В районе Курского выступа советское командование сосредоточило, считая и резервы, до 40 процентов общевойсковых соединений действующей армии, в том числе все танковые армии.

Около трех месяцев обе стороны готовились к решающим боям, пополняли и обучали войска, накапливали огромное количество боеприпасов и других видов боевого обеспечения.

И вот утром 5 июля началась битва, величайшая в истории войн. По данным разведки и из опроса пленных советское командование точно знало о начале наступления немцев и перед их. наступлением, в ночь с 4 на 5 июля, на обоих (Центральном и Воронежском) фронтах произвело. мощную артиллерийскую контрподготовку. От, нашего артиллерийского огня немцы понесли огромные потери: были уничтожены тысячи немецких солдат и офицеров, масса орудий, разрушено много командных и наблюдательных пунктов… И все-таки в назначенный день и час немцы перешли в наступление, навстречу невиданному ими доселе поражению.

На севере, от Орла на Курск, против нашего Центрального фронта наступали части 9-й немецкой армии. Из 23 дивизий, входивших в состав этой армии, для наступления в узкой полосе главного направления гитлеровское командование бросило шесть танковых, восемь пехотных и одну моторизованную дивизию — свыше 1 000 танков, около 3 500 орудий и минометов.

Центр главного удара был направлен на Ольховатку, а на флангах — на Малоархангельское и Гнилец, На Ольховатку гитлеровцы одновременно бросили 300 танков, из них более 100 «тигров». На этом участке, несмотря на огромные потери, противнику удалось вклиниться в нашу оборону лишь на глубину до 8 километров. На направлениях Малоархангельское и Гнилец все его попытки прорвать наш фронт кончились, по существу, неудачей.

6 июля Центральный фронт предпринял частный контрудар и задержал дальнейшее продвижение противника на направлении Ольховатка. Во второй половине дня 6 июля немцы ввели в бой новую танковую дивизию, а 8 июля еще две новые танковые дивизии: они искали успеха в направлениях Поныри, 2-е Поныри, Самодуровка.

К исходу 8 июля после ожесточенного боя нм удалось продвинуться севернее Ольховатки. Но на этом наступательный порыв 9-й гитлеровской армии был исчерпан — наступление выдохлось. С 10 июля по всему фронту северного крыла Курского выступа Немцы перешли к обороне. Максимальная глубина проникновения противника в нашу оборону за четыре дня наступления не превышала 10–12 километров.

15 июля войска Центрального фронта сами перешли в контрнаступление и в течение трех дней восстановили положение, утраченное ими при наступлении 9-й немецкой армии. Таким образом, оборонительное сражение на северном крыле Курского выступа закончилось победой советских войск.

На южном крыле Курского выступа сражение протекало дольше и носило еще более ожесточенный характер.

Против южного крыла Курского выступа немцы сосредоточили 4-ю танковую армию и оперативную группу «Кемпф» — всего девятнадцать дивизий: 8 танковых, 10 пехотных и одну моторизованную. В группировке, наносившей главный удар вдоль шоссе Белгород — Обоянь — Курск, на фронте в 35 километров, наступали пять танковых, две пехотные и одна моторизованная дивизия. На остальном 65-километровом фронте 4-я танковая армия оставила в обороне две пехотные дивизии.

В районе Белгорода и южнее была развернута вторая ударная группировка за счет оперативной группы «Кемпф», в составе трех танковых и трех пехотных дивизии. Она имела задачу наступать в направлении Короча и обеспечить с востока основные действия своих войск на Обоянь — Курск.

Всего в двух ударных группировках противника против южного крыла Курского выступа было четырнадцать дивизий, из них восемь танковых, более 2 500 орудий и минометов, до 1500 танков и до 280 тысяч солдат и офицеров. Наступление немцев поддерживалось более чем двумя тысячами самолетов.

В 6.00 5 июля после артиллерийской подготовки противник перешел в наступление.

Из тысячи танков, участвовавших в первом ударе, около 700 танков действовало вдоль шоссе на Обоянь. Несмотря на мощные и непрерывные, следовавшие одна за другой атаки танков во главе с лидерами наступления— «тиграми» при поддержке сильного огня артиллерии и налетов авиации, в первый день немцам нигде не удалось прорвать фронт советской обороны.

