— Ему дали глотнуть кумыса?

— Разумеется. Даже просветили на томографе. Бедняжке крепко досталось, — грустно вздохнула Айжамал. — Судя по рентгеновским снимкам, недавно его протыкали насквозь, рана едва зажила.

Гюрза невольно зарычала. Они с белой мышью стояли перед односторонне-прозрачным зеркалом, глядя на заморского гостя, нервно бегавшего по комнате с мягкими стенами. Сая усадили в уголке приемной, вручив блокнот и коробку с цветными карандашами, так что мать, хотя бы некоторое время, могла быть свободна.

— Люди проводили опыты? — угрюмо спросила селевиния. Айжамал невесело кивнула.

— Очевидно. Странно, как этот несчастный еще жив — в его позвоночник вмонтирован неизвестный биомодуль, подключенный прямо к спинному мозгу.

— Пеленгатор?! — с тревогой спросила селевиния. Айжамал фыркнула.

— Ты ведь не думаешь, что мы могли упустить ТАКОЕ? Бедняжку в первую очередь просканировали на излучение в любом диапазоне. Можешь быть спокойна, парень чист… — мышка запнулась и, немного подумав, уточнила: — В том смысле, что пеленгаторов на нем точно нет. Какие функции исполняет биомодуль, мы понять не сумели. Надеюсь, с твоей помощью американец сам об этом расскажет.

Гюрза смерила бурундука за стеклом подозрительным взглядом.

— Кожа у носа слишком розовая. Он облучился?

— Да, слегка, но ничего такого, с чем бы ни справился кумыс. Правда, дозиметры показывают необычный пульсирующий сигнал… — белая мышка вздохнула. — Возможно, бедняжке в кровь попал активный осколок, оказывающий на мозг негативное воздействие.

— Парень сопротивлялся?

— Нет, но ведет себя как помешанный, — Айжамал грустно покачала головой. — Требует какой-то фаст-фуд, бистро, редиски… Смотри сама, — она тронула клавишу интеркома. — М-м-м… Чип? Ты ведь Чип, да?

Голос заставил бурундука подпрыгнуть и подбежать к зеркалу. Нервно дергая хвостиком, гость прижался лицом к стеклу:

— Ай!!! Нид!!! Рэдио!!! Гив! Ми! Рэдио! Фаст!!! Рэдио, рэдио, рэдио!!! Фаст!!! Бьистра!!!

— И так целый день, — вздохнула мышка, прикрыв микрофон лапкой. — Хоть имя удалось узнать, и то хлеб.

Гюрза прыснула со смеху.

— Он радиостанцию у вас просит. Я войду в комнату.

— Это может быть опасно…

— Для него — несомненно, — Гюрза с усмешкой похлопала боевой хлыст, обернутый вокруг пояса. Подошла к дверям в бокс, посмотрела на электронный замок. — Однако, гостеприимства вам не занимать, ребята… Где ключи?

Мышка смерила селевинию неуверенным взглядом, но все же сняла с пояса кодовую карту и неохотно провела ее над сканером. Дверь, жужжа, отъехала в стену.

Американец с воплем восторга бросился к выходу, но замер, уставившись на Гюрзу. Та молча вошла в камеру и дала Айжамал знак вновь запечатать дверь. Бурундук сглотнул, не в силах оторвать взгляда от закрывающейся створки.

— Ну? — селевиния скрестила на груди лапки.

Американец беспомощно моргнул:

— Ай… Донт андерстэнд… — пробормотал он хрипло. — Ю… Спик инглиш?..

Гюрза фыркнула.

— Как ни странно, ай ду, — отозвалась по-английски. Бурундук подскочил:

— Наконец-то!!! Умоляю, скорее, мне нужна рация!

Гюрза склонила голову набок.

— Зачем?

— Беспилотник не прорвал ПВО, — торопливо ответил американец. — Сбили над пустыней. Я должен радировать на базу, что остался жив и могу продолжать исполнять задание, иначе мои друзья погибнут! Люди держат их в заложниках, а если я не выйду на связь…

— Погоди, погоди, погоди, — оборвала Гюрза. Что-то в словах гостя ее насторожило. — Я, наверно, плохо помню английский… Ты сказал, что должен радировать на базу?

— Ну да!!!

— А на базе остались ЛЮДИ?

Бурундук ударил кулаком об ладонь.

— Каждую секунду, что мы сейчас теряем, мои друзья приближаются к смерти!

Гюрза недоверчиво приоткрыла пасть.

— Ты собираешься РАДИРОВАТЬ ЛЮДЯМ? То есть, люди знают, что ты разумный?!

