Поль довольно быстро перезвонил и снабдил меня информацией, которую я просил. Захватив папку с рисунками, я отправился к Брайану. Мне даже и в голову не пришло, что Брайан может быть занят, или его нет дома. И рисунки… Зачем я взял их с собой? Не знаю. Может, чтобы занять чем-то руки?

До квартиры Брайана я добрался сравнительно быстро, практически не заметив дорогу. Подойдя к двери, я занес руку, чтобы нажать на звонок, но в последний момент отдернул. На какое-то мгновение у меня мелькнула мысль, что я не ведаю, что творю, но она ускользнула так же быстро, как и появилась. Одержимый своим желанием, я смело нажал на звонок.

Дверь открыл Брайан и удивленно замер на пороге:

— Джастин?

Я тоже замер, моментально растеряв всю смелость и решительность, не зная, что сказать. Да я и не готовил никаких речей. Мы смотрели друг на друга, и я чувствовал, что постепенно утопаю в его карих с зеленцой глазах, в которых отражалось любопытство.

— Брайан, я…

Но тут появился этот чертов Алан, и больше я ничего не успел произнести. Есть люди, которые всегда появляются в самый неподходящий момент. Партнер Брайана — один из них.

— Брайан, кто там? — спросил он, выглядывая из-за спины Кинни. — О! Я не помешал?

Мне хотелось заорать: «Естественно, помешал!» Но у Брайана оказалась иная точка зрения.

— Нет, конечно! — он нежно обнял своего партнера, а потом вздернул бровь. — Джастин пришел…

— Вот, — я не придумал ничего умнее, чем сунуть Брайану папку с рисунками и рванул к лестнице.

Выскочив на улицу, я завернул за угол и прислонился к стене, стараясь отдышаться. Я тупой идиот, я дебил, я придурок, я… Приперся! Зачем? Просто увидеть? Нет! Так не бывает. Где-то в глубине души человек всегда рассчитывает на большее. И я рассчитывал, возможно неосознанно. Хотя, на что собственно? Думал, Брайан, увидев меня, все забудет, распахнет объятия и прижмет к груди, стирая скупую мужскую слезу радости? У него теперь есть партнер, есть настоящее, а я — прошлое, в которое он не собирается возвращаться. Вот только примириться с этим я не мог.

Глава 5

2018 г. Версаль

Джастин

Сейчас я понимаю, что тогда мною двигал не здравый смысл, а эмоции, вырвавшиеся наружу после нашей встречи на выставке. А как известно, эмоции — плохой советчик. Но именно они и не способность мыслить здраво привели меня к новому витку одержимости Брайаном Кинни. А та, в свою очередь, чуть не разрушила всю мою жизнь. Ведь я ошибочно считал, что мною движет любовь. Черт подери, я и не предполагал насколько ничтожна грань между ними. Но она есть.

Теперь-то я знаю, что одержимость — это страшная вещь, похожая на затяжную выматывающую болезнь. Она разрушает, разлагает душу, выжигает все внутри, отнимает радость, надежду, не позволяет отпустить всех тех внутренних демонов, которые нашептывают не сдаваться. Но, в конечном итоге, я справился. Все же многое зависит и от самого человека. Я даже сумел извлечь пользу из этого. Мои работы… Моя отравленная одержимостью душа, мои желания, моя боль и страсть, наконец, моя любовь — все отражалось в них, перемешиваясь и сплетаясь в причудливые сюжеты. Я выкладывался по полной. Просто не мог по-другому. Обо мне заговорили, все чаще приглашали на выставки, покупали картины. Да и в мою галерею приходило все больше и больше любителей живописи.

Но появилась другая проблема. На этой волне эйфории, моя самоуверенность раздулась до гигантских размеров. Я совершенно оторвался от реальности. Я просто на какой-то миг забыл, какую боль пережил Брайан. А зная о его чувствах и преследуя везде, я почему-то был уверен, что быстро верну Кинни себе. Но я сильно ошибался. В этот раз все оказалось иначе.

Господи! Ну почему я порой бываю таким непроходимым тупицей, словно мне все еще семнадцать, и мозгов у меня кот наплакал?! Ведь я читал Дневник и знал, как Брайан изменился, но все равно лез напролом, пытаясь использовать старые приемы, которые, конечно же, не работали. Инструкция по обращению с Брайаном Кинни устарела, вернее, пришла в негодность, а новой, к сожалению, я не имел.

Это были тяжелые времена, и если бы не Брайан, неизвестно чем бы все закончилось.

Я вздохнул, оставляя эти воспоминания на потом, и опять мысленно вернулся в Париж.

2015 г. Март. Франция. Париж

Джастин

Все оставшееся время до отъезда я метался по номеру, ругал себя и ждал, что Брайан вернет мне рисунки и пошлет подальше, но ничего такого не произошло. Возможно, Брайан просто выкинул их, посмеявшись надо мной вместе со своим партнером, но мне не хотелось так думать, да и что-то подсказывало мне — он их сохранит. Почему? Я не мог это объяснить, просто чувствовал. Я уже не раз убеждался, что мы слишком хорошо друг друга знали. Думаю, даже время не могло изменить этого.

Но Брайан так и не появился, ни с рисунками, ни без них. И честно говоря, я испытал облегчение. В тот момент, я просто ничего не смог бы ему объяснить, хотя, наверное, и не пришлось бы.

Я улетал из Парижа домой со смешанным чувством радости и тревоги, скорее даже страха. Эти два чувства так смешались, так переплелись, что я до конца не мог понять, чего хочу. С одной стороны, мне хотелось быстрее оказаться дома, уладить все дела и вернуться обратно, чтобы начать цикл картин, который я представлю на выставке в июле. Руки, что называется, чесались и зудели от нетерпения почувствовать кисть. Конечно, моей правой руке будет непросто, — проблема с годами так и не исчезла — но я научился с ней справляться и даже иногда пользовался левой. Но с другой… С другой стороны, я боялся, что сорвусь, не справлюсь с собой, зная, что Брайан рядом, и не смогу работать.

Мне нужно было с кем-то поговорить, просто выплеснуть свои страхи, что-то услышать в ответ. Живопись сейчас бы не помогла. Я нуждался в друге, в живом слове, совете, или хотя бы в понимании. Но за эти годы я так и не обзавелся друзьями. Нет, конечно, у меня были приятели, но …

Шон! Вот кто был мне нужен. Я не могу сказать, что мы являлись большими друзьями, если исходить из традиционного определения этого слова. Но когда у нас было что-то традиционное? Оставшееся время полета я в нетерпении подпрыгивал в кресле, собираясь сразу же рвануть к нему.

2018 г. Версаль

Джастин

Я улыбнулся. Как ни странно, но мы с Шоном до сих пор поддерживали связь. Хоть и редко, но перезванивались. Моего бывшего мужа он не знал лично. Шон не захотел с ним знакомиться, а я не настаивал, догадываясь о причинах. Но когда Джек находился в командировке, а мне становилось тоскливо, я приезжал к Шону, чтобы выпить пива и выговориться. Он был прекрасным слушателем, а мне нужен был именно такой человек. Иногда я просто сидел и смотрел, как он колдует над клавиатурой, погруженный в свой виртуальный мир, и мне было хорошо и спокойно. Это напоминало мне тот далекий 2006 год. Потом Шон нашел себе подружку, и они переехали в другое место, но мы продолжали звонить друг другу, а вот мои визиты стали реже.