- Я пришел за подарком, - с ходу начал Билл, неторопливо приближаясь к принцу. Все за столом поднялись, даже Андрос подобрал свои красные одежды, чтобы подняться с лавы в честь приветствия судьбы своего повелителя.

- Я скучал по тебе, - сглотнув твердый ком в горле, Том едва выдавил из себя эту фразу. Ему хотелось сказать куда больше. Кричать о любви. Заключить в крепкие объятия. Сорвать ненавистные ткани и залюбить до полуобморочного состояния. Чтобы Билл почувствовал, как хорошо в сильных руках и никогда бы больше не захотел даже минутку прожить без Тома. И обязательно ответил на его чувства, принимая как своего Альфу. Но принц лишь замер. Он заворожено вдыхал мелкими глотками аромат своего Омеги, контролируя каждое желание, пытаясь хмелеть от любимого аромата постепенно. Как бы ему не хотелось завладеть телом любимого, он понимал, что ни одна ласка, ни даже самое сладкое наслаждение, не заставят Билла полюбить его в ответ.

Омега нетерпеливо посмотрел на неухоженные лапы принца, игнорируя серое лицо, ища ту шкатулочку, о которой говорил хранитель. Но Альфа был с пустыми руками, и это заставляло его нервничать.

- Том. Где. Мой. Подарок, – держа свое раздражение уже из последних сил, Билл едва сам не бросился к Лендору за небольшим ларчиком. Но сдерживала гордость.

Конечно, Том не ожидал, что Билл вдруг падет к его ногам и станет умолять, чтобы он стал его Альфой, но надеялся, что любимый хотя бы поприветствует его добрым в кои-то веки словом. Принц медленно, распаляя любопытство Билла, открыл коробочку, следя за единственной открытой частью лица любимого. Глаза Омеги впервые за их встречи загорелись восторгом, и уже потянулся рукой. Но Альфа едва заставил себя отступить от обожаемого, не давая прикоснуться к украшению.

- Один момент! – Том едва вспомнил, чего хотел добиться этим подарком и не собирался упускать шанс. Билл непонимающе, всего лишь на секунду, посмотрел в лицо Тома и вновь перевел цепкий взгляд на браслет. Он хотел его, свою первую драгоценность. – Я хочу сам надеть его на твою ножку… - принц даже не успел договорить. Его остановили вмиг почерневшие глаза, с такой злобой зыркнувшие на него, что Тому захотелось быстро отдать подарок и спрятаться под столом, даже не высовываясь.

- Что?! Прикоснуться ко мне? – Билл отступил от опешившего Альфы, едва контролируя свою Силу. Ему до боли в мышцах хотелось поубивать всех, кто находился в зале. В том числе и Геворга, который вбежал в трапезную, оценивая ситуацию и пытаясь понять, что на этот раз разозлило Билла. - Да посмотри на себя! Неухоженный пес. Грязные ногти, - Том пристыжено посмотрел на свои обломанные ногти, под которыми запеклась кровь. Ему было так плохо в период цветения лотарии в этот раз, что он раздирал ногтями бетонную плиту, лежа, привязанный цепями. – А лицо? – бледный, измученный мужчина боялся поднять красные от ветра глаза на любимого. – А эти волосы? Что у тебя вообще на голове?! Отвратителен! Была бы моя воля, я никогда бы тебя не видел. Но мой отец и хранитель заставляют каждый раз выходить к тебе и слушать весь тот бред, который ты мелешь мне тут. Ничтожество, даже не надейся, что я когда-либо стану твоим. Я скорее выкинусь из башни, нежели преподнесу свою лотарию такому омерзительному Альфе, как ты! – Билл задержал паузу, а потом злобным шепотом, словно забивая последние гвозди, добавил. - Только и надеюсь, что ты издохнешь раньше, чем моя лотария расцветет.

- Том? – Густав быстро подбежал к принцу, поддерживая его, когда шкатулка выпала из ослабевших рук. Он первым заметил, как друг со всех сил старается держаться и не показывать как больно ему от слов капризной Омеги.

Том оттолкнул стража. И не в силах больше терпеть презрительный взгляд любимого, крутанулся на невысоких каблуках сапог, выбегая прочь из залы. Он не хотел показывать жениху слезы обиды. Густав, не мешкая, устремился за другом. Страж понимал, что тот сейчас не в лучшем состоянии и может натворить бед. Они и раньше ссорились с Биллом, точнее Омега унижал принца, но Том еще ни разу не убегал со слезами на глазах, стойко игнорируя все насмешки и оскорбления.

Казалось бы, что принц глупец. Уповает на то, что Билл совсем другой, что его злость - это всего лишь нежелание и неповиновение, и как только лотария Билла зацветет, он изменится, станет добрее, ласковее. Но хоть Том был и опьянен своим Омегой, все же старался мыслить трезво и любить мальчика таким, какой он есть. Любить за насмешки. Боготворить за горький вкус обиды. Быть без памяти просто за то, что вызывает чувства и не важно какие они. Обожать за то, что он такой существует – его судьба, его частичка, пусть и не самая светлая, но его, родное. Жаль только, Билл абсолютно не понимал и не хотел понять Альфу. А тот не слишком стремился что-то объяснить. Ведь Том боялся, что от насмешек его внешности, Омега перейдет к глумлениям над чувствами, а это окончательно сломало бы мужчину. Он жил любовью к Биллу.

- Ну, я же говорю – ничтожество, - Билл отвернулся от охраны принца, делая вид, что не замечает их обозленных взглядов. – Геворг, на сегодня план выполнен, я могу побыть один? – пара вновь золотых глаз уставилась на низко понурившегося мужчину. Хранитель обреченно осознавал, что нет ни единой надежды. Мальчик никогда не согласится быть с тем, кто предоставлен ему судьбой.

Не дождавшись ответа от хранителя, Омега отвернулся от мужчины, ища взглядом свой подарок.

- Какая прелесть, - тихо прошептал. Он аккуратно поднял шкатулку и едва коснувшись драгоценности, захлопнул свой первый дар.

* * *

Густав нашел своего друга в ногах идолов богов. Тот в напряжении сжимал кулаки, низко склонившись перед каменными статуями.

- Том… - страж неспешно подошел к принцу, приседая рядом. По лицу Альфы нельзя было сказать, насколько сильно обидел его Билл, ни одна мышца не дрогнула на лице. Но редко из высоко вздымающей груди слетали не удержанные вздохи.

- Знаешь, у каждого есть мечта. Одна единственная. Самая заветная. Моя – чтобы Билл любил меня так же сильно, как я его, – едва шевеля губами, словно сам с собой говорил мужчина. – Мне снится каждую ночь, как я касаюсь его, нежно поглаживаю бархатную кожу. Снится, как он прижимается ко мне, как шепчет о любви, а я дрожу от счастья, я впервые задыхаюсь не от боли, а от безудержной радости. Мне снится, как ему хорошо в моих объятиях, и знаешь… Я не хочу просыпаться. Никогда. Как-то Электр говорил, что если во сне сильно-сильно захотеть не проснуться, то можно умереть и оказаться в другом мире. Противоположном к нашему. Он назвал этот мир «Зеркальная Вселенная». Сейчас старик заканчивает работу по приспособлению, которое поможет видеть на огромные расстояния. Хочет помочь всем нам увидеть этот Зеркальный мир. Говорит, что там найдутся ответы, и даже я смогу понять, почему Билл так сильно меня ненавидит, – Том немного успокоился, расслабленно оседая на каменный пол. Боги вновь не услышали его молитв.