— Пусть мальчики немного позабавятся!

Часть гостей потянулась вслед за ними, но остальные продолжали с удовольствием выпивать и мирно закусывать, несмотря на развернувшуюся вокруг катавасию.

Маленький и большой ковбои сблизились и заняли оборонительную позицию за одним из столов, продолжая бойко отстреливаться.

«Апачи» вопили своё, наболевшее:

— Делись доходами с народом! Делись доходами с народом! Делись доходами с народом!

— Заходят с тылу! — гаркнул Ришар, артистично откидывая за спину шляпу.

И, чуть поднатужившись, опрокинул первый стол с закусками. Зазвенела посуда и бутылки. Зашипело шампанское, пенясь в ярко–зеленой траве, украсившейся всё еще аппетитными на вид лепёшками из красной и чёрной икры. Мальчик поспешил с грохотом уронить и соседний стол.

Кое–кто из гостей, с лёгкостью включившись в игру, принялся бодро и весело помогать ковбоям укреплять оборону. Через несколько минут уже все столы были повалены набок. Скрываясь за ними, гости в чёрных смокингах отстреливались от врага. За неимением лучшего стреляли из указательных пальцев. Зато с явным удовольствием. И очень громко:

— Пиф! Паф! Ззз-з! Бззыннь! — пули так и свистели. И даже рикошетили.

Действие приближалось к кульминации. Народ — кто хотел — развлекался по полной. Самые находчивые приспособили к делу и пропавшую было икру. Пример подал сам хозяин. Зацепив ладонью большой красно–чёрный и довольно липкий ошмёток, он очень даже ловко метнул икру в самую гущу гостей.

И тут — понеслось! Даже горлопаны за воротами примолкли.

Совсем скоро икрой украсились и лица, и откровенно обнаженные плечи дам, и цвета вороньего крыла лацканы смокингов. Веселись почти все — словно дети, сдуру оставленные без присмотра.

С самым большим недоумением, даже брезгливостью за происходящим безумием наблюдала жена хозяина. Стоя на самом берегу пруда. Похоже, она не смотрела знаменитого фильма. Потому как в противном случае бежала бы сейчас от пруда далеко и быстро.

Ибо преисполненный решимости Ришар находился совсем рядом.

Бросив последний взгляд на хозяина мероприятия, который уверенно моргнул обоими глазами, Ришар исполнил перед блондинкой в сиреневом глубокий реверанс. И, изобразив свою знаменитую улыбку, аккуратно, за плечики, одними только кончиками пальцев толкнул красавицу в пруд.

Не ожидавшая подвоха царственная блондинка рухнула в воду как подкошенная. Издав при падении всплеск и чавкающий простонародный звук. Надо отметить, что ближе к берегу пруд был особенно заболочен.

Общим «охом» отметилась женская часть гостей. Хотя на некоторых лицах промелькнули довольные улыбки. Улыбались, похоже, те дамы, чьи вечерние наряды в икорной перебранке пострадали более всего.

Вид вылезающей из пруда роскошной блондинки был страшен. Глаза метали громы и молнии, а липкая грязь живописно стекала по красивому, плотно облепленному мокрым платьем телу. Наступила абсолютная, кристальная тишина. Даже оркестр словно воды в рот набрал.

Женщина выкарабкалась на берег и неотвратимо шла на бедного, побледневшего, заметавшегося под её взглядом Ришара. Не лучше вид был и у самого хозяина, стоявшего чуть поодаль.

Ришар суетливо разводил руками и изображал на лице гримасу полного и окончательного отчаяния вкупе с мольбой о пощаде. Его и пощадили.

Разгневанная женщина одним мановением руки заставила актёра резво отскочить в сторону. Её целью был муж, вмиг почувствовавший настоящую опасность. Но всё ещё пытавшийся сохранить лицо:

— Леночка! Охолонись! Это же — шутка! Розыгрыш. Обычная корпоративная забава!

— Забава, говоришь?! — Леночка остановилась в шаге перед мужем. — Тогда — продолжим! — и она залепила седовласому звонкую пощечину. На его щеке остался грязный след её ладони. Леночка, резко развернувшись, пошла в сторону дома.

— Дура! — обиженно крикнул ей вслед муж. — Это же — кино! — и, повернувшись в сторону Ришара, мрачно добавил. — Кажется, переборщили.

Ришар в ответ лишь пожал плечами:

— Вы сами утверждали сценарий!