Зверек яростно кивнул:

— Конечно!

Гюрза попятилась и вжалась спиной в стену. Сглотнула.

— Ты… Ты ведь шутишь, правда? — выдавила она внезапно охрипшим голосом. — Люди не знают о существовании зверян. Не могут знать. Не имеют права. И они не способны с нами общаться, даже не различают слов…

Бурундук в отчаянии затряс головой.

— Раньше так и было, но с недавних пор у ЦРУ появилась техника для трансляции человечьего звукового диапазона в наш. Мою команду изловили месяц назад, когда мы возвращались домой в тишине и покое, ни о чем не подозревая… — американец зажмурился от боли. Пару секунд стоял неподвижно, собирая волю в кулак.

Когда он открыл глаза, отчаяния в них больше не было. Там осталась лишь затаенная, глубокая мука и неестественное для ситуации спокойствие. Гюрза уже встречала такие взгляды — много лет назад, в глубинных штольнях Дегелена, откуда на поверхность возвращался лишь один из двенадцати.

— Мое имя Чип, — глухо произнес бурундук. — Я был капитаном команды Спасателей, базировавшейся в Нью-Йорке.

Гюрза вздрогнула.

— Спасатели? Вроде миротворцев, как у людей?

— Не совсем, — мрачно ответил Чип. — Сейчас это неважно. Около полугода тому назад, нам удалось раскрыть правительственный заговор, где участвовало несколько высших офицеров ЦРУ. К несчастью, при этом мы «засветились», и в ЦРУ узнали о нашем существовании. Месяц назад, совершенно неожиданно, наш самолет попал в мастерски расставленную ловушку, и мы оказались в плену у тех самых людей, которых, как верили, давно нет в живых.

Гюрза с ужасом подалась вперед:

— Люди знают про Дегелен?! Тебя отправили на разведку? Отвечай! Они знают про нашу степь?!

Чип покачал головой.

— Я ничего не скажу, пока не получу рацию.

Гюрза рывком оказалась рядом с бурундуком и схватила его за загривок. Сильно натянув кожу за ушами, запрокинула пленнику голову, хвостом подсекла лапы, бросив беспомощного зверька на колени.

— Ты серьезно полагаешь, что мы позволим людям запеленговать наш город? — задыхаясь от гнева, сквозь зубы процедила Гюрза. — Открою небольшой секрет. У человека есть широко известный, классический способ уничтожения грызунов. Для этого надо поймать крысу, накачать медленным ядом и отпустить. Крыса вернется в нору и подохнет, а другие крысы ее съедят и тоже подохнут…

— Что происходит? — тревожный голос Айжамал раздался из интеркома.

— Все под контролем, не вмешивайся! — рявкнула Гюрза. Еще раз тряхнула бурундука: — Отвечай! Тебя послали на разведку?

— Я ничего не знаю о вашем… Городе… — прохрипел Чип, напрасно пытаясь вырваться из стального захвата. — Меня отправили в Семь палат… Семь палок… Семипалатинск! Рядом… Станция Конечная…

Гюрза оцепенела. Конечная!

— Курчатов? — спросила она быстро. — Черный Улус?

— Отпусти!

— Я переломлю тебе хребет, как замороженную соломинку, — предупредила Гюрза. — Мой вид отличается большой физической силой.

— Это заметно… — с трудом выдавил Чип. — Отпусти, я… Не шпион…

Гюрза рывком поставила бурундука на ноги и толкнула к стене, тот едва не упал. Селевиния застыла перед американцем, хлеща себя хвостом.

— Сейчас слушай очень внимательно, каждое слово, — процедила она сквозь зубы. — Не задавай вопросов. Не переспрашивай. Только отвечай. Ясно?

Чип с трудом кивнул.

— Ясно.

— В Америке есть общины зверян?

— Да.

— Много?

— Да.

Гюрза закусила губу.

— Обитаете под землей? Или на полигонах?

Чип непонимающе моргнул.

— В городах, в деревнях, в лесах… Повсюду…

— Невозжелавшие. Я так и думала, — Гюрза скрипнула зубами. — Что люди знают о Дегеленских степях? И о Чернобыле?

Глаза бурундука полезли на лоб.

— Чернобыль! — прошептал он. — Ну конечно! Вы поселились на семипалатинском ядерном полигоне! Но… Как же… — он в страхе поднял глаза. — Радиация?

Селевиния криво усмехнулась.

— Когда тебя поймали, тебе дали глотнуть молока, верно?

— А… Э… — бурундук пришел в себя и перевел дыхание. — Почтенная, не знаю вашего имени…