Ревность! Конечно, что же еще?! Надо называть вещи своими именами. Да, я сволочь и эгоист! Но я не мог примириться с мыслью, что нашелся человек заменивший меня! Хорошо, пусть не заменивший, но ставший близким Брайану, с которым ему было уютно, который стал его партнером. Блядь, партнером! Мне потребовалось больше времени для этого. Намного больше. А он, блядь, пришел и остался. Поэтому к чувству ревности примешивалось еще одно — обида. Хотя я прекрасно понимал, что ни ревновать, ни обижаться не имел никакого права. Брайан был свободен и мог делать все, что заблагорассудится, тем более что я первый ушел от него. А еще, мне всегда хотелось знать, ненавидел ли Брайан Джека, как я Алана? А может, он и не думал об этом? Скорее всего, нет. Думаю, Брайан уважал меня, а значит, и мой выбор. Но все рано, Алан мне не нравился.

Я потянулся за Дневником и, снова взяв его в руки, тихонько погладил, как будто извинялся, что небрежно бросил. Но скорее всего, я успокаивал себя.

Записей датированных 2013 г. оказалось мало. Видимо Брайану было не до Дневника. У него нашлись дела поинтереснее. Я почувствовал, что опять завожусь. Пришлось закурить.

Глава 5

Дневник Брайана Кинни

Январь 2013 г.Филадельфия

Майки позвонил. Правда, примерно через неделю и ограничился парой предложений с пожеланием не проебать хоть этот шанс.

И я действительно не хочу его проебать. Мне давно не было так хорошо и… не знаю, как точнее сказать, легко, что ли. Как подметил Теодор: «Брайан Кинни возвращается». Блядь, как будто я какой-то ебаный терминатор. Да я вобщем-то никуда и не уходил, как раз наоборот, топтался на месте. А вот теперь двинулся вперед.

Со временем жизнь меняется, как меняется и шкала ценностей, а вместе с ними меняемся и мы. Бесшабашная молодость, танцы и трах в «Вавилоне» до утра остались в прошлом. В сорок два (я уже совершенно спокойно говорю о своем возрасте) как-то уже смешно претендовать на звание клубного мальчика, но привлекательности, черт подери, я еще не потерял. Презентабельность, отнюдь, не сделала меня каким-то старым скучным пердуном. Стоило мне надеть клубный прикид, как от желающих не было отбоя, хоть я и редко посещал «Вуайерист».

Но все же, иногда мне хотелось вернуться туда, в ту жизнь, хоть ненадолго. Вернуться и ощутить себя молодым и… нет, не свободным, я и так всегда им был, а счастливым. Ведь не смотря ни на что, я был счастлив, хоть и не понимал тогда этого, вернее ощущал все по-другому, долго не позволяя себе быть счастливым.

Зато в последние годы в моей одинокой душе поселились покой, умиротворение и пустота. Другими словами, образовалось тихое болото. И Алану, как ни странно, удалось всколыхнуть его, пробиться сквозь трясину, хотя я был уверен, что это уже невозможно. Работа и все, что было связано с ней, все эмоции — все это стояло особняком, как будто я разделил свою жизнь на две половинки. И если одна бурлила и кипела, то вторая застыла. И вот теперь одиночество отступило, и забрезжило что-то вновь похожее на счастье, а может, на что-то другое, чему я пока не могу дать название.

Блядь! Я становлюсь гребаным философом.

Майкл передал привет от Дебби. Она болеет, но пока держится.

2018 г. Версаль

Джастин

Я докурил сигарету, затушил ее и отложил Дневник. Раньше я никогда не задумывался об одиночестве и о том, почему люди его так боятся? Наверное, потому, что никогда не знал его. Со мной всегда был Брайан, даже тогда в Нью-Йорке, когда мне казалось, что я один на всем белом свете, всеми забыт и заброшен, он был со мной. И знание того, что Брайан хоть и далеко, но думает обо мне, помнит и любит, ждет встречи, согревало и не давало окончательно сойти с ума. А потом появился Джек. Появился и остался в моей жизни. И только много позже я понял, о каком одиночестве писал Брайан, когда сам испытал его. Быть одиноким в окружении людей — жутко, но это переносимо, это можно пережить. А что делать с одиночеством внутри, с всепоглощающей пустотой, которая поселилась там и не дает дышать, жить, которая отнимает надежду на счастье и на любовь? Вот это гораздо страшнее. Нет, мне совсем не хотелось сейчас думать об этом. Я поторопился продолжить чтение.

Дневник Брайана Кинни

Апрель 2013 г. Филадельфия

Прошло уже четыре года со дня открытия филиала Киннетика в Филадельфии. Мы достаточно крепко встали на ноги и даже поладили с «Гранитом». Здесь у меня появился любимый ночной клуб, маленький продуктовый магазинчик около дома, кафе, ресторан и даже любимая аптека, мать ее! Блядь! Как же быстро летит время.

Ну, все это прелюдия к тому, что я окончательно решил переехать сюда. Мы с Питтсбургом давно осточертели друг другу. И если не Нью-Йорк, почему бы не Филадельфия? Это как подниматься по лестнице. Филадельфия стала следующей ступенью моей жизни, и я очень надеюсь, что не последней.

Алану я пока ничего не говорил, но он будет только рад.

Август 2013 г. Филадельфия

Как я и предполагал, Алан обрадовался моему решению. Он считал, что жизнь на два города выматывает меня. Хотя, я не так уж и часто летал в Питтсбург. По этому случаю, он даже пригласил меня в дорогой ресторан. А потом была ночь улетного секса.

Сентябрь 2013 г. Филадельфия

Выставил на продажу клуб. Потом пойдет лофт. Но вот Брайтин… Смешно, но я продолжаю называть его именно так, как назвал Джастин. Что делать с ним, я пока не решил.

Думал, что будет легко и просто, но нет. Да никогда ничего в моей жизни не было просто.

Дом оформлен на нас двоих, и пришлось бы связываться с Джастином, но, думаю, что проблем не возникло бы. Он за все это время ни разу не вспомнил о нем. Возможно, уже и совсем забыл. Да и что ему помнить? Брайтин так и не стал нашим домом.

А вот я, блядь, помню каждую минуту, каждое слово, каждый жест, мое признание, секс у камина, вернее, занятие любовью, тягучие поцелуи, сводящие меня с ума… Ну почему память такая сука? Почему ее нельзя отключить или получить новую? Ну почему всегда помнишь то, что хотелось бы забыть? Хорошо, не забыть, а… даже не знаю какое слово подобрать. Но как бы мне хотелось управлять своей памятью. Может, кто-то так и делает, но не я.