Тут взгляд седовласого привлекло, к счастью, то, что происходило возле ворот. Неясно откуда вынырнувшие охранники беседовали с двумя персонажами в тёмных очках, одетыми в чёрные строгие костюмы. Беседа происходила пока через ажурную решетку, но уже на повышенных тонах.

— Это что ещё за самодеятельность? — строго глянул седовласый на Ришара, у которого к этому моменту отклеился один из бакенбардов.

— Похоже, полиция, — не слишком уверенно предположил Ришар, стараясь незаметно поправить бакенбард. — Хотя вроде бы рановато…

— Это не полиция, — тонким баском сообщил незаметно подошедший маленький человек и подул в дуло своего пистолета.

«Не полиция», видимо исчерпав запас доходчивых слов, помахала перед носами охранников яркими «корочками» и, более не обращая на охрану внимания, решительно направилась к лужайке.

— И уже не наше кино. Сейчас всё улажу, — Ришар шагнул вперед, навстречу людям в чёрном. — В чем дело, господа? — спросил он тихо у того, что был явно постарше и к тому же поплотнее.

— Господин Сухов? — не отвечая, поинтересовался человек в чёрном и на мгновение приподнял очки, всматриваясь в псевдо-Ришара.

— Товарищ Сухов, — поправил «Ришар», чуть усмехнувшись. Он в очередной раз привычно «срифмовал» свою громкую фамилию совсем с другим, теперь уже отечественным кино. Которое, как известно, так любят космонавты. Перед стартом в безвоздушное пространство.

— Попрошу следовать за нами, — чёрный человек вытащил документ и приставил его чуть ли не к носу Ришара — Сухова.

Сухов медленно, словно читая по слогам, изучил документ и поднял глаза на второго человека в чёрном, длинного и с вытянутым лицом:

— Я могу переодеться?

Тощий угрюмо посмотрел на старшего, тот отрицательно помотал головой.

— Понял, — не стал ждать вербализации приказа Сухов и повернулся к оторопевшему седовласому. — Увы, придется заканчивать без меня. Сережа сценарий наизусть знает. Только пить ему не давайте.

— Обижаете, Виктор Иванович, — маленький человек даже покраснел от обиды. — Я ж…

Но ни люди в чёрном, ни их подопечный в ковбойском прикиде его не слышали.

Чёрная машина, осторожно объехав толпу оторопевших манифестантов и включив мигалку, уже мчалась по шоссе в сторону Москвы.

— Широко гуляют. Но что–то совсем не похожи на артистов, — мирно и как–то по–домашнему сказал человек в чёрном, тот, что поплотнее.

— Почему на артистов? — не понял длинный. Лицо его ещё чуть удлинилось.

— Эх, молодежь, молодежь… Шар видел?

— Ну?

— Гну! ВТО — это Всероссийское Театральное Общество, — объяснил плотный. — Сообщество артистов, значит.

Сухов снял блондинистый кудрявый парик, вытер им вспотевшее лицо и, усмехнувшись, поправил:

— Это другое ВТО. Совсем другое. Аббревиатура нового времени. ВТО — Всероссийское Туалетное Объединение. Хотя по–своему — тоже артисты! Как они икру–то метали! Видели? — глаза Сухова горели от профессионального восторга. — Кстати, чистая импровизация. Икры в сценарии не было!

Люди в чёрном хохотали так, что даже их чёрные очки запотели.

— А что смеетесь? Над кем смеетесь, господа? — обиженно наморщил лоб Сухов.

Он так муторно и долго, с такими бесконечными переделками сценария и многочасовыми переговорами по утверждению смет готовил этот специфический корпоративный праздник, что и сам перестал шутить на заданную тему и сотрудникам своей фирмы запретил. Людей в чёрном тоже следовало поставить на место. Причём срочно.

— Между нами, господа… — он назидательно поднял вверх указательный палец, — если нефть и газ обязательно когда–нибудь кончатся, то ЭТО не кончится никогда!

Люди в чёрном, задумавшись, примолкли.

— Кстати, куда вы меня везете? — поинтересовался Сухов.

Ответом ему было ледяное молчание.

Человек был изрядно худ, а лицо имел несколько желчное. Зато до сорока своих с лишним лет сохранил вид вечного отличника. Он стоял перед микрофоном и очень старался не обращать внимания на то, что за ним холодно и пристально следит глазок телекамеры.