С. Г. Ліанозовъ передалъ письмо мнѣ, а я вторично долженъ быть выѣхать въ Нарву, но мы предварительно рѣшили ни о какихъ полномочіяхъ у ген. Юденича не просить. Ужъ слишкомъ бы такой выходъ показался наивнымъ и финнамъ и эстонцамъ. Надо было во что бы то ни стало отстоять демократическое обличье нашего бѣлаго дѣла, не ради самого обличья, а потому, что этого требовала практическая политика, нужно было показать силу правительства и соотвѣтственно поднять довѣріе къ его обѣщаніямъ.
С. Г. Ліанозовъ не поѣхалъ со мной въ Нарву. Онъ поспѣшилъ въ Гельсингфорсъ на помощь Маргуліесу. Ген. Гулевичъ повелъ тамъ такую дипломатію, что его слѣдовало либо отдать подъ судъ, либо посадить въ сумасшедшій домъ.
«Въ концѣ октября генералъ Гулевичъ, назначенный представителемъ главнокомандующаго сѣверо-западнаго фронта (читаемъ мы въ протоколѣ С. Г. Ліанозова, составл. 5/ХІІ — 1919 г.), обратился къ министру иностранныхъ дѣлъ Финляндской республики съ оффиціальнымъ обращеніемъ о выступленіи Финляндіи, совмѣстно съ русскими силами для принятія участія въ борьбѣ съ большевиками и выразилъ надежду, что рѣшеніе Финляндской Республики будетъ благопріятно и что совмѣстныя военныя дѣйствія укрѣпятъ добрососѣдскія отношенія двухъ странъ. Вслѣдъ за симъ въ газетахъ появилась замѣтка о томъ, что Генералъ Юденичъ, черезъ своего военнаго представителя въ Финляндіи Генерала Гулевича, обратился съ просьбою къ Финляндскому Правительству о выступленіи противъ большевиковъ и что вопросъ этотъ будетъ обсуждаться въ Государственномъ Совѣтѣ. По ознакомленіи съ этой замѣткой, Генералъ Гулевичъ немедленно обратился къ Министру Иностранныхъ Дѣлъ Финляндіи съ письмомъ, въ которомъ протестовалъ противъ оффиціальнаго сообщенія въ газетѣ, истолковавшаго обращеніе Генерала Гулевича, какъ просьбу о выступленіи, и въ которомъ онъ подробно доказывалъ, что онъ обращался лишь съ предложеніемъ, а не съ просьбою, и что между названными двумя терминами есть существенная разница. Вслѣдствіе указаннаго протеста въ газетѣ «Хельсинкинъ Самоматъ» 28 октября сего появилась замѣтка — опроверженіе слѣдующаго содержанія: «Генералъ Юденичъ не просилъ помощи Финляндіи, а только предложилъ совмѣстныя дѣйствія противъ большевиковъ. Такъ какъ въ газетахъ указывалось, что Генералъ Гулевичъ письменно отъ имени Генерала Юденича просилъ военной помощи Финляндіи, то Министръ Иностранныхъ Дѣлъ указываетъ, ввиду сдѣланнаго Генераломъ Гулевичемъ заявленія, что вопросъ не касался какой-либо просьбы о помощи, но только предложенія о совмѣстныхъ дѣйствіяхъ во имя общихъ интересовъ противъ большевиковъ». Къ этому времени пріѣхалъ Министръ Иностранныхъ Дѣлъ Сѣверо-Западнаго Правительства и имѣлъ бесѣду съ Генераломъ Гулевичемъ, который ознакомилъ его подробно съ положеніемъ вещей, а также и съ бумагами и перепиской его съ Финляндскимъ Правительствомъ. Министръ замѣтилъ при этомъ, что, по его мнѣнію, не было надобности съ выступленіемъ съ протестомъ по столь незначительному поводу, какъ употребленіе слова «предложеніе» или «просьба», такъ какъ по существу это одно и то же, а протестъ можетъ быть понятъ въ смыслѣ нежеланія выступленія Финляндіи и во всякомъ случаѣ ослабитъ впечатлѣніе, и что, по мнѣнію Министра, наоборотъ весьма было хорошо, что его обращеніе было понято, какъ просьба. Однако Генералъ Гулевичъ остался при мнѣніи, что его шаги были правильны. На слѣдующій день Министромъ Иностраннымъ Дѣлъ Сѣверо-Западнаго Правительства была вручена Финляндскому Министру Иностранныхъ Дѣлъ нота, одобренная Совѣтомъ Министровъ, которая начиналось со словъ: «Главнокомандующій Сѣверо-Западнымъ Фронтомъ и Военный Министръ Генералъ Юденичъ уже обратился къ Вашему Правительству черезъ своего представителя Генерала Гулевича съ просьбою о выступленіи Финляндской арміи о поддержкѣ Сѣверо-Западной арміи въ ея борьбѣ съ большевиками».. Ознакомившись съ этой нотой, Генералъ Гулевичъ обратился съ протестомъ противъ нея къ Министру Иностранныхъ Дѣлъ Сѣверо-Западнаго Правительства, обращая вниманіе на то, что Главнокомандующій не поручалъ ему обращаться съ просьбою о выступленіи Финляндской арміи и что между словами просьба и предложеніе имѣется существенное различіе, въ виду чего онъ, Генералъ Гулевичъ, проситъ исправить ошибку и поставить о томъ въ извѣстность Главнокомандующаго и его.
На это письмо Министръ Иностранныхъ Дѣлъ Сѣверо-Западнаго Правительства ничего не отвѣтилъ, находя, во первыхъ, что критика оффиціальныхъ бумагъ Правительства частными лицами не можетъ измѣнять этихъ актовъ, а во вторыхъ и, по существу, онъ не находилъ разницы въ смыслѣ обращенія; несомнѣнно это была просьба, и для пользы дѣла выгоднѣе, чтобы это была просьба и игра словами только затянула бы вопросъ.
По пріѣздѣ въ Нарву, Министръ Иностранныхъ Дѣлъ имѣлъ бесѣду съ Главнокомандующимъ по разнымъ текущимъ дѣламъ и въ числѣ другихъ вопросовъ затронутъ былъ и указанный выше вопросъ. Къ этому времени полученъ былъ новый протестъ Генерала Гулевича; по обмѣнѣ мнѣніями съ Главнокомандующимъ, найдено было возможнымъ считать это дѣло выясненнымъ и протесты Генерала Гулевича незаслуживающими дальнѣйшаго вниманія.
С. Ліанозовъ.
5/ХІІ 1919.
Ревель.»
Выступленіе Генерала Гулевича было своего рода фейерверкомъ, ослѣпительно освѣтившимъ на моментъ весь механизмъ бѣлаго начинанія: «возрождать» Россію шли люди старой обанкротившейся бюрократіи, окостенѣвшіе въ своихъ взглядахъ, искренно не понимавшіе ни творившихся передъ ихъ глазами событій, ни перемѣнъ ролей, происшедшихъ за революцію. «Предлагаю Финляндіи выступить» равнозначило по тому времени — «помните свое старое мѣсто и не особенно кочевряжьтесь!» Лучшаго гробокопателя бѣлаго дѣла трудно было придумать. Въ сущности, посолъ вполнѣ отражалъ пославшаго его.
Возвращаюсь теперь къ моимъ поѣздкамъ въ Нарву.
Бесѣды съ ген. Юденичемъ оказались настолько отвѣтственными, что, по пріѣздѣ изъ Нарвы во второй разъ, я счелъ необходимымъ ихъ оформить въ видѣ оффиціальнаго рапорта на имя предсѣдателя совѣта министровъ. Въ виду важнаго на мой взглядъ историческаго значенія этого документа, я привожу его здѣсь цѣликомъ.
Конфиденціально.
Г. Министру-Президенту Правительства Сѣв.-Зап. Области Россіи.
Государственнаго Контролера
В. Л. Горна.
Рапортъ.
Въ концѣ октября с. г. я былъ командированъ дважды (21 и 29 октября), въ г. Нарву для переговоровъ отъ имени правительства съ Генераломъ Юденичемъ для выясненія создавшагося политическаго положенія.
Первая моя бесѣда съ Генераломъ Юденичемъ происходила дважды, частью въ присутствіи Министровъ Филиппео и Пѣшкова, частью Евсѣева, при чемъ въ обоихъ случаяхъ къ бесѣдѣ присоединялся Адмиралъ Пилкинъ, вызывавшійся по иниціативѣ Юденича.
