Тор осторожно подходит к брату и садится рядом.
– Видишь… все не так уж и плохо. – Тор понимает, что с братом сейчас нужно говорить, – Отец не гневается на тебя.
– Что ты ему… сказал? – голос Локи тихий и глухой, едва слышен.
– Ничего… Локи, клянусь, он не знает ничего такого. Я просто сказал, что тебя пытали…
– Спасибо… – шепчет трикстер и, кривясь от боли, пытается подняться.
Тор подхватывает его под локоть и ставит на ноги. Прижимает к себе и чувствует, как начинает стучать в висках кровь.
– Тебе нужно лечь, брат, давай я помогу…
И Тор осторожно укладывает брата на недавно перестеленную постель. Локи тихо выдыхает и смущенно просит перевернуть его на живот.
Громовержец суетливо и излишне резко кивает и подхватывает брата, помогая повернуться. Штаны у Локи чуть приспустились на бедра, и Тор протягивает руку, чтобы поправить их, и… случайно задевает нежную кожу брата, чуть пониже пупка. Пальцы будто прилипают к этой прохладной гладкости. И Тор завороженно, не совсем понимая, что делает, ведет ладонь вниз.
Локи издает какой-то странный звук, похожий на болезненный стон и перехватывает руку брата, все еще слабыми тонкими пальцами.
– Тор, мы же… договорились, – со странной болью говорит он.
– Я помню… – Бог Грома гладит пальцы брата, пытается их согреть.
– Тогда зачем, Тор? Зачем ты меня так мучаешь? – похоже, что последняя реплика запланирована не была и Локи опускает глаза, плотно сжимая губы.
– Мой день рождения послезавтра, – зачем-то говорит Тор, чтобы перевести тему, – я хочу, чтобы ты пришел.
– Приглашаешь меня? – в голосе Локи смешиваются недоверие и удивление.
– Да, брат, тебя.
– Но мне… нечего тебе… – Локи как-то странно запинается и обрывает фразу, – я устал, Тор. Договорим завтра.
– Спи, Локи…
Тор встает, чтобы уйти, но вдруг Локи перехватывает его ладонь.
– Останься? – тихо просит трикстер.
– Останусь, – так же тихо говорит Тор, опускается на край кровати и осторожно гладит брата по волосам, – спи…
Глава 9. "Фригг".
Завтра они не договаривают. Потому что Локи молчит. Весь день. Он сидит в одной позе на краю кровати, глядя остановившимся взглядом на книжную полку. Все попытки Тора добиться от брата хоть чего-нибудь заканчиваются провалом. И Богу Грома становится страшно. Он садится перед братом на пол и ждет. Сам не зная чего. Он берет безвольно лежащие на коленях руки трикстера и растирает холодные бледные пальцы, не зная, что еще может сделать для Локи.
Скрипит дверь и в комнату заходит Фригг.
– Как он? – тихо спрашивает она у Тора.
– Не знаю… – хрипло, потому что весь день молчал, говорит Тор, – он не говорит со мной. Я не знаю….
Верховная богиня присаживается рядом со своим приемным сыном и прижимает его к себе. Локи сначала вздрагивает, а потом как ребенок прячет голову у нее на груди, обхватывая за шею. Его плечи вздрагивают, а с губ срывается всхлип. И Локи заходится рыданием. Он впервые плачет по-настоящему, как когда-то в далеком детстве.
– Я думал… – выговаривает он, давясь слезами, – думал, что ты прокляла меня… Я боялся, что больше никогда…
– Локи, глупый… Я же твоя мать. Я бы никогда не прокляла тебя. Никогда! – в голосе Фригг тоже слезы, но она сдерживается.
– Но я же неродной! – с болью выдыхает Локи слова, которые жгут его изнутри, – Я же…
– Ты мой сын, Локи. Я воспитала тебя. Я вложила в тебя часть себя. Неужели, ты думаешь, что после того, как ты узнал о своем происхождении, я откажусь от тебя?
– Но отец… Он ведь взял меня чтобы заключить мир… Я был нужен, как залог… – трикстер тяжело выкладывает слова одно за другим, будто собирая мозаику без образца.
– Так и было сначала, – соглашается Фригг, – но мы же не отказались от тебя, когда поняли, что планы, которые строил твой отец, не могут быть выполнены.
– Ты любишь меня, мам? – как-то совсем по-детски спрашивает Локи.
– Конечно, люблю, сынок. Конечно…
Мать еще долго сидит рядом с Локи. Ее пальцы перебирают волосы младшего сына, и Тор замечает, как болезненно дергаются ее губы, когда она замечает белую прядку.
Наконец, она целует сына в лоб и поднимается.
– Я должна идти, Локи. Всеотец отправляется на важные переговоры, и я должна сопровождать его. Не забудь, что завтра у Тора День Рождения, – улыбается она, – но я думаю, он уже сказал тебе?
– Я сказал, – Тор улыбается тоже, когда видит слабую улыбку, скользнувшую по губам мага. – И Локи обещал быть.
– Вот и решено, – кивает Фригг и, еще раз улыбнувшись сыновьям, выходит за дверь.
Остаток дня Локи читает книгу. На предложение Тора почитать вслух, он соглашается. И Тор засыпает в кресле, под размеренный голос брата, размышляя над значением слова «индукция».
Снятся Богу Грома странные отрывочные сны. В каждом эпизоде фигурирует Локи. Он что-то говорит, или просто смотрит на старшего брата… И всегда, в каждом кадре – с запястий Бога Безумия капает густая алая кровь. Тор пытается спросить почему эти раны так и не зажили, ведь он же перевязывал их! Но Локи только качает головой и молча указывает куда-то за спину Тора. Громовержец резко оборачивается, но видит только пустоту, в которую ведет разрушенный Радужный мост. Тор зачем-то подходит к краю и останавливается. Рядом с ним появляется Локи. Он как-то странно смотрит на старшего брата, а потом вдруг резко и коротко целует его в губы и, оттолкнув Тора от себя, делает шаг в бездну…
Тор отчаянно вскрикивает, все в груди обрывается, он уже не помнит, что это сон… Он бросается к этому обрыву, надеясь что-то исправить, хотя ясно понимает, что все кончено.
И тогда Тор валится на колени и, поднимая голову к небу, кричит…
И чья-то рука выхватывает его из этого кошмара. Он чувствует холодные ладони на своих щеках и чужое дыхание на губах…
– Брат, очнись!
И Тор, еще не понимая, что это уже реальность, коротко и резко целует брата в губы, как это только что сделал Локи.
– Тор… – трикстер подается назад.
– О, Боги… – Громовержец откидывается в кресле, – Локи, прости.
Локи кивает и отходит к столу. Бог Грома окидывает взглядом помещение и понимает, что за окном уже давно ночь, на письменном столе брата горит светильник, бросающий болезненный зеленый свет на черный мрамор.
