По-моему, я еще до конца не верю. Так бывает, сначала ничего не чувствуешь, а потом осознание произошедшего накрывает с головой, и ты тонешь, не в силах свободно вздохнуть.

Я вернулся с выставки, так и не рассказав Джастину про Нью-Йорк. Теперь это не имело никакого значения.

Он стоял там, у картины… Мое Солнышко. Я любовался им. А потом подошел… он. Нет, не было ни объятий, ни поцелуев, ничего такого. Он просто положил руку на плечо, а Джастин обернулся и посмотрел на него. И я увидел… Этот взгляд. Так он смотрел только на меня, этим своим особенным взглядом, полным любви и обожания. Но теперь этот взгляд принадлежал не мне.

Блядь! А это оказывается больно.

Май 2007 г. Питтсбург

Я достал коробочку с кольцами, которые так и не сдал. И сейчас они лежат передо мной на столе. Странно, но даже сейчас я не хочу их сдавать. Блядь, я жалок!

Ну что же, Солнышко, ты хотел встретиться и поговорить. Вот только я этого не хочу, потому что… потому что боюсь… Нет, не того, что ты разлюбил меня и нашел другого, а того, что я не выдержу и начну УМОЛЯТЬ тебя остаться… Умолять, упрашивать…

Ну, как тебе такая картинка? Можешь ее представить? Думаю, нет. Я тоже. Поэтому, я говорю с тобой здесь, в своих мыслях, так мне легче.

И вообще, ты же знаешь, я никогда не был силен в разговорах. Да и зачем повторять эту избитую банальную фразу, что соскучился, когда можно оттрахать тебя до звезд в глазах, чтобы не осталось и капли сомнения о силе моей тоски по тебе.

Ты никогда не услышал бы всего того, что я хочу сказать. Никогда! Потому что решил бы, что это уже не я. Такого меня не знает никто, даже ты. Это та часть, которая спрятана глубоко внутри. Когда-то давно, я постарался затолкать ее подальше и поклялся забыть. Я одел маску и практически никогда не снимал ее. Но ты единственный, кто все же сумел подобраться к этому схрону очень близко. И я почти впустил тебя. Но, увы! У Судьбы оказались другие планы. Она не дала тебе терпения докопаться до главного, а мне смелости открыться до конца.

Мне до дрожи в пальцах хочется прикоснуться к тебе в последний раз, к твоей коже, твоим волосам, к губам…но этого уже не будет.

Прощай, мое Солнышко! Я очень хочу, чтобы ты был счастлив, чтобы каждый твой день наполнялся теплом и радостью. Ты ушел, а я отпустил тебя. Когда я сделал это, мне показалось, будто я упал и разбился на тысячу мелких осколков, и теперь собрать все воедино будет просто невозможно. Собрать и склеить! А зачем склеивать то, что уже никогда не будет целым? Ты и раньше уходил от меня, но всегда возвращался, а я знал, что ты вернешься. Я ждал тебя, хоть и делал вид, что мне все равно, где ты и с кем. Но правда в том, что мне не было все равно. Никогда. А теперь… теперь ты ушел совсем и ждать больше нечего. Видимо, пришло время. Ты сделал свой выбор…Новая жизнь, новые возможности и горизонты, друзья и знакомые! Новая… любовь. Он будет рядом с тобой каждый гребаный день, будет касаться тебя, целовать, трахать…и будет говорить о любви. О том, как сильно он тебя любит. Ведь от меня ты услышал всего лишь однажды эти три слова. И больше я не сказал их ни разу. Может быть, поэтому ты и ушел? Но знаешь, это совсем не то чувство, что я испытываю к тебе. Я не знаю, как объяснить, но оно больше, горячее, оно захватывает дух, оно заставляет меня умирать и воскресать, каждый раз, когда мы встречаемся и расстаемся, заставляет кровь закипать в венах, а мое сердце колотится так, словно оно вот-вот выпрыгнет из груди. Но скоро оно перестанет стучать, как сумасшедшее, а будет отбивать обычный размеренный ритм, потому что с последним словом в этом дневнике, тебя больше не будет в моей жизни. В моей душе поселится пустота, а внутри будет тихо, как в склепе. Но я выживу, и буду двигаться дальше, но уже без тебя.

</i>

2018 г. Версаль

Джастин

Больше записей датированных этим годом в Дневнике не было. Брайан Кинни закрыл эту страницу своей жизни, вернее, нашу страницу.

Господи! Я не должен был читать Дневник. В который раз я поражался этому человеку - сильному, но в то же время такому ранимому и уязвимому.

В голове не осталось ни одной связной мысли. Тихие слезы текли из моих глаз и капали на тетрадку в изысканном кожаном переплете, коричневого цвета, которую я прижимал к груди.

Как же я любил моего Брайана! Вот только мне потребовались годы, чтобы, наконец, понять это.

Конец I части.

Часть II. Разные берега. Глава 1

Будь готов к тому, что не найдешь того, что ищешь.

Раздумья Ванталы

Часть II

Разные берега

2018 год. Январь. Версаль. Пригород Парижа

Джастин

Не знаю, сколько я так просидел, прижимая Дневник Брайана к груди, но когда открыл глаза, выплывая из тяжелой дремоты, за окном все еще было темно. Слезы на щеках давно высохли, а все тело затекло без движения. Сейчас я ощущал какое-то умиротворение, словно с этими слезами ушла часть боли, когда-то поселившаяся глубоко внутри и поднявшаяся на поверхность вместе с воспоминаниями. Думаю, что полностью я не избавлюсь от нее никогда. Она всегда будет со мной, как напоминание о моих ошибках и заблуждениях. Но я буду стараться поменьше провоцировать ее в будущем.

Отложив дневник в сторону, я встал и побрел в ванную. Поплескав в лицо холодной водой, и, даже не взглянув на себя в зеркало, я вернулся в гостиную. Вздохнув, снова сел на диван, откинулся на подушки и прикрыл глаза. Я знал, что уже не засну. Ни пить, ни курить не хотелось.

Ну, можно сказать, что самую тяжелую часть воспоминаний я преодолел.

Да, мы с Брайаном расстались, и оба закрыли дверь в прошлое, чтобы не оглядываться назад и ни о чем не жалеть, уверенные, что поступаем правильно. Впрочем, как и всегда.