- Почему ты в одних трусах? – спустя несколько секунд спросила девушка-соседка, чуть прищурив глаза. Я уже был готов сбежать, как меня схватили за руку. – Вы переспали, да?
- С чего… Вы это… это взяла?
Впервые на лице брюнетки блеснула улыбка:
- У тебя на животе что-то белое.
- Это сливки, - сказанул я, что первое пришло в голову. – Точно, взбитые сливки.
- Так вы ещё и играете в ролевые игры?
- Ээ…
- Кира, отвали от парня, - в коридор, наконец, вышел Матвей с мокрыми волосами, с которых на тело скользила влага. Я проследил за одной из капель до того времени, пока она не скрылась на полотенце, обвёрнутом вокруг бёдер. Неосознанно начал пожирать глазами любимое стройное в меру мускулистое тело.
- Но Матвей… - девушка в одну секунду отпустила мою руку, проскользнула возле меня и оказалась рядом со «Скуалло». – Ты мне ничего не рассказываешь…
Мне неожиданно вспомнились слова Киры, а, кажется, так звали эту девушку, когда я сегодня днём пришел к Матвею. «Братик возвращается» - они с ним родственники?
- Мне, между прочим, тоже, - тихо добавил я, всё ещё злясь, что он не сказал мне, что у него есть сестра.
- Вот видишь – он хочет со мной пообщаться, а ты не даёшь. Хоть представь нас официально.
Матвей как-то тяжело вздохнул, из-за чего его лицо с капельками влаги на нём выглядело ещё более потрясающе.
- Кира – это Вадим, Вадим – это Кира.
- Молодец, - девушка повисла на шее у Матвея, из-за чего я на секунду приревновал, и бросила на меня насмешливый взгляд. – Приятно познакомиться, Вадим. Позаботься о моём брате.
Бросив на белобрысого один из убийственных взглядов, скрывающий на самом деле самое настоящее обожание, я кивнул:
- Разумеется.
- Вот и славно, - чмокнув своего брата в щеку, она ушла в неизвестном направлении. И зачем вообще приходила?
Я повернулся к парню и надул губы:
- Почему раньше не сказал, что у тебя есть сестра, - возмутился я и показал на своё тело. – Теперь она знает, что между нами что-то есть.
- А она и до этого знала, - шепотом сказал он, видимо ожидая, что я не услышу. Я уже хотел спросить смысл его слов, как он неожиданно принюхался. – Что-то горит?
- Твою мать! – я совсем забыл убавить газ.
Взяв графин с питьевой водой, вылил в кастрюлю больше половины, из-за чего затопил кашу. Просто отлично, ужин отменяется.
- Может, закажем пиццу? – из угла кухни послышались смешливые нотки, злящие меня ещё больше.
- Нет, сейчас идём за продуктами. Хватит питаться фастфудом.
- Из тебя выйдет идеальная женушка, - схватив полотенце с табуретки, кинул в ту сторону, откуда шел насмешливый голос. – Или муженек.
- Иди ты… - кажется, я покраснел.
- Хорошо-хорошо, я сушиться, а ты сходи в душ. Потом отправимся в магазин.
Вы братики? Нет, а почему вы так похожи?
Теперь я практически жил у Матвея – мама была не против, что я ночую у друга, главное, что это совершенно не влияло на мои оценки. Парень тоже, кажется, был не против, только он как-то подозрительно морщился, когда мы ложились спать в одну кровать, прятался под одеяло на самый край, но вот только стоило ему заснуть, как он тут же складывал на меня свои руки и ноги. Не скажу, что это мне не нравилось, но это было не совсем приятно – он так меня стискивал, что дышать было слишком сложно, а под утро, когда я уже просыпался, становилось очень жарко, про то, что я не мог вылезти из «тёплых» объятий пока не просыпался сам хозяин постели, я лучше промолчу.
Мы практически не ссорились, если только спорили из-за выноса мусора или по поводу ужина - видишь ли, у меня еда постоянно пригорает или я её перевариваю. А разве я виноват, что я не могу есть продукты из пакетиков, зовущиеся ролтоном и дошираком, а готовлю я из рук вон плохо?
В общем, месяц мы как-то вместе прожили, совершенно зарывшись в свои собственные дела: у меня пробные экзамены, у Матвея очередной сплошняк. Интересно, что я даже не спрашивал разрешение на проживание в этой квартире, решил, что буду околачиваться тут пока белобрысый меня не выгонит. Сам. Ни разу даже не заикнулся про то, что я делаю в его квартире, ни про то, что я ему надоел. Неужели у меня есть шанс на выигрыш спора?
Кира приходила пару раз, приносила нормальную еду. Оказалось, что она просто потрясающе готовит и раньше часто подкармливала своего брата. Теперь она свалила должность поварёнка на меня, чему, кажется, рада. Мы вообще успели подружиться, теперь я вижу разницу между ней и Матвеем – она на самом деле очень добрая и общительная, любит людей. Вот только само по себе у неё иногда выходит грубить, без этого никак. Ещё я узнал о ней, что она подрабатывает в ночном клубе барменом, из-за чего днём обычно она высыпается, а вечером ходит на дополнительные курсы. Как сказала сама Кира, она хочет с нового учебного года самостоятельно поступить в институт. Что она имела ввиду под «самостоятельно» и почему она так усердно выделила это слово - я не понял.
В последнее время держалась хорошая погода – светило осеннее солнце, которое практически не давало тепло, но приносило радость, ветра совершенно не было - поэтому против обыкновения я за шкирку вытянул Матвея из работы над сплошняком погулять на улицу. Он согласился с неохотой и только при том условии, что я разрешил ему взять с собой огромную папку, где, по всей видимости, были листы бумаги. В сумку он сунул несколько карандашей и стёрку, что полностью поддерживало мою догадку о папке с листами.
Стоило только выйти на улицу, как Матвей оживился и потащил меня в сторону небольшого парка, находившегося около его дома. Его рука несколько раз подозрительно дёрнулась в мою сторону, но за руку он меня так и не взял. Или мне показалось, что он хотел это сделать? Мне вообще в последнее время кажется, словно Матвей просто мой друг, у которого я остановился пожить на время, а не тот, кого я люблю… не тот, кого я пытаюсь влюбить в себя. Мне кажется, что с того дня, когда мы переспали совершенно ничего не изменилось. Мы даже не говорили больше на эту тему. А ведь прошел месяц, ещё один в таком же духе и я проиграю спор. Тогда прощай, Матвей!
