- ЧТО? – люди посмотрели на меня как на психа, но мне было как-то всё равно. – Да, я до ужаса боюсь ужастиков!

Парень сел рядом со мной на диван около входа:

- А сказать было сложно, да?

Я неуверенно кивнул, после чего уткнулся себе в колени.

- Ладно уж. Раз сделал так, значит, были причины, - последовал тяжелый вздох. И долгая тишина, которая была нарушена неуверенным голосом. – Посиди тут, я сейчас приду.

Я не ответил.

Почему-то сейчас мне в голову неожиданно пришла мысль – это было наше первое свидание. А что? Он меня обнимал, прижимал к себе. Самое настоящее свидание! Вот только, если бы он купил мне мороженое…

- Держи, - стоило мне поднять голову от коленей, как я увидел мороженое. – Я видел, как ты на него смотрел... вот.

Сказано это было с таким равнодушием, но почему-то я понял, что Матвей смущается.

- Спасибо! – я быстро забыл и про фильм и про то, что меня после него подташнивало.

Мороженое, причём шоколадное – именно то, которое я очень люблю.

- Ребёнок, - было кинуто мне, но я только улыбнулся, думая об одном: и всё-таки это было свидание, а значит, скоро я его соблазню!

Родители, или обычный вечер.

Ну, хоть предпоследний пункт из моего великого плана я воплотил в жизнь, а именно - чмокнул Матвея в нос на прощание. Вот только убежать я не успел и получил довольно сильный удар в живот. На моё «за что?» он дал довольно-таки шокирующий ответ – до свадьбы я не целуюсь. Но, кажется, это была просто плохая шутка, поэтому я смирился со своей очередной неудачей и мысленно начал составлять новый план. Хочу сказать, что был и большой плюс - перед тем как мы с ним разошлись по домам, «Скуало» сказал мне «ещё увидимся», а это уже прогресс.

Дома, в своей комнате я разделся по пояс и посмотрел на себя в зеркало - всё тело было усыпано синяками разных оттенков синего и фиолетового. Встречались ещё и желтоватые, которые уже заживали. Всё болело, но я, словно мазохист, уже сейчас хотел снова увидеться с Матвеем и попытаться вытянуть из него какую-нибудь новую эмоцию.

Я дотронулся до отражения в зеркале, и мне неожиданно показалось, что моего лица коснулась холодная рука с нежной кожей. Так, это уже глюк, поэтому надо как можно быстрее надеть майку и идти ужинать вместе с родителями. Но отчего-то моя рука от лица моего отражения пошла вниз и остановилась там, где на моём теле должен был быть огромный синяк.

- И всё-таки он козлина, - сказал я, когда в дверь моей комнаты неожиданно постучались. Быстро отдёрнув руку от холодного стекла и натянув на себя первую попавшуюся майку, я открыл дверь, за которой уже никого не было, да и не должно было быть. Стук в дверь – знак того, что пора идти кушать.

Войдя на кухню, я сел за свободное место и молча приступил к ужину, состоящему из обычных макарон и куска жареной свинины. Мама сидела с отсутствующим лицом, явно обдумывая то, что происходит у неё на работе, папа же даже за столом умудрялся читать газету, полностью сосредоточенный на новостях – как будто ему утром не хватило. Стояла тишина, которая уже давно перестала напрягать – я просто к ней уже привык. Да и у меня вообще напряженные отношения с родителями. Мама ещё ладно, она любит меня, я в этом уверен на сто процентов не смотря на то, что мы с ней редко общаемся; но вот отец из-за своей постоянной погруженности в работу, кажется, совершенно забыл, что у него есть сын по имени Вадим, а если ещё узнает, что меня тянет к парням, то и вовсе выгонит из дома. Да, ситуация не из приятных.

- Как в школе?

- Нормально, - ответил я по привычке отцу, который даже не оторвался от газеты, уже точно зная, что последует ещё один вопрос.

- С институтом определился?

- Пока нет.

Вот и весь наш диалог в течение всего вечера… да и вообще в течение нескольких лет. Но, что я могу делать? Он мой папа, он обеспечивает моё существование… и совершенно меня, кажется, не любит.

Зайдя в комнату, я взглянул на настенные круглые часы – почти одиннадцать, надо ложиться спать, так как завтра мне надо в школу, а после ещё и на работу. Я ведь и так два своих законных выходных потратил на этого придурка (а про своё здоровье я и вовсе молчу), пора и за работу взяться, а то мне своей собственной квартиры никогда не видать.

Надо ложиться спать. Надо!

Я уже лёг, но перед тем, как уснуть написал сообщение:

«Спокойной ночи. От Вадима»

Через минуту пришел ответ:

«Блядь, я из-за тебя сделал линию чуть толще нужного, завтра получишь от меня!»

Я улыбнулся ровно за секунду до того, как уснул.

Увольнение...

Глава странная, даже очень, так что ничему не удивляйтесь.

Хотела поэкспериментировать с описанием, так что текст немного отличается от обычного. Извиняюсь)))

Проснулся… через пять минут проснулся по-настоящему; кое-как попытался надеть штаны на руки, выходило очень плохо, но после того, как я вспомнил, что эту часть одежды надо надевать на ноги, процесс надевания школьной формы пошел значительно быстрее; запил свой утренний пофигизм чашкой горячего крепкого кофе с семью ложками сахара; попытался чмокнуть маму в щеку, но, так до конца не проснувшись, угодил куда-то в ухо. Превосходное начало дня! Да ещё в школе меня сбил какой-то первоклассник и обматерил похуже любого уличного гопника. Вот откуда они таких слов набрались, а!? И ведь не понимают, что ругаться матом не хорошо! А я хороший, блядь, пытаюсь завязать. Зайдя в класс, я сел за своё место за последней партой и завалился спать. Всё, я в домике, а мёд закончился, так что меня не тревожить.

Слава Богу, до конца всех школьных занятий меня ни разу не потревожили, и я с самой чистой и выспавшейся душой поплёлся на работу в своё кафе, где меня уже ждали мои пироженки. Может, стоит Матвею сказать, что я сегодня не приду к нему в институт? Тем более на улице, кажется, дождь собирается.