— Ну как? Что думаешь? — развела руки Алис, словно приглашая обнять себя.

Чарли громко сглотнул, безумными глазами обнимая ее фигуру, мысленно проклиная время, обстоятельства, себя и объект своего восхищения.

— Ты собираешь на свидание с Адамом? — произнеся это имя, Чарли не мог не скривиться. Он еще ни разу не делал этого вслух.

— Да, я заскочу в торговый центр, куплю тебе подвеску, потом в ресторан. Я помню, что тебе нужно до полуночи. Как раз будет отличный повод вернуться домой не поздно, — Алис захихикала, крутясь перед зеркалом, — ну как? — повторила вопрос.

— В этом платье ты похожа на шлюху, — брезгливо поджав губы, бросил он. Девушка замерла, ссутулилась, кажется, стала ниже, чем пару секунд назад. Пораженно посмотрела на Чарли:

— Почему? Все же закрыто, — потрогала неглубокий вырез платья, одернула подол, который и без того был всего на десять сантиметров выше колен. — Оно не очень короткое.

— Причем не на элитную, а так, для утех рабочего класса, — ядовито продолжал Чарли, кривя губы. — Ты спросила мое мнение — я ответил. Я бы так и подумал, увидев тебя в баре. У тебя нет более приличной одежды?

— Хорошо разбираешься в стоимости проституток? — попыталась ужалить в ответ Алис, все еще надеясь, что это всего лишь злая шутка, и Чарли вот-вот рассмеется, но лицо мага оставалось непроницаемым.

В ответ на ее слова он невозмутимо пожал плечами, дескать, было дело.

— Ну, знаешь, — от обиды подкатил ком к горлу, это было ее самое дорогое, самое любимое платье, — тебя послушать, я всегда выгляжу, как шлюха.

— Хм, может дело вовсе не в платье?

— Да пошел ты, придурок!

Чарли снова пожал плечами и с улыбкой на губах вышел из комнаты. Наряжается для него — дрянь, как еще ее можно назвать? Чарли умирал, ему было так больно. Он лишился двух пальцев и половины третьего, кое-как удалось спасти ногу. Чарли боролся за жизнь, лежа на тюфяке в одном из сотни шатров армии Браша, и смотрел, как в этот момент в другом мире, уютном, домашним и невероятно безопасном мире под названием Земля, Алис ласкает этого урода, как он стонет, поглаживая ее волосы. Тогда Чарли четыре дня провел в койке, не имея возможности самостоятельно передвигаться. Четыре дня имел удовольствие видеть их в ванной, на кухне, в спальне. Особенно часто в спальне. Их разговоры намертво врезались в память: "Я люблю тебя, Адам, люблю, я больше жизни люблю тебя!" И далее: "Моя девочка…" А этот ответ: "Твоя, Адам, я вся твоя! Любимый, единственный". От злости и бессилия выступили слезы, которые Чарли быстро стер, возвращая зрению резкость. Захотелось сбежать из этого дома, от нее. Чарли был благодарен Богу за то, что Алис купила эту квартиру уже после разрыва с Адамом. Иначе он везде бы видел призраков. Оказавшись сейчас в особняке Адама, маг и вправду сошел бы с ума.

Через полчаса хлопнула входная дверь, Чарли облегченно вздохнул, радуясь одиночеству. Зашел в ее комнату, бегло оглядел скромную и уже знакомую обстановку: покрашенные в песочно-желтый цвет стены, пару шкафов до потолка с зеркальными дверками, выбивающуюся из общего тона черный гарнитур с телевизором и аккуратно расставленными по полкам книгами. Полкомнаты занимали рабочий стол, с разложенными на нем в идеальном порядке папками и прочей канцелярией, большое, вероятно, удобное, но недорогое и весьма потертое кресло и кровать, на которую маг упал, уткнувшись в подушку, и изо всех сил втянул воздух. Он действительно ни разу не заходил сюда до этого один. Сейчас Чарли купался в аромате Алис. Как больно, боже, красавица моя, если бы ты знала, как больно видеть тебя в его объятиях.

То, что Адам плохой человек Чарли понял сразу, с первого взгляда, и никто не посмеет осудить его за предвзятость. Вернувшись на землю, маг в первую неделю с помощью интернета перерыл горы информации и узнал о мужчине практически все: возраст — тридцать два года, рост — сто восемьдесят два сантиметра, вес — девяносто килограмм. Адрес, место работы, имена родителей и прочих родственников. Он любит машины и белую магию. Как тривиально. Состоит в клубе "Белый взрыв". В анкете общественной организации написано — "место, где любители медитируют, делятся достижениями и пробуют колдовать". Для таких организаций взлетевший карандаш — предел мечтаний. Обычно, участники держатся за руки и пытаются сдвинуть с места перо. Благо, если сквозняк где-то рядом. Слабоумные. Какой смысл этим заниматься? Особенно взрослому состоявшемуся мужику. Но Адам не производил впечатления придурка, никак не производил. Поэтому тут что-то не срасталось. Чарли бы многое отдал, чтобы узнать, чем на самом деле занимается "Белый взрыв".

В начале двенадцатого Чарли услышал щелчок замка входной двери, через пару минут на пороге его комнаты появилась Алис. Она увидела мага полулежащим на своем матраце и читающим ее учебник по философии. Бросила ему в ноги коробочку.

— Пожалуйста, — рявкнула.

Чарли не без злорадного удовольствия отметил, что на ней надето длинное свободное темно-фиолетовое платье, — и кто тебе разрешил брать мои книги?

— За те деньги, что я плачу за проживание, милая, потерпишь, — съязвил Чарли, открывая коробочку и замер, — ты головой тронулась? — в коробочке лежал серебряный крестик.

— Не волнуйся, он неосвященный, — прошипела в ответ Алис и захлопнула за собой дверь с такой силой, что Чарли пришлось пригнуться, опасаясь возможности падения отвалившейся с потолка штукатурки.

Мда. Чарли ничего не имел против Бога, и часто просил его о помощи. Использовать Его символ для обряда — форменное богохульство. "Сука", — пробормотал маг и поплелся на кухню. Поставил котелок с водой на плиту, уселся на стул, крутя в руках крестик. Через несколько минут к холодильнику подошла Алис.

— Тебя не покормил твой ухажер? — холодно процедил Чарли.

— Покормил, — ответила она тем же тоном, — но я потом много и активно двигалась, потому и проголодалась.

Чарли стиснул зубы и быстро отвернулся к плите.

— Да и я на свиданиях обычно мало ем, если ты не забыл, конечно.

— Все еще боишься показаться мужчине тяжелой? — чуть улыбнулся Чарли, припомнив один из их походов в пиццерию.

— А как же, — ответила Алис, жадно вгрызаясь во внушительного размера сэндвич.

Чарли опустил крестик в кипящую воду, достал сгустки, зажал между пальцев.

— Это специфическое заклинание, я могу повести себя странно, ты не пугайся, — предупредил он и прикрыл глаза. Скрестив на секунду запястья, Чарли принялся шептать рифмованные строки, водя пальцами над водой, периодически добавляя ингредиенты. Это заклинание Чарли написал сам, пару дней назад, и очень надеялся на удачу. Любую уже известную и проверенную магию сестры бы разрушили быстро. Сейчас ему может помочь только что-то совершенно новое.

Действительно, творимое в этот раз колдовство весьма отличалось от того, что видела Алис ранее. Она уже минут семь наблюдала пасы и слушала устрашающий голос, казалось, это говорит не Чарли, настолько чуждыми были тон и интонации. В один момент маг даже перешел на крик, видимо, это была кульминация. Он не заметил, как Алис подошла ближе, заглядывая в лицо. Когда голос снова начал возрастать, глаза Чарли открылись, и Алис увидела только белки. Ни зрачков, ни радужек. Глаза излучали пугающее бледно-желтое свечение. Чарли говорил на понятном языке, но так быстро, что можно было уловить лишь отдельные слова: "никто", "боль", "никогда", "дом", "свет".

Наконец, Чарли опустил в котелок голубую горошину и прикрыл руками. Как и в предыдущий раз, там что-то взорвалось, котелок подпрыгнул, но дыма не было. Чарли быстро заморгал, возвращаясь в реальность, и увидел в полуметре от себя Алис, которая удивленно хлопала длинными, вероятно, накладными ресницами. Лукаво улыбнулся:

— Увлекся, да?

Она кивнула, продолжая "хлопать".

— Подай, пожалуйста, глиняный горшочек с подоконника, — попросил он, не отрывая рук от котелка.