Ну вот и ладно, он хотя бы знает. Но что же делать, как предотвратить возможное несчастье? Эрхард облазил с десяток крыш, пока не обнаружил идеальное место. И парапет, и обзор, и пути отступления, - все то, что надо. Прибор ночного видения, оптическая винтовка с глушителем, удачно выбранный момент... Он знал изнанку жизни, не зря его так ненавидел Уллиян. В детстве, протестуя против насильственного переселения от отца, он часто убегал из дома, на время становясь беспризорником, пока его не находили и не возвращали в постылый дом, где не было ни одного родного человека.

Эрхард присмотрел и себе хорошее место, откуда можно было наблюдать за крышей. К шести часам в театр стала съезжаться публика. Машину Клеменса он чуть не пропустил. Так, хорошо, по поводу электромобиля можно не беспокоиться, она стоит на охраняемой стоянке за забором, куда и мышь не проберется. Сосредоточимся на крыше, если что-то и случится, то отсюда.

Концерт был рассчитан на полтора часа, вот к этому времени и надо ожидать здесь снайпера, если, конечно, он придет. Главное, не засветиться раньше времени, если этот наемник ничего не заметит, он сможет помешать ему в решающий момент.

Наззарий Селливан (Юрген фил Ллоуд)

- Готовность пять минут, - заглядывая в гримерку, объявил менеджер. - Ты как, в порядке?

- Все нормально, - бросая в зеркало последний взгляд, поднялся я, в который раз удивляясь той разительной перемене, которую сделали со мной манипуляции гримера. Плюс этот роскошный костюм, который призван отвлекать на себя половину зрительского внимания. А он ведь только на начало, после чего мне предстоит переодеваться еще восемь раз! Законы шоу, - блеск и мишура, рассчитанные на зрелищность...

- Генеральная репетиция прошла на отлично, так что тебе не о чем волноваться, - продолжал напутствовать менеджер. - Двигаться тебе по сцене много не надо, подтанцовка все сделает сама, ну и световые эффекты тоже сыграют свою роль в зрительском восприятии. Ты просто пой и ни о чем не думай.

- Не беспокойтесь, я в порядке, - бесстрастно повторил я, направляясь к сцене. Я думал только об одном, - узнала ли моя семья о том, что я и есть Назарий? Нет, вряд ли, если бы узнали, то обязательно вмешались, и я сейчас не шел бы здесь, чтобы попробовать на деле амплуа певца.

Постеры вышли вчера, и с тех пор в сети, не прекращая, бушевал настоящий шторм. Мир словно бы сошел с ума, - тысячи, нет, миллионы, отзывов, восторгов, разных глупостей, но от родных ни слова... Возможно, никто из них даже не подумал ассоциировать пропавшего Юргена с каким-то начинающим певцом, а потому они и не придали никакого значения новостям музыкального мира?

Я вышел на сцену и замер у рампы, давая возможность залу рассмотреть себя. Волнения особого не ощущал, менеджер прав, чем больше зрителей, тем лучше, хотя мне вроде бы и не с чем сравнивать, я первый раз пою на публику. Зал затемнен, я на свету, да мне и нет нужды туда смотреть, я должен быть предельно собран и внимателен, чтобы правильно следовать указаниям концертмейстера, слушая его тихий спокойный голос в изящном наушнике, плотно прижатом к моему уху.

- Давай, Наззарий, ни о чем не думай, и удачи! - шутливо напутствовал он, и концерт начался.

***

Клеменс фил Освалльд

Он был чужим прекрасным принцем, на этой огромной сцене в концертном зале города Миёси. Его чудесный чистый голос взлетал и замирал, унося слушателей в заоблачные выси, а мое сердце разрывалось на части от безумной боли, ибо завоевать такого Юргена я почти не надеялся.

"Отважусь ли сказать, что я скучаю по тебе,

Признаюсь ли , что солнце без тебя погасло,

Иль вновь уйду, наперекор своей судьбе,

И обреку себя страдать напрасно..."

Репертуар, составленный по большей части из лирических баллад о любви, не оставлял равнодушными даже альф, не говоря уж об омегах, которые встречали восторженными криками или романтическими размахиваниями цветными фонариками каждый новый номер. Зал плакал, восхищался и стонал, в едином порыве поднимая вверх сотни рук, и выдыхал одним протяжным звуком, сопереживая магии песни, в которую певец вкладывал собственное сердце и душу.

Накануне я поменял билет, вернее, главный администратор выдал мне особый пропуск в служебную ложу, потому что сидеть вместе с Ллоудами мне совсем не хотелось. Здесь они или нет, я не знал. Перри, без сомнения, должен был приехать на дебют любимого брата, но вот родители под большим вопросом. Впрочем, мне было все равно, и если их не будет, тем лучше.

Концерт подходил к концу, а я все больше волновался. Ладони вспотели, и сердце стучало как сумасшедшее. Как Юрген воспримет мое внезапное появление? Посмотрит с ненавистью или страхом, сочтет, что я приехал увезти его домой, воспользовавшись правом супруга? Думал ли он обо мне хотя бы иногда, и если да, то что именно? Быть может, проклинал и ненавидел?

***

- Пойдемте, господин Клеменс, - тихо позвал меня главный менеджер, - я проведу вас в гримерку Наззария, как и обещал. Но, есть одна проблемка: здесь его семья, от имени которой старший брат обратился к нам с аналогичной просьбой. Вы как, не против?

- Нет, конечно, - ответил я. Так, значит, встреча с родственниками неизбежна. - Но я хотел бы быть там раньше их, это возможно?

- Конечно, я вас понимаю, - любезно отозвался он, - прошу за мной.

Я никогда прежде не бывал в сердце театра и с понятным любопытством осматривался, идя вслед за менеджером куда-то вглубь длинного коридора.

- Вот, заходите, это здесь. Он обитает тут уже четыре дня. Цветы можно поставить в вазу.

- Не беспокойтесь, это подождет. Лиллиулии стойкие растения, - цветы добавили свой аромат к воздуху в комнатке, но и без того здесь отчетливо ощущался тонкий запах Юргена, упрямо пробивавшийся сквозь адскую смесь, тянувшуюся из многочисленных баночек, тюбиков и флаконов с артистическим гримом. - Я тоже... подожду... Не говорите Ллоудам, что я здесь, мы сами разберемся с ними.

Сердце стучало так, словно готовилось взорваться, руки дрожали. Как я давно его не видел, и как же сильно я волнуюсь! Четыре месяца, а он по сути мне совсем чужой. Красивый и чужой, мой муж, которого я сам же оттолкнул когда-то... Какие мне найти слова, как убедить его, что у нас еще не все потеряно?