Он огляделся, почёсывая руку и часто-часто моргая… Дома он выглядел как-то по другому, что ли…

— Ну да… — ответил он как-то неопределённо. Теперь он почёсывал шею.

О господи!

Он нервничает!

Сам не знаю, почему, но я сразу успокоился. Мне даже захотелось рассмеяться.

— Т-ты хочешь что-нибудь? — он направился к домашнему бару.

При этом я рассмеялся.

Я подошёл к нему сзади.

— Да…

Он обернулся и оказался в нескольких дюймах от меня.

БРАЙАН

Он стоял так близко от меня, его руки легли мне на талию и он улыбнулся.

— Брайан… — прошептал он так спокойно, как будто именно это и должно было случиться. Господи, да он сам-то понимает, насколько красив? Достаточно красив, чтобы даже испугать меня, и…

Я провёл ладонью по его волосам и притянул его поближе, улыбка на его губах исчезла, но теперь мне улыбались чуть прикрытые веками глаза, он слегка разомкнул губы, и вот мы уже целуемся как сумасшедшие. Такое ощущение, что мы начали с того места, на котором мы вынужденно остановились в офисе. Я снова провёл пальцами по светлым волосам (похоже, я подсел на это), он положил мне руки на плечи, я притянул его к себе так сильно, что он едва не полетел на пол от неожиданности. Ткнувшись мне в губы, он не то выдохнул, не то мурлыкнул, его язык проник ко мне в рот, я принялся массировать его своим. Ну почему это так приятно? Я раздвинул ему коленом ноги, его стояк уткнулся мне в бедро, а руки вцепились мне в шею. Я чуть присел, подхватил его рукой под колени и поднял. Он обвил меня ногами и вцепился руками в волосы. Слава богу, когда я донёс его до ступенек, ведущих в спальню, он принялся целовать мне шею, так что я смог увидеть, куда его несу и, оступившись, не полететь вместе с ношей. Возле кровати он встал на ноги, я стащил с него футболку с длинными рукавами и… блять… он был таким податливым, кожа такой мягкой и бледной, едва заметные мышцы пресса то появлялись, то исчезали при каждом вдохе. Мне так захотелось узнать, какова эта кожа на вкус, хотелось оставить на ней свою отметину собственника… что я и сделал.

Он сорвал с меня футболку и застыл на минуту, явно наслаждаясь тем, что видел перед собой, затем провёл по груди рукой, расстегнул молнию на джинсах, спустил и снял их с меня. Он стоял передо мной, переводя взгляд снизу вверх и сверху вниз, его дыхание участилось, неожиданно я сообразил, что мне очень не нравится тот факт, что я голый, а он нет. Я посмотрел ему в глаза и, положив руку на грудь, чуть подтолкнул его к кровати, он упал, матрас несколько раз подбросил его, он полурасхохотался-полурасхихикался. Никогда бы не подумал, что наступит тот день, когда я сочту хихиканье сексуальным. Он продолжал хихикать, пока я расстёгивал его штаны, потом он приподнялся, чтобы я смог снять их с него, затем я приступил к поцелуям. Его кожа была горячей. Горячей в прямом смысле, она обжигала, он весь раскраснелся и лежал, запрокинув голову. К тому моменту, как я добрался до ключицы, он вцепился мне в руки и потянул меня к себе так, чтобы я смог дотянуться до его губ. Он застонал от поцелуя, когда наши члены стали потираться друг о друга. Господи, я так хотел этого…

ДЖАСТИН

Господи, казалось, зашкаливают все чувства. Он целовал меня так же, как он целовал тогда в своём кабинете, только с ещё большей страстью и, господи, его тело… когда я увидел его, всего его, я подумал, что прямо в тот момент сразу и кончу. Слава богу, он отвлёк меня, толкнув в кровать, а потом принялся целовать меня везде губами, распухшими от поцелуев. Я понял, что так долго не выдержу и потянул его к себе, чтобы поцеловать эти губы. Я никак не мог решить, что я хочу сделать с ним сначала. Я хотел всё, сразу и безумно…

Казалось, его руки были везде, он прижимался ко мне, потом он коснулся губами моего соска, от чего я запрокинул голову и простонал что-то типа: «О господи, Брайан», - на что он ответил стоном, и кончик его члена оставил мокрый след на моём бедре. Несомненно, мой оставил такой же - у него на животе. Он перегнулся через меня, чтобы вытащить из тумбочки презерватив и смазку. Господи, боже мой, похоже, это всё-таки случится…

Продолжая целовать меня в шею, он выдавил смазку на пальцы и поднёс их к моему отверстию… Господи, я уже и не вспомню, когда в последний раз был снизу… Он коснулся пальцем отверстия и легонько погладил и, блять, когда в меня вошёл один палец, потом два… я, должно быть, принялся стонать, извиваться и невнятно всхлипывать… но, блять, как мне было хорошо. Я хотел, чтобы он вошёл в меня, я хотел этого больше всего на свете, я хотел, чтобы это случилось сию же секунду, казалось, все те желания, которые мучили меня последние пару месяцев, разом обрушились на меня, напрочь отключив мозг. Казалось, эти желания смеются надо мной и спрашивают: «Ты всерьёз думал, что сможешь отказаться от этого?»

Я не заметил, как и когда он надел презерватив, перестал целовать мне шею и посмотрел в глаза, словно спрашивая разрешения. Я обхватил его ногами, предлагая себя, он склонился и поцеловал меня. Он не отпускал мои губы всё то время, пока входил внутрь… о-о-о-о-о… о господи!

И вот тут все мысли напрочь вынесло из головы.

Всё, что я помню, это звук его дыхания над моим ухом, периодические изумлённые восклицания, ощущение, что всё тело пульсирует, пальцы ног поджимаются, руки цепляются и притягивают Брайана к себе и… о бо-же-мой! И, блять-блять-блять-блять, звуки, как я потом понял, исходившие от меня. Я даже не думал, что такое бывает, мне даже в голову не приходило… Наши потные тела скользили друг о друга и…

Одно я помню точно, когда он был уже близок, задыхаясь он произнёс: «Джастин… Джастин…». Именно это столкнуло меня за грань беспамятства, и я полетел… полетел…

БРАЙАН

С ним было охуительно приятно, адски хорошо, я чувствовал, что это неправильно, что так нельзя, но от этого становилось ещё приятнее. Его кожа была такой мягкой, он весь раскраснелся, капелька пота, проскользив по лбу, исчезла в волосах, он был столь фантастически прекрасен, губы приоткрыты, глаза блестят. Стоп. Это когда это, блять, я успел заделаться, нахуй, поэтом? Короче говоря, это был самый первый раз, когда я испытал реальное удовлетворение от траха, и, тем не менее, мне каждую секунду было мало, я хотел ещё, я хотел его всего, причём с каждой секундой хотел всё сильнее и сильнее.