки» полетѣли кверху и стали расцѣниваться значительно выше эстонской марки. Къ правительству приставали со всѣхъ сторонъ разные гешефтмахеры, агенты, посредники и просто «доброжелатели», наперебой предлагавшіе разные проэкты, комбинаціи и просто продукты. Наиболѣе безцеремонные, получивъ отпоръ, лѣзли въ обходъ къ ген. Юденичу, стараясь «непосредственно съ нимъ» заключить договоръ, поставку и т. п. При этомъ, конечно, всячески инсинуировали по адресу отдѣльныхъ министровъ, а ген. Юденичу льстили въ глаза самымъ базарнымъ образомъ, называя его единственнымъ и безапелляціоннымъ вершителемъ всѣхъ дѣлъ и судебъ края, разсчитывая, что генералъ вотъ-вотъ совсѣмъ одурѣетъ отъ чада этой пряной лести и, какъ Крыловская ворона, обронитъ «сыръ», предметъ любви этихъ патріотовъ. Въ числѣ «доброжелательскихъ» проэктовъ помню одинъ, поданный Утеманомъ со товарищи, откровенно игнорирующій правительство, базарно-льстящій генералъ-диктатору и хвастливо показанный мнѣ самимъ ген. Юденичемъ, когда я былъ у него въ Нарвѣ, въ кабинетѣ. Но въ данномъ случаѣ дѣло пахло скорѣе политикой. За спиной Утемана (русск. нѣмца, предсѣдателя правлен. учетнаго и ссуднаго банка въ Петербургѣ) прятались сен. Ивановъ (съ которымъ мы разошлись по вопросу о портфеляхъ), г. Тхоржевскій (правая рука б. царскаго министра Кривошеина и домогательство коимъ поста управляющаго канцеляріей совѣта министровъ въ свое время нами было отклонено), г. Беръ (живое кадило проживавшаго тогда около Гельсингфорса великаго князя Кирилла Владиміровича), нашъ неизмѣнный «пріятель» проф. Кузьминъ-Караваевъ и «совершенно конспиративно» самъ пламенный вдохновитель всей этой разношерстной оппозиціи — проф. Карташевъ. На одного купца приходилось четыре политика — комбинація совсѣмъ некоммерческая.