На второй день, 6 июля, с раннего утра бои возобновились с новой силой. На этот раз немцам удалось к исходу дня преодолеть главную полосу нашей обороны и в отдельных мостах вклиниться во вторую оборонительную полосу — всего на глубину 10–18 километров. Однако дальнейшее продвижение противника было остановлено Первой танковой армией генерала Катукова, которая к этому времени была выдвинута и поставлена в оборону на второй оборонительной полосе. Попытки немцев развить наступление в сторону флангов также успеха не имели.

В течение 5–9 июля усилия немцев прорваться лобовыми ударами на север — на Обоянь, или на ближайших к шоссе параллельных курсах, по существу, не принесли им ничего, кроме огромных потерь в живой силе и технике: сотни уничтоженных и подбитых немецких танков, тысячи трупов гитлеровских солдат и офицеров устилали поле боя.

Смелость и отвага советских танкистов, пехоты, меткий и мощный огонь артиллеристов, активная поддержка действий наземных войск нашей авиацией сломили яростное наступление противника. Ему не удалось прорваться к Обояни. Напрасно гитлеровские воздушные разведчики искали признаки паники в наших рядах. Мы перехватили радиодонесение немецкого разведчика, переданного им открытым текстом с самолета: «Шоссе на Обоянь свободно, отступающих не видно». Как бы они хотели обратного!

Видя бесплодность многодневных усилий, имея огромные потери на основном, Обояньском направлении, немецкое командование приняло решение перенести удар восточнее, на Прохоровку и выйти на Курское направление с юго-востока, в обход Обояни. Произведя необходимую перегруппировку сил и пополнив их свежими частями, противник с утра 11 июля перешел в наступление на новом направлении.

Однако к этому времени наша Ставка предусмотрительно подтянула из резерва в этот район новые силы: 5-ю гвардейскую армию и 5-ю гвардейскую танковую армию. Командующий фронтом принял решение: с утра 12 июля вновь прибывшими свежими частями нанести контрудар по немецким войскам в районе Прохоровки, на остальном фронте контрудар должны были наносить на своих участках 6-я и 7-я гвардейские армии и Первая танковая армия.

12 июля в районе Прохоровки разыгралось величайшее в военной истории встречное танковое сражение. Наступление танкового корпуса СС и третьего немецкого танкового корпуса было остановлено, к исходу дня немцы вынуждены были перейти к обороне. На участках, где контрудары наносили 6-я и 7-я гвардейские армии и Первая танковая армия, мы не добились существенных результатов. Все же по пульсу боя командующий фронтом точно определил, что в немецком наступлении наметился кризис: противник исчерпал свои наступательные возможности.

В последующие дни разыгрывался последний акт курской авантюры гитлеровцев. С нашей стороны последовали один удар за другим, войска Воронежского и Степного фронтов не дали противнику возможности задержаться и укрепиться на достигнутых им рубежах. С 17 июля под нашими контрударами немцы начали отход. К 23 июля мы полностью восстановили положение, которое занимали до 5 июля 1943 года.

Несмотря на весьма значительные потери в людях, танках, артиллерии, самолетах, несмотря на чудовищное упорство, проявленное немцами в наступлении на Курский выступ, они не добились решения ни одной из поставленных задач. С этого момента и до конца войны стратегическая инициатива бесповоротно оставалась в руках советского командования. Ход войны неумолимо вел фашистских агрессоров к полному разгрому, к краху всей фашистской системы.

В боях с 5 по 23 июля на Курском выступе немцы потеряли 70 тысяч солдат и офицеров, свыше 3 тысяч танков и штурмовых орудий, около тысячи орудий полевой артиллерии и около 1 500 самолетов.

В этих боях Советская Армия еще более окрепла, получила блестящий опыт разгрома крупных сил противника в летних условиях. Раз и навсегда была развеяна легенда о непобедимости немецкой армии в летних кампаниях. Военное искусство Советской Армии оказалось выше немецкого во все времена года.