Старика на месте, конечно же, не оказалось. Да я особо и не расстраивался. Просто сработал извечный закон подлости: когда кто-то очень нужен, отыскать его невозможно.

Настроенный воспринимать все с философским спокойствием, я отнесся к неудаче со смирением истинного христианина. Правда, мне бросилась в глаза странная деталь: на месте, где мы удили рыбу, были видны следы только моих кроссовок и валялись окурки только моих сигарет, но тогда я этому факту не придал особого значения.

Легкой трусцой я оббежал вокруг пруда, пересек ручей по уже знакомому полуразвалившемуся мостику и обратно к замку возвращался сельской улицей. Дорогой мне повстречалась старуха, выгоняющая со двора корову. Я поздоровался. В селе так принято: здороваться с каждым, независимо от того, знакомый человек или нет. Хороший обычай, но совершенно неприемлемый для города. Старуха с интересом осмотрела меня с ног до головы, видно, не часто доводилось свежего человека видеть, и также пожелала мне здравствовать. На этом, естественно, общение не закончилось.

— Вы к нам погостить приехали, али как?

Чрезмерное любопытство сельских жителей уже давно стало «притчей во языцех». И оно вполне объяснимо. Живя в замкнутом мирке, лишенные каких-либо свежих впечатлений, они хватаются за любую соломинку, дабы потом было о чем посплетничать с соседями.

Можно было, конечно, просто отмахнуться от назойливой старушки, только я, сам не знаю, почему, остановился и поддержал разговор.

— Да, в отпуск к другу приехал.

— Это тот, у которого дом большой над прудом?

— Он самый.

— Хороший человек. У меня на зиму совсем угля не осталось. Пенсию уже который месяц не платят, купить не за что. Так он, дай Бог ему здоровья, мне целую машину привез. Еще и на ту зиму осталось… А вы к нам надолго?

— Не знаю, как получится…

— Нравится вам у нас?

— Очень. — Я ни капельки не соврал. — Места красивые, люди хорошие…

— Да, — согласилась старуха. — Только мало нас осталось. Молодежь в город убежала, одни старики век доживают…

— Кстати, — словно только что вспомнив, перебил старуху, — не подскажете, где Поликарп Степанович живет?

— Поликарп Степанович? А кто это?

— Мы с ним вчера на рыбалке познакомились. Он такие забавные истории про эти места рассказывал.

Старуха задумалась.

— Нет у нас никакого Поликарпа Степановича. Был один, Глядешкин, так он уже годков с двадцать, как помер…

— Может, запамятовал, борода у него большая, вся белая?..

— Да и бороду у нас давно уже никто не носит. Может, из приезжих кто-то? Да ведь и не приезжал никто…

— Ну и ладно…

Я оставил старуху размышлять в одиночестве и поспешил к замку.

Неужели и старик мне приснился? Все-таки вредно пить коньяк на солнцепеке…

Когда я вбегал в калитку, охранник Костя как-то странно на меня посмотрел.

— Что-то случилось? — спросил я.

— Нет, вроде бы ничего. А что это ты ночью стаканами швырялся?

— Привиделась какая-то тварь на заборе.

— А, это бывает…

Охранник успокоился. Я же, наоборот, ощутил от его слов некое подобие стресса. Выходит, зря я себя пытался обмануть.

Похоже, далеко не все, увиденное ночью, было сном.

А если так, кто мне объяснит, что со мной происходит?

Неужели действительно допился до той стадии, когда начинают черти мерещиться?

У Влада была чудная маленькая столовая: уютная комнатушка, стены и потолок которой были обделаны неокрашенным деревом. Там находился длинный стол и два мягких дивана по обе стороны от него. Комнатка имела одно большое окно с видом на зеленую лужайку, обрамленную низенькими декоративными кустиками. При желании окно можно было закрыть шторой и тогда при свете неяркого бра, закрепленного под потолком, столовая становилась похожей на кабинет шикарного ресторана. С кухней ее соединяло квадратное окошко, через которое можно было подать поднос с едой.

Только войдя в столовую, я понял, о каком сюрпризе говорил Влад. За столиком вместе с ним сидели две молодые очаровательные девушки.

За несколько дней, проведенных в деревне, я успел полностью одичать и поначалу даже оробел.

— Ты где так долго? Мы уже заждались…

— Пробежался немного, — едва выдавил из себя, стараясь не смотреть на новоявленных гостей.

Возможно, если бы я встретил их в городе, прошел бы мимо, даже не взглянув, но здесь, в этой глуши, где в радиусе двадцати километров не встретишь женщину моложе шестидесяти, девушки меня просто шокировали.

А ведь я еще и недели здесь не пробыл…

— Знакомься: Марина, Вика, — представил девушек Влад. — Вика — моя секретарша, а Марина — ее подружка. Обе любезно согласились провести с нами выходные, дабы, как говорится, скрасить наш холостяцкий досуг.

Вика была почти на голову выше подружки, ее смоляного цвета волосы были коротко подстрижены, я слышал, что такая прическа называется «каре». В общем, была похожа на комиссаршу времен гражданской войны, только без кожанки и револьвера. И, тем не менее, смотрелась она весьма неплохо. Импозантно. Марина, наоборот, обладала длинными русыми волосами, лицо ее казалось более нежным и утонченным.

Я не питал иллюзий относительно рода занятий девиц. Наверное, Влад, задетый нашим разговором, решил на деле доказать, что он не монах. Ну и ладненько. Я ведь тоже не считал себя обремененным предрассудками пуританского воспитания…

— Дима, представился гостьям и уселся за стол.

— Что-то ты мрачноватый сегодня, — заметил Влад.

— Плохо спал.

— Интересно-интересно… — кокетливо сыронизировала Вика. — С чего бы это вдруг?

— Нутром чуял, что пожалуют прелестные дамы, и все боялся, как бы не прозевать столь торжественное событие, — ответил ей той же монетой.

— Боялся проспать, а сам даже на завтрак не явился. — Это уже Марина. Ее голос был мягким. С хрипотцой. Скорей всего от никотина.

— Ладно вам, — перебил Влад, — потом наговоритесь. По коньячку? — обратился ко мне.

Наученный горьким опытом, я не хотел повторять вчерашний эксперимент.

— Знаешь, — сказал я, — я вчера немножко перебрал… Может, чего-нибудь полегче?

— «Сухарь», пиво? — не настаивал Влад.

— Думаю, пиво, именно то, что мне сейчас нужно.

Влад достал из бара-холодильника две запотевшие бутылки светлого «Славутича» и протянул мне.

— А мы с девочками по коньячку ударим. Говорят, полезный напиток, сосуды мозга расширяет, конечно, если таковой имеется в наличии… — и он весело подмигнул подружкам.

Холодное пиво произвело благоприятное действие. Я залпом, словно жаждущий в пустыне, осушил бокал и сразу наполнил его снова. Теперь можно было растянуть удовольствие.

— Выпьем за знакомство, сто ли?

— И за приятное времяпровождение! — томным, не оставляющим никаких сомнений по поводу скрытого в словах смысла, добавила Вика.

Мы чокнулись. Они — крохотными рюмочками с коньяком, я — громадным бокалом с пивом.

Кофе пили на террасе. Влад вскипятил большую кофеварку и, конечно же, вытащил наверх новую бутылку коньяка.

Девчонки были в восторге от жилища моего друга. Они наслаждались открывающимся видом на пруд, сосновый бор и не уставали громко восхищаться окружающим великолепием. Хотя, как немного позже, когда первый запал угас, заметила Вика, красота эта приемлема до поры до времени и наслаждаться ею слишком долго — вредно для здоровья.

— Деревня — это не для меня, — аргументировала якобы секретарша Влада свои доводы. — Я бы здесь просто не смогла самореализоваться. Крестьянская жизнь мне совершенно не подходит. Мне необходим город, где много людей, а также много мест, где можно хорошо провести время и при этом еще и подзаработать…

Она фальшиво засмеялась, а Влад покровительственно похлопал ее по плечу.

— Дурочка, — молвил он, — если есть деньги, ты можешь устроить себе хорошее местечко даже в пустыне и заказать себе в компанию, кого душа пожелает…