Я вздрогнул и обернулся. Это оказался тот мужчина, которого я недавно рассматривал. Стройный симпатичный брюнет, чуть больше тридцати, с умными серыми глазами. Он был немного выше меня, но ниже Брайана.

- Я о картине, - пояснил он, видя мое удивление. - Джек Стоун, - представился незнакомец, протянув руку, - а вы - Джастин Тейлор, как я понимаю, автор этих картин.

- Да, вы правы, - ответил я на рукопожатие.

- Мне очень нравятся ваши работы.

- В самом деле?

- Да. Они необычные. Вы пропускаете все через себя.

- Ну, для художника это нормально.

- Возможно. Но… но не с такой силой, когда виден каждый нерв, каждое несказанное слово…

Я заинтересовано вскинул бровь. Так читать мою живопись мог только Брайан.

Оставшийся вечер мы проговорили с Джеком об искусстве. И это было здорово, потому что дало мне возможность не провалиться в ту черную дыру, которая норовила поглотить меня после такого неожиданного ухода Брайана. Но мы расстались, даже не обменявшись телефонами. А на утро я уже и забыл об этой встрече.

2018 г. Версаль

Джастин

Я встал и налил виски. Взяв стакан, подошел к окну. Ничего нового я там, конечно, не увидел. Пустая освещенная дорога и лежащий снег, который казался в темноте грязным. Здесь был довольно спокойный район, и машины проезжали редко. Я таращился в темноту, пытаясь привести немного мысли в порядок.

Я сделал глоток, налил еще и вернулся на диван. Телевизор продолжал беззвучно работать. Немного помедлив, я открыл Дневник Брайана.

Дневник Брайана Кинни

Декабрь 2006 г. Питтсбург

Выбрался к Джастину на выставку. Вот только он почему-то забыл сообщить о ней. Узнал случайно, наткнувшись на заметку в газете. Галерея перечисляла художников, которые выставлялись.

Я тоже не сообщил, что приеду. Из аэропорта отправился прямо туда.

Джастин удивился, я бы сказал, растерялся, а еще, чувствовал себя виноватым. Он что-то говорил о причинах, но я особенно не вслушивался. Я смотрел на его картины.

Работы были хороши, впрочем, как и всегда, но… но они были другие. Чего-то явно не доставало в них, чего-то главного.

Я смотрел на них и пытался уловить мысль, постоянно ускользающую от меня. И вдруг пазл сложился! На них не было НАС. МЫ исчезли. Хотя, это не стало для меня такой уж неожиданностью. Наверное, где-то в глубине души я ждал этого, что когда-нибудь это может произойти, и все равно оказался не готов.

Джастин Тейлор перестал нуждаться во мне. Я перестал быть для него центром вселенной, перестал быть его вдохновением. Вот только когда это случилось, когда произошло? Почему я прозевал этот момент? Когда я стал лишним в жизни своего Солнышка? Когда же исчезли МЫ, а появились Я и Он? Когда стерлась эта тонкая грань? Когда же он перестал… Блядь, я даже не хочу думать об этом.

Но я отчетливо понял, что теперь Он справится со всеми трудностями сам, без меня. Уже справляется. Он сделал то, что собирался сделать я, если бы тогда уехал в Нью-Йорк – он перестал оглядываться назад.

А что я собственно ожидал, когда оттолкнул его и направил в Нью-Йорк? Не этого ли я хотел? Хотел, чтобы он стал успешным, самостоятельным. И он был на пути к этому. Только вот о своем месте в его этой новой жизни, я как-то не подумал. А будет ли оно, это место? Нужно ли это Джастину? Я ведь дал ему все, что мог… и даже больше.

Сославшись на срочные дела, я уехал сразу после выставки. Мы не поехали к Джастину и не трахались, как обычно. Я просто не мог, не мог себя заставить сделать вид, что все замечательно, все, как и должно быть. А слушать его объясненя... В тот момент мне хотелось оказаться, как можно дальше от Нью-Йорка.

О чем Солнышко хотел поговорить, что сказать? То, что я и так прекрасно понял. Мне не нужны его слова, все было в его картинах. Все ответы…

Блядь! Мне надо выпить!

Декабрь 2006 г. Питтсбург. Пять дней спустя.

Приближается Рождество. Дебби, решила собрать нас на рождественский ужин. Мы уже давно не собирались. Она просила меня позвонить Джастину.

Я, конечно, позвоню, но не думаю, что он приедет.

Вообще-то, я даже не уверен, стоит ли ему звонить.

В «Вавилоне» тоже будет рождественское шоу. Хотя, если честно, настроение у меня совершенно не праздничное, так что, я вряд ли туда пойду, но если и пойду, то ненадолго. У меня скопилась масса незаконченной работы. Выдалась замечательная возможность разгрести завалы.

2018 г. Версаль

Джастин

Я оторвался от чтения. Мне хотелось закурить. Так нелегко было избавиться от этой привычки, и так легко оказалось снова начать. Я затянулся и задумался.

Если бы мы, хоть немножко умели заглядывать в свое будущее или быть чуточку мудрее и дальновиднее, скольких бы ошибок можно было избежать. Но, к сожалению, мудреем мы только тогда, когда груз этих ошибок остается за спиной и терять практически в этой жизни больше нечего. А в двадцать с небольшим, ты не понимаешь, что жизнь коротка, а уверен, что столько еще впереди и всегда можно успеть все исправить. Какое заблуждение!

Затушив одну сигарету, я сразу прикурил другую. Я перешел в разряд тяжелых, но одновременно и приятных воспоминаний. Странно, но это было именно так.

Брайан все же позвонил и передал приглашение Дебб, хотя я меньше всего ожидал этого. Я редко звонил ей, но не потому, что не хотел поговорить. Просто, по-началу сказать было нечего, а потом… потом я все больше отдалялся от Питтсбурга, затягиваемый Нью-Йорком. И мое общение с ним свелось к минимуму. Знаю, я был законченным эгоистом, во всяком случае, по отношению к Дэбби, но тогда, я этого не понимал, вернее, просто не задумывался над этим.