— Как что? Трофеи собирать, товарищ капитан! — нашелся старшина.

Симфулаев улыбнулся:

— Ну что ж, оставайся.

И Красников живо пристроил свой грузовик в хвост одному из танков, который мчался на юг, отсекая путь отступающим гитлеровцам.

Появление в тылу у противника нашего танка и грузовой машины, идущей за ним, было подобно грому среди ясного дня. По дорогам шли обозы немецких частей, поспешно отходивших на юго-запад. Танк легко давил грузовики и подводы, а Красников хозяйственно подбирал документы штабных машин и складывал их ворохами в грузовик. Туда же он сажал пойманных за шиворот немецких шоферов и ездовых, наказав Павлову и Болото строго следