— Портативная черная дыра в оболочке из силовых полей. Потихоньку засосет Кристалл в себя. Конечно, он огромен, и быстро его разрушить не получится…

— А как мне поднести дыру к Кристаллу?

— Твои проблемы. Летать умеешь? Все боги умеют.

— Да.

— Тогда вылети за пределы тяготения этого мира, подлети как можно ближе, чтобы не промазать, и швырни в Кристалл. Но ты нахватаешься излучения.

— Я уже не раз проходил через радиоактивные миры.

— Там не только радиация. Там Хаос. Изменит до неузнаваемости, будешь, словно демон, только слабее… хотя бог еще ни разу не подвергался прямому излучению Кристалла. Возможно, ты как раз и станешь демоном, система безопасности Сферы забьет тревогу, и тебя общими усилиями уничтожат.

— Полетишь со мной. У тебя в магическом арсенале есть подходящие против Хаоса щиты?

— Ну уж нет. Дать тебе черную дыру — это еще куда ни шло, вина за уничтожение Кристалла все равно в основном на тебе. А вот участвовать лично…

— Братик, дай еще разок укушу!

Мужчины дружно зашикали на уже унявшую дрожь и стоящую прямо вампиршу.

— Ну чего вы злые такие? Что мне теперь, на тундровых оленей охотиться? А?

— Подожди, сейчас договорим.

— А вот и не подожду! — показала язык старику Мори — Или мне изображать из себя мировое зло, и охотиться на твоих людей по ночам?

— Я тебе поохочусь!

— Тогда дайте пожрать.

— А еще хвалилась, что вы, старые вампиры, себя контролируете.

— Контролируем. Но я долго не кушала. Очень долго. Возможно, когда меня заперли, ты, маг, еще не родился.

— Мою кровь не получишь точно.

— Фи, вязкая кровь старика. И это после того, как я попробовала такую вкусняшку!

— Мори, мне надо поесть, тогда я быстро оправлюсь от кровопотери и дам тебе поесть еще. — вмешался в перебранку Жалкий.

Вампирша широко улыбнулась, показывая острые окровавленные клыки:

— Братик, ты просто чудо! Все бы были такими как ты, и наступил бы мир и всеобщая благодать. Старик, дай Жалкому поесть. И мне, и мне тоже! У тебя есть чай и тортик?

Тортика на корабле не обнаружилось. Зато у капитана корабля нашлось печенье, а чая старый маг захватил с собой предостаточно. Сидели все трое за капитанским столом, сам же капитан, сорокалетний крепкий мужчина с черной бородой и длинными усами, от чаепития отказался, так как слухи распространялись со скоростью лесного пожара, и все уже судачили о том, что старик окончательно спятил и ведет дела с вампиршей, вместо того, чтобы рассеять ее прах по ветру. Жалкому, помимо чая, подали суп и жаркое, Тизиан же от еды отказался.

— Зачем ты ешь десерт? Вы же не чувствуете вкуса человеческой пищи. — брезгливо сказал маг, наблюдая, как Мори расправляется с капитанским печеньем.

— Не чувствуем. Но я, когда ем, вспоминаю что-нибудь приятное.

— Реки крови вспоминаешь небось.

— Ну почему сразу реки крови? Мало ли других приятных вещей. Я вспоминаю, какой вкус у печенья, когда ем его. Кстати о крови. Если макать печенье в кровь, то и приятное даже вспоминать не надо. Братик…

— Перестань называть меня братиком. Я согласен дать тебе крови, но не для гастрономического удовольствия. Вот, кусай — Жалкий протянул руку сидящей справа вампирше.

— Ой, даже шрамов не осталось.

— Я быстро регенерирую.

— В руку снова кусать — извращение какое-то. Дай в шею укусить, а?

— Не давай. Вырвет тебе горло и за меня примется. Это подлые существа.

— Эй, маг, откуда ты узнал?

— Что узнал?

— Что мне хочется вас убить именно вырвав горло?

— Ну, все, кровососка в вонючих лохмотьях, я отказываюсь есть с тобой за одним столом. Пей свою кровь и убирайся. И чтоб больше не показывалась мне на глаза!

— Я всегда контролирую свои вампирские инстинкты. Я для вас — не угроза!

— И что теперь, мне тебя похвалить, что не пытаешься вцепиться нам в горло прямо сейчас, а ждешь подходящего момента?

— Ну, братику…

— Опять двадцать пять!

— … братику я точно горло вырывать не буду. Как бы ни хотелось. А ты, старик, меня не провоцируй просто, и я тебя тоже не трону.

На пороге появился капитан шхуны, молча бросил на пол возле Моринии тряпичный сверток, и ушел. Та развернула сверток, в котором обнаружилась груботканая, но вполне добротная мужская одежда.

— Одежда на мальчика, а не на девочку. — разочарованно сказала Мориния.

— Твои лохмотья все в дырах и воняют. Одевай, что дают. — ответил Тизиан.

— Но…

— А ты чего ожидала? Что на корабле окажется прекрасное платье от недавно умершей жены капитана или что-то наподобие?

— Да ничего я не ожидала от вас хорошего.

— То есть, тебе и кровь от меня не нужна? — спросил Жалкий, ощупывая себе горло.

— Нужна!

— Тогда одевайся поприличнее. И почисти зубы, прежде, чем меня кусать.

— Тогда я заодно приму ванну.

Часом спустя Жалкий подставил шею довольно милому созданию, которое, высматривая место под укус, взяло своего «братика» за руки и привстало на цыпочках.

— Постарайся не потерять над собой контроль, Мори.

— Не потеряю. Я уже давно паинька.

— А раньше?

— Не хочу вспоминать. Ну что ж, приятного мне аппетита!

Высокий, коренастого телосложения энт, без листьев, но с покрытой белым цветением верхушкой, распространял весеннее цветочное благоухание и тяжело топотал, поднимаясь в гору. В правой руке с раскрытой и направленной вверх «ладонью» он нес своего повелителя Тизиана, а следом шли нагруженные слуги, один из молчаливых телохранителей (второй охранял груз на причале), а также Жалкий с увязавшейся за ним Моринией. Капитан наотрез отказался брать вампиршу на борт, отплыв сразу, как только закончилась выгрузка багажа и материалов, и она решила, что питаться слугами архимага или устраивать охоту за дикарями — занятие слишком хлопотное.

— Говорю же, ты не будешь жить в «моем» замке. Изыди!

— Чего? Маг, тебя оттуда совсем не слышно! — издевательски поднесла ладонь к левому уху Мориния.

Тизиан принялся сверху громко ругаться и поносить весь вампирский род в целом и эту вампиршу в частности.

— Уважаемый Тизиан, я думаю, ее лучше держать поблизости. Тогда она постепенно привыкнет не питаться людьми против их воли. — прервал поток старческого словоизлияния Жалкий.

— Ей слишком поздно переучиваться. Эта пакость только выглядит мило, но стоит только…

— Эй, я же все слышу!

— Ага, а минуту назад ты притворялась глухой! Не будешь ты жить в замке, слышала меня?

— Ой, что-то в ушах заложило.

— А мне плевать. Войдешь в ворота — упокою!

— Мы же не совсем нежить. У нас и кровь в жилах течет…

— Да, но это «чужая» кровь!

— А у тебя в желудке чужая плоть. Ну и кто из нас теперь больший монстр?

— Ха, ошибаешься. Я ел на завтрак блины. И не обедал!

— Ах ты старый хрыч!

— Мерзкий кровосос!

— Что, если подобрать ей жилье во внешнем кольце стен?

— Я за то, чтобы ее упокоить!

— Братик, а давай мы его вдвоем…

— Да постойте вы! Мори, во внешнем замке есть место, где ты бы хотела поселиться?

— Да мне без разницы. Главное, чтоб была кровать, чтобы дремать днем, и еще чтоб было темно и спокойно.

— Они неприхотливые твари. Могут годами жить в руинах.

— Найдем ей самый уютный дом из тех, что там уцелели. Только успокойтесь оба.

— Я против.

— Я за.

— Тизиан, за чаем вы говорили, что предыдущего владельца замка и всех его наследников убили дикари. Вам не помешает лишняя боевая единица.

— Увидев армию дикарей, она тут же слиняет.

— Да, так я и поступлю. Я что, дура совсем воевать?

Тизиан тяжело вздохнул.

— Ладно, ты наименее мерзкий и лживый вампир из всех, что я встречал. Живи. Но если хоть одного из моих людей покусают…

Мориния сидела на крыше своего дома, ранее принадлежавшего богатому ремесленнику, и смотрела на плывущий в ночном небе огромный плоский остров другого мира. Судя по обилию зелени, это был Троим. Обыск своего и близлежащих домов ничего не дал — женской одежды и холстов для картин не нашлось, да и возвращаться за красками в свою тюрьму очень не хотелось. Зато она наконец-то была сыта и находилась в весьма благодушном настроении. Чуткий слух улавливал отдаленный разговор слуг Тизиана, собравшихся вокруг костра за внутренней стеной замка. Остаток дня они провели, обустраивая комнату своему хозяину в донжоне, где когда-то жил старый владелец замка. Освобожденной из заточения вампирше неудержимо хотелось болтать, неважно о чем, и она надеялась, что Жалкий придет ее навестить. Тот и пришел — когда вампирша уже потеряла терпение и собиралась лезть через стену, рискуя серьезным конфликтом с хозяином замка.