На мой вопросъ, остается ли прежнимъ нашъ политическій курсъ, зафиксированный въ деклараціи Правительства, Юденичъ прямо заявилъ мнѣ, что «нѣтъ, необходима реконструкція Правительства». По его мнѣнію, наше Правительство должно было исчезнуть съ момента входа войскъ въ Петроградъ, такъ какъ это Правительство: 1. образовано не такъ, какъ Правительство Колчака и Деникина, а онъ Юденичъ вѣдь назначенъ Колчакомъ,
2. Правительство должно быть организовано, какъ совѣщательное учрежденіе при немъ — Юденичѣ, 3. настоящее Правительство, возглавляемое Ліанозовымъ, не можетъ быть авторитетно, тѣмъ болѣе, что въ составъ его входятъ такія непопулярныя въ обществѣ лица, какъ Министры Маргуліесъ и Филиппео, 4. оно имѣетъ крайне позорную исторію своего возникновенія, какъ родившееся отъ незаконной связи ген. Марша съ Эстоніей — что для русскихъ людей, а особенно для Петрограда, крайне непріемлемо. Присутствовавшій при этомъ адм. Пилкинъ добавилъ, что правительство непопулярно и въ военной средѣ.
На мое указаніе, что въ революціонное время не приходится особенно обращать вниманіе на то, какъ образовалось Правительство, ибо Правительства Колчака и Деникина также не выбраны волею народа, а. образовались революціоннымъ путемъ при поддержкѣ союзниковъ, а важно то, какія политическія обязательства взяло на себя это Правительство, Юденичъ, а за нимъ и Пилкинъ заявили, что въ данномъ случаѣ Правительство возникло исключительно подъ давленіемъ ген. Марша, за что послѣдній будто бы уже и смѣщенъ Англійскимъ Правительствомъ.
Тогда я вновь указалъ, что, не желая спорить на эту тему, я обращаю ихъ вниманіе, что они не только вошли въ это Правительство (чего они могли бы не дѣлать, если бы этого не хотѣли), но и подписали нашу общую къ населенію декларацію, то есть выдали политическій вексель, отъ котораго они нынѣ, въ виду приближенія войскъ къ Петрограду, какъ будто отказываются.
Генералъ Юденичъ заявилъ, что онъ отъ деклараціи не отказывается и ее выполнитъ. Но онъ по доброму желаетъ съ нами теперь же договориться о перемѣнѣ Правительства по вступленіи войскъ въ Петроградъ. Ни о какихъ насиліяхъ онъ не думаетъ.
Я спросилъ, находитъ ли онъ нужнымъ существованіе Правительства до взятія Петрограда и почему онъ не желаетъ обождать съ реконструкціей до вступленія нашего Правительства въ Петроградъ, когда мы сами передадимъ, наши обязательства болѣе насъ достойнымъ людямъ, такъ какъ никто изъ насъ не думаетъ цѣпляться за власть и претендовать на роль всероссійскихъ правителей. Генералъ Юденичъ отвѣтилъ, что сейчасъ Сѣв.-Зап. Правительство еще очень нужно, а затѣмъ противъ его вступленія въ Петроградъ повторилъ прежніе доводы, прибавивъ, что оно состоитъ изъ провинціаловъ, людей неизвѣстныхъ столицѣ, между тѣмъ какъ тамъ окажутся люди болѣе имѣющіе право, въ силу своего страданія и политическаго значенія, на роль правителей Россіи.
На это я указалъ, что смѣну Правительства и въ Петроградѣ будетъ сдѣлать легко, ибо мы просто передадимъ наши портфели болѣе достойнымъ и извѣстнымъ, но за то они примутъ отъ насъ наши политическія обязательства и тѣмъ осуществятъ наши обѣщанія, изложенныя нами въ деклараціи. Тогда мнѣ было отвѣчено адмираломъ Пилкинымъ, что самая преемственность отъ Сѣв.-Зап. Правительства позорна и нежелательна. Ген. Юденичъ молчаливо одобрилъ этотъ доводъ и сталъ затѣмъ меня просить, чтобы мы сами рѣшили, когда наступитъ нужный моментъ для исчезновенія Правительства въ его нынѣшней формѣ, но обязательно до вступленія въ Петроградъ.
Гдѣ же тогда гарантія, что декларація Сѣв.-Зап. Правительства будетъ соблюдена и по вступленіи въ Петроградъ, разъ вмѣсто Правительства на сцену въ Петроградѣ выступитъ, какъ я невольно выразился, военный генералъ съ совѣщательными нулями при немъ?
Адмиралъ Пилкинъ заявилъ, что они также подписывались подъ деклараціей, и почему я думаю, что они забудутъ ее. Но въ концѣ концовъ и Пилкинъ призналъ, что гарантіи какія то неодходимы, но онъ ихъ не можетъ указать, хотя остается при прежнемъ своемъ мнѣніи, что Сѣв.-Зап. Правительство должно прекратить свое существованіе наканунѣ вступленія въ Петроградъ.
Тогда я прибѣгъ къ послѣднему аргументу. Если настоящее Правительство является почему-либо нежелательнымъ, то пусть ген. Юденичъ теперь же укажетъ своихъ болѣе достойныхъ кандидатовъ, и тогда мы передадимъ имъ наши политическія обязательства и пусть они будутъ называться Правительствомъ подъ другимъ именемъ, лишь бы осталась незыблемой наша демократическая платформа, при томъ, конечно, условіи, что они будутъ гарантировать ее въ нашихъ глазахъ.
Ген. Юденичъ отвѣтилъ, что у него пока есть только одинъ Карташевъ (бывшій членъ Политическаго Совѣщанія, бывшаго при Юденичѣ до образованія Сѣв.-Зап. Правительства), а другихъ нѣтъ.
Я отвѣтилъ, что, при всемъ моемъ уваженіи къ Карташеву, я считаю его плохимъ политикомъ, который охотно идетъ на роль совѣщательнаго нуля и не желалъ идти въ демократическое Правительство, когда это ему въ свое время мы предложили. А теперь, такъ какъ намъ ничего другого болѣе надежнаго не предлагаютъ, то я позволю себѣ назвать предложенный мнѣ планъ «реконструкціи» Правительства на совѣщательныхъ началахъ измѣной деклараціи и желаніемъ объявить въ Петроградѣ диктатуру ген. Юденича, на что мы, демократы, выдавшіе политическое обязательство укрѣпленія демократическаго режима именно по вступленіи въ Петроградъ, никогда добровольно не можемъ согласиться.
На это ген. Юденичъ, шутливо отмахиваясь отъ слова «диктаторъ», живо возразилъ мнѣ, что со взятіемъ Петрограда задача Сѣв.-Зап. Правительства будетъ вѣдь исполнена, ибо оно и образовалось только для этого.
«Нѣтъ», отвѣтилъ я, «взятіе Петрограда только первая часть задачи, а вторая, не менѣе важная, также предусмотренная въ нашей деклараціи, укрѣпленіе тамъ демократическаго режима».
Генералъ Юденичъ остался при прежнемъ своемъ мнѣніи, а я въ итогѣ бесѣды вынесъ убѣжденіе, что Юденичъ и Пилкинъ, видимо, желали бы имѣть въ Петроградѣ руки развязанными и свободными отъ какихъ либо обязательствъ по деклараціи.
На этомъ бесѣды мои съ ген. Юденичемъ въ первую поѣздку были окончены. Прощаясь онъ сказалъ, что будетъ ждать отвѣта правительства на его предложеніе.
Затѣмъ передъ отъѣздомъ изъ Нарвы я имѣлъ еще бесѣду съ одимъ адмираломъ Пилкинымъ на его квартирѣ. Пилкинъ вновь повторялъ свои прежніе доводы, но характерна такая деталь. Когда онъ опять сказалъ, что Правительство непопулярно въ военной средѣ, то я просто спросилъ его, зачѣмъ же въ такомъ случаѣ держаться за него, хотя бы и одинъ день, разъ оно такъ плохо. Пилкинъ отвѣтилъ, что населеніе относится къ Правительству иначе.
Я подхватилъ этотъ отвѣтъ и добавилъ, что и военная среда, если смотрѣть пониже генеральскихъ эполетъ, смотритъ на Правительство тоже иначе[197].
Вторая моя поѣздка въ Нарву къ ген. Юденичу состоялась 29 октября, по поводу назначенія ген. Юденичемъ, помимо Правительства, генераловъ Глазенаппа и Гулевича на отвѣтственныя политическія роли. При этой бесѣдѣ присутствовалъ Министръ Пѣшковъ.
Я прочелъ ген. Юденичу выдержку изъ письма, присланнаго въ Ревель изъ Гельсингфорса Министромъ Маргуліесомъ, гдѣ послѣдній сообщалъ о томъ плохомъ впечатлѣніи, которое произвело на финновъ назначеніе ген. Гулевича представителемъ въ Финляндіи по всѣмъ русскимъ дѣламъ, а на русской территоріи передача всѣхъ правъ по управленію въ руки подчиненнаго ему ген. Глазенаппа. Въ письмѣ, между прочимъ, отмѣчалось, что эти факты разсматриваются, какъ отказъ со стороны Юденича отъ деклараціи, что ничего хорошаго по взятіи Петрограда въ смыслѣ политическомъ не обѣщаетъ. Прочитавъ письмо, я заявилъ, что при такихъ условіяхъ трудно склонить Финляндію на помощь намъ, что ген. Юденичу кто-то подаетъ очень дурные совѣты, и что необходимо немедленно, во первыхъ, помѣстить отъ его имени опровергающее заявленіе въ газетахъ, а затѣмъ отмѣнить назначеніе ген. Глазенаппа и Гулевича. Съ согласія Правительства я предложилъ подписать ген. Юденичу для газетъ заявленіе такого содержанія: «Во всѣ финляндскія и эстонскія газеты. Заявленіе. Въ виду появившихся слуховъ о томъ, что мною будто бы упразднено Сѣв.-Зап. Правительство, членомъ котораго въ качествѣ Военнаго Министра состою и я, симъ категорически заявляю, что слухи эти ни на чемъ не основаны. Я по прежнему считаю себя членомъ того правительства, признаю и для себя обязательнымъ всѣ его политическія заявленія и обѣщанія, какъ изложенныя въ деклараціи Правительства, такъ и въ отдѣльныхъ его нотахъ, и не питаю рѣшительно никакихъ агрессивныхъ намѣреній противъ своего Правительства. Прошу газеты перепечатать это заявленіе. Военный Министръ русскаго Сѣв.-Зап. Правительства и Главнокомандующій арміей Сѣв.-Зап. фронта Генералъ отъ инфантеріи (мѣсто для подписи) г. Нарва, октября 1919 г.».
Генералъ Юденичъ молча прочиталъ про себя это заявленіе, а затѣмъ сказалъ, что не подпишетъ его. На вопросъ — почему, отвѣтилъ — да какъ я могу подписать, когда я уже сказалъ Вамъ, что характеръ правленія долженъ быть измѣненъ.
«Но, — возразилъ я, — вѣдь это только его мнѣніе, Правительство не дало на это согласія, что вѣдь онъ не имѣетъ агрессивныхъ намѣреній противъ Правительства и съ чѣмъ же не согласенъ онъ?» Генералъ снова отвѣтилъ «нѣтъ». Тогда я сталъ читать заявленіе по пунктамъ, и онъ на всѣ пункты сказалъ: «вѣрно», «вѣрно». «Такъ почему же Вы не подписываете?»
— «А почету все я долженъ одинъ опровергать?», сказалъ ген. Юденичъ. «Подпишемъ въ такомъ случаѣ это заявленіе всѣмъ Правительствомъ сообща, измѣнивъ соотвѣтственно личную редакцію», — предложилъ Пѣшковъ. Генералъ Юденичъ и на это не согласился. Также онъ не далъ согласія на изданіе приказовъ объ отмѣнѣ полномочій ген. Глазенаппа и Гулевича, сказавъ, что Гулевичъ будто бы уполномоченъ имъ только на военно-техническія обязанности въ Финляндіи. Эта бесѣда окончательно укрѣпила меня въ агрессивности политическихъ намѣреній ген. Юденича.
Всѣ мои доводы, что такое его поведеніе опредѣленно настораживаетъ противъ насъ Эстонію и Финляндію, безъ помощи которыхъ намъ Петрограда не взять, не имѣли никакого успѣха.
Государственный Контролеръ В. Горнъ.
5 ноября 1919 года.
Присутствовалъ и вышеизложенное удостовѣряю.
Министръ Исповѣданій Ил. Евсѣевъ.
При части первой бесѣды присутствовалъ
М. Филиппео.
Присутствовалъ при первой и второй бесѣдѣ и нахожу ихъ воспроизведеніе вполнѣ точнымъ.
А. Пѣшковъ.
