- Нет! Как я мог это сделать? Электр, скажи, что ты узнал? И как ты понял, что я дал согласие на церемонию?

Ученый медленно обернулся на Тома, окидывая его строгим взглядом. Мальчик никогда ничего не делал поспешно, не обдумав, предварительно не выяснив причины и не взвесив все «за» и «против», поэтому он ждал, когда Том придет, почти не надеясь, что тот его так сразу и послушает. Электр был готов к тому, что придется все объяснить, хоть и не хотел сходу огорошивать принца, которому на голову и без того свалилось предостаточно проблем.

- Телескоп перед тобой, Том, - начал Электр, все так же строго смотря на мальчишку. Хоть принц уже давно был зрелым мужчиной, для Электра, который воспитывал малыша с пеленок, Том всегда будет молодым несмышленышем.

- Телопоп… Как? – новое слово Том сразу не смог повторить. Хотя закрученную речь Электра давно научился быстро улавливать.

- Назвал его в честь изобретения наших зеркальных сородичей. Есть у них такое приспособление, которое может помочь смотреть на дальние расстояния. Прибор этот может помочь посмотреть куда угодно. Сколько точек видишь ты, сколько зеркальных миров во Вселенной ты через него изведать можешь. Наша галактика - Биллиантовая Нить - всего лишь одна маленькая точечка во всем этом большом-большом мире. И по сравнению с другими очень молодая, боги создали ее всего пару тысяч лет назад, пытаясь сотворить, что-то более совершенное. Посмотреть чтобы на внутреннюю жизнь той или иной точечки, нужно набрать лишь правильный код, - Том только сейчас заметил, что подставка для огромного шара была сплошь вытесанная в символах. – Заставил я ее работать на второй день, как ты в путь отправился, – Электр замер, словно призрак. - Совершенной она показалась мне сначала. Сколько увлекательного, так много различных вещей, которые придумали люди на ней…

- Ты говоришь сейчас о другой планете? – Том уточнил, чтобы не потерять нить разговора, со старым ученым это было очень легко сделать.

- Земля имя ее, – в глазах старика промелькнула печаль, но всего лишь на мгновение. – Людей планеты той я долго понять пытался, пробовал даже проследить за жизнью нескольких человек, но чем больше я смотрел, тем больше не понимал.

- Не понимал чего? – Том, уже чувствуя, как затекают уставшие ноги, отошел к единственному креслу в комнате, которое предназначалось для редких посетителей, сам ученый, казалось, вообще никогда не садился.

- Друг друга убивают они. Своих любимых убивают. Они… - Электр вздохнул, впервые бессильно опираясь спиной на каменную стену. – Живем мы и боимся животных, а на планете их самые злые хищники людей боятся. Сколько ужаса. Сколько непонимающих вещей. Я видел, как убивает мать в себе не народившегося кроху, как пьяный муж бьет слабую жену…

- Какой муж? – Том ошарашенно слушал и не мог поверить своим ушам. И что такое «пьяный» он не понимал.

- Пьют они какую-то воду горькую, и разум их отключается, наружу выпуская животные инстинкты, – объяснил Электр то, что понял исходя из наблюдений. – А еще сжигают они целые города огнем ядовитым, из-за которого у людей кожа, плавясь, сползает, и от них остаются одни лишь черные следы, даже не пепел, – Электр провел руками по морщинистому лицу, затем обнимая себя, словно стараясь, отгородится от тех картин, что все еще мелькали у него перед глазами. – Нет ужасней существ тех, что имя «люди» носить не смеют. Отвернулись боги от них уже давно, увидев глупость их и слепое сердце. Но не расстроились они и придумали себе других богов. Чтобы было кому молиться в моменты, когда понимают, во что они мир свой превратили. Пытался я понять все, начиная вопросом, зачем их женщины истощают себя, и заканчивая, зачем убивают они друг друга.

- И зачем? – шепотом спросил Том, на мгновение, забывая о своих проблемах. До сегодняшнего дня ему казалось, что нет более несчастного, чем он. Том понял, что ошибался.

- Женщины изводят себя голоданием, потому что их мужчины в большинстве своем любят только болезненных, хрупких, а не здоровых, которые могут родить такого же нездорового малыша. Убивают они друг друга за землю, которая все равно не принадлежит им, за веру, которой не имеют. Но, тем не менее, какими бы они чудовищами ни были, нам есть, чему поучится у тех людей, – закончил Электр с плохими аспектами Зеркального мира, не желая больше думать о других несчастьях Земли.

- И чему же? – Том, не веря, посмотрел на светящийся шар. Разве можно учиться у таких никчемных существ хоть чему-то?

- Несмотря на то, что мир их из-за невиданного количества зла погибнет скоро, между ними есть и те, которые близки нам по духу. Наши зеркальные, так я назвал этих людей. Чистые сердцем они, добрые душой, любящие и умеющие любить. Людей этих все еще слышат боги, некоторых защищают, помогают. Но не всегда даже боги помочь могут, – ученый хмыкнул, отталкиваясь от стены; наконец, его перестали давить тяжелые мысли, и он вновь принялся перебирать свои книги, не ища ничего конкретного.

- А эти наши зеркальные, расскажи о них. – Том уставился на шар, периодически переводя взгляд на старика.

- Такие же они как мы внешностью и душой. Живут как мы. Но если начать, то сказать должен так: на их планете живет около семи миллиардов человек…

- Сколько?! – Том ошеломленно вытаращил глаза на невозмутимого Электра.

- Да-да, ты не ослышался. Несмотря на то, что массово они друг друга убивают, что отвернулись от них боги, что каждый второй болеет, что убивают они даже своих не народившихся детей, их семь миллиардов. По сравнению с нашими семистами тысячами – их немереное количество. А все потому что спариваются они не только с любимыми, но и едва знакомыми, насилуют они своих женщин, не ждут своего Омегу или Альфу. А еще могут рождаться дети у них. Особенные дети. Их называют близнецами. Люди Земли рожать могут по двое малышей за раз, а то и по трое, по четверо. И даже по пятеро, но это редкость.

- А какие они, эти близнецы? – Том восхищенно уже представил, как было бы здорово обзавестись сразу двумя малютками. Но их Омежки за всю жизнь могли родить только одного малыша, двое, а трое – это уже было знаком большой любви в семье, доверия, сексуальной ненасытности партнеров. А главное – желание Омеги подарить любимому счастье. Такое в последний раз было в семье Билла.

- Идентичные, - одно слово мало, что сказало Тому. – Внешне они похожи очень, как две капельки воды, – Электр застучал какими-то баночками с черным порошком, пытаясь наладить хоть относительный порядок. – Но главное не в этом. Дети эти рождаются, уже являясь судьбой друг друга.