- Ты видишь меня таким? – против воли поинтересовался я, после чего внимательно посмотрел в глаза парня. Неужели он видит меня настолько красивым? Или же это просто его задумка?

- Да, для меня ты такой.

Он вышел из комнаты, а я продолжал рассматривать рисунок, на котором был изображен полуголый парень. Его глаза блестели жизнью, а на губах была слабая улыбка, из-за чего на щеках появлялись ямочки. С вьющихся волос капала кристально чистая вода – даже на карандашном рисунке это было видно. Но больше меня поразило то, что на моей руке он нарисовал ленту. Черную и длинную, словно бинт, обмотанную вокруг моего левого запястья. Видно, он всё-таки приврал, так как ленту я снял перед душем, но на протяжении этих двух месяцев я ни разу её не снимал помимо ванной. Я не мог расстаться с ней, так же как и с её хозяином.

Назови своё желание! (POV Матвея)

Знаешь, я устал каждую секунду отдёргивать от тебя руку, устал, каждый раз, глядя в твои глаза, видеть там желание, при этом отказывать себе в удовольствии целовать твои губы, лицо, тело. Я устал, ты же меня понимаешь, да? Прекрасно вижу по глазам, что да, понимаешь, но почему же тогда ты просто не можешь попросить меня не отходить от тебя, когда я делаю шаг вперёд? Неужели боишься, как и я, отказа? Думаешь, как и я, что стоит нам только зайти дальше обычного, как вся наша идиллия обычной жизни в секунду рухнет? Честно, я тоже так думаю, но мне так надоела эта однообразная жизнь, что у меня нет сил сдерживаться – я хочу тебя, хочу прижать к себе и не отпускать до самого конца… конца жизни, света, который обещают в этом году, да хоть до конца вечности! Хочешь, я буду твоим даже в раю, аду, другой жизни? Наверное, я успею надоесть тебе даже за год семейной жизни, да и что тебе может дать студент-гей? Ты же, наверное, хочешь обзавестись настоящей семьёй – женой, детьми, - хочешь нормальной жизни, где на тебя не будут косо смотреть, когда ты будешь идти по улице, держась за руку со мной. Но я не смогу тебе это дать, но можно я буду держать тебя в своих объятьях всё то время, что ты выделил мне. Сколько, месяц, да? Мне этого вряд ли хватит, но я постараюсь после этого тебя забыть… если ты не влюбишься в меня.

Ты ложишься рядом со мной на кровать, но сразу же отодвигаешься на самый край, накрываясь с головой одеялом. Бурчишь что-то ворчливо, но не могу ничего расслышать. Слишком тихо. Подкрадываюсь к тебе, медленно приподнимаю край одеяла – боюсь, что ты будешь против, но кажется даже этого не замечаешь, поэтому плюю на всё и залезаю к тебе и прижимаю к себе. Если остался месяц, я хочу провести его с тобой не потеряв и секунды. Я и так всё то время, что ты жил у меня – кстати, почему? – не позволял себе этого, боялся. Но знаешь, я устал бояться. Устал отталкивать тебя.

- Матвей? – ты удивлён моим поведением? Я тоже, но я так не хочу тебя сейчас отпускать. – Матвей? – не отвечаю, лишь сильнее прижимаюсь к твоей спине, обнимаю.

Ты даже не сопротивляешься, просто лежишь так со мной несколько минут, которые по-моему проходят слишком быстро, а потом отстраняешься и поворачиваешься, чем вызываешь у меня недовольство – не хочу и на секунду тебя отпускать из объятий, но, кажется, ты даже и не планировал уходить от меня, так как твои губы тянутся к моему лицу и целуют в висок. Приятно, даже слишком. Хочу стонать только от этого.

Твоя рука проводит по моей щеке тыльной стороной ладони, останавливаясь пальцами у губ. Смотришь мне в глаза, будто просишь разрешения на поцелуй, но я не могу кивнуть, так увлечен глубиной твоего взгляда, его жизнью. Видно, ты сам делаешь для себя какие-то выводы и медленно тянешься ко мне. Зачем ты дразнишь меня своей медлительностью? Неужели понимаешь мои чувства и просто издеваешься? Понимаешь, что я не могу даже двинуться из-за твоего взгляда и специально делаешь всё настолько медленно?

Наконец, легко касаешься языком моих губ, всё ещё внимательно глядя в глаза. Я даже не могу закрыть их во время поцелуя, не хочу. Отстраняешься. Мстишь мне за всё, да? Не можешь простить мне те шаги назад. Которые я сам ненавидел настолько, что готов был убить самого себя, лишь бы остаться рядом с тобой, не отпускать тебя из своих объятий, держать возле себя.

Не могу сдерживаться, сам чуть придвигаюсь к тебе и целую. Ты не отвечаешь. Тебя словно нет. Смотрю на тебя, а по твоим щекам скатываются слёзы. Холодные слёзы. Только сейчас замечаю, что ты дрожишь.

- Вадим? – я боюсь, мне страшно видеть твои слёзы, но ты отрицательно мотаешь головой и прячёшь своё лицо у меня на груди.

Почему ты плачешь? Я сделал тебе настолько больно своими необдуманными и эгоистичными действиями? Так, хочешь, я прекращу? Хочешь, уйду настолько далеко, что ты больше не узнаешь обо мне? Хочешь?

Ты прижимаешься ко мне, словно ребёнок, и тихо всхлипываешь.

- Я боюсь… - слышу я и неосознанно прижимаю тебя к себе рукой. - Боюсь…

- Чего? – через некоторое время спрашиваю я, но ты, не поднимая головы, отвечаешь коротким «ничего».

Так мы, молча, лежим, прижимаясь друг к другу, твоя спина периодически вздрагивает, но я глажу тебя по ней и ты успокаиваешься. Через некоторое время все звуки умолкают, и мне кажется, что ты спишь, но когда твоя рука сжимает мою ладонь, ты тихо заговариваешь:

- Ты выиграл спор, - хочу спросить, что значат твои слова, но ты поднимаешь голову и сам отвечаешь на мой немой вопрос. – Я люблю тебя.

Что ты сказал? Неужели те слова, которые я думал, что могу услышать только во сне и мечтах? Ты шутишь, да? Скажи, что шутишь, в это легче поверить, чем в тобой сказанные слова. Прошу, просто скажи правду!

- По условию моей игры если бы я выиграл, то я мог бы загадать одно любое желание. Думаю, что раз ты тоже решил поспорить, то тоже имеешь возможность на одно из желаний, - почему-то я готов верить даже в то, что ты меня ненавидишь, готов принять то, что не хочешь видеть. Но почему я не могу сказать и слова? Почему молчу? – Думаю, что ты не хочешь после этого меня даже знать…

Пытаешься встать с кровати и уйти из комнаты, и только тут я прихожу в себя – хватаю тебя за руку и чтобы полностью отрезать тебе путь отступления сажусь на тебя сверху, опираясь на колени сбоку, чтобы тебе не было больно. Хватаю твоё лицо и целую. Целую так сильно, чтобы ты не смел больше сказать и слова об уходе… не сейчас, не тогда когда ты признался, что любишь меня. Почему же я не заметил этого раньше? Неужели я настолько боялся обнадёжить себя, что не замечал этого? А ведь сейчас, вспоминая всё прожитое, я точно могу сказать, что это любовь. Чистая, как та, капающая с твоих волос вода, когда я рисовал тебя.