«Родион» - высветилось на экране.

      Отчего-то Марк сразу обрадовался и на глаза навернулись слезы. Конечно, ему было страшно. Очень страшно. Он не был супергероем, способным справиться с любой проблемой на свете, а их в его коротенькой жизни появлялось всё больше.

      Взять трубку он не решился, боясь что преследователи просто затаились, но и сбросить не мог, глядя на любимое имя, словно эта ниточка могла защитить его от всех ужасов на свете.

      Телефон не переставал звонить, после окончания звонка раздавался новый.

      Слезы тихо текли по щекам. С каждым новым вызовом Марк становился чуточку счастливее, словно, обреченный, он видел ангела, дарящего тепло одним своим присутствием. Пусть эти люди перебьют ему все кости, но его альфа хочет с ним поговорить. Очень хочет.

      Может, он ему все-таки не безразличен?

      После девятнадцатого вызова Марк поднял трубку, решив что времени прошло достаточно, а если нет, то он все равно услышит голос Родиона даже если это будет их последний разговор.

      - Алло, - тихонечко выдохнул омега.

      - Где ты, черт возьми! – рассержено прорычали в ответ.

      - Я, - омега икнул, - спрятался. За мной кто-то гнался.

      - Где спрятался?

      - В гараже.

      - Выходи немедленно!

      Омега не посмел ослушаться разгневанного альфу.

      Снова открыв провал в крыше, он материализовал лестницу и не спеша взобрался по ней. Затем протиснулся в узкий проход и вынырнул на пятачок перед гаражами, сразу увидев перед собой метавшего гром и молнии Родиона. За ним стояли двое преследователей, а по кольцу их окружала охрана.

      Альфа оказался рядом с ним в два стремительных шага.

      - Какого черта ты бегаешь от своих телохранителей? – прошипел он, дергая омегу за запачканную куртку на себя.

      Марк не сразу сообразил.

      - Телохранителей?

      - Что за цирк ты устроил?

      - Я не…

      - Я звонил тебе сотни раз! Почему ты не брал трубку?

      - Я боял…

      - Мне что, больше делать нечего, как бросать все дела и мчаться в какие-то подворотни!

      Больше Марк слушать не мог. Разразившись рыданиями, он прильнул к альфе, обнимая за пояс.

      - Прости меня, - ревел он, глотая слезы. – Я испугался. Я не знал. Прости меня, пожа-а-алуйста, - булькал Марк, которого начало подергивать от собственной истерики.

      Крепкая рука обхватила трясущееся тело, и уже в следующее мгновенье Родион держал Марка на руках.

      Они направились не во двор, а на незаметную улочку, примыкавшую к глухой стене предприятия, где уже ожидали несколько машин.

      Забравшись внутрь салона, Родион не отпустил Марка, позволяя омеге рыдать дальше, сидя у него коленях. Его плечи то и дело подрагивали.

      - Не первый раз прячешься? – с нехорошим подозрением спросил альфа.

      - Нет. Это м-мой тайник.

      - Расскажи мне.

      И Марк стал рассказывать.

      Никогда прежде ни одна живая душа не знала, что в реальности творилось в его жизни, кроме, пожалуй, такого же несчастного Антона. Марк рассказывал, как его унижали, таская за волосы и заставляя есть землю, как запихивали в рот собачий кал и мочились на учебники, как привязывали к забору за школой и оставляли на морозе, как заставляли мыть обувь всего класса вместо уроков, как гнали домой словно гончие и это стоило ему вывихнутой лодыжки, сломанной руки и еще много-много всего, что он пережил в одиночку, боясь рассказать о таком родителям.

      - Тебя насиловали? - пустым голосом спросил Родион.

      - Нет, - ответил омега, пригревшись на широкой груди. – Говорили, что я грязный и мерзкий.

      Марк почувствовал, как его крепче сдавили в объятьях и взяв за подбородок, заставили поднять взгляд.

      - Ты прекрасен, запомнил?

      Омега не шелохнулся, теряясь в божественной синеве глаз. И лишь спустя секунды кивнул.

      А затем был поцелуй. Осторожный, ласковый, бережный.

      Так Родион никогда его не целовал прежде.

      И Марк забыл обо всем.

      Когда они приехали в дом Сокольниковых, омега уже спал, выплакав всю свою грусть разом. Родион отнес его в спальню и, стянув испорченные вещи, завернул в одеяло. Через минуту он уже находился в собственном кабинете, по соседству со спальней, где его все еще ожидал секретарь с того момента, когда он так внезапно сорвался.

      - У меня будет к вам еще одно дело, Михаил Владимирович.

      - Конечно, - тот распахнул блокнот. - Соберите мне все данные на учеников и родителей девятого «Б» класса моей школы.

      Просьба была необычной, но бета лишь кивнул.

Часть 19 Двое

      Когда Марк пришел в себя, за окном стояла ночь.

      - Голоден? – на кровати, облокотясь на изголовье, сидел Родион. На его коленях лежал планшет, а сам он выглядел задумчивым.

      - Угу. - Сил не было, но омега пополз к краю кровати, чтобы обуться и спуститься в столовую или на кухню. – А где моя одежда? – только сейчас он заметил, что на нем нет ничего кроме трусов и, краснея, потянул на себя край одеяла.

      - В стирке. Сиди, - Родион откинул гаджет в сторону и пошел к двери.

      Оставшись один, омега поглубже завернулся в одеяло, превратившись в растрепанный кокон.

      Голова немного болела. И воспоминания о прошедшем дне никак не добавляли спокойствия. Все что он помнил, это бешеный стук сердца и страх быть пойманным, затем злой Родион, и его истерика.

      «Кажется, альфа что-то говорил о телохранителях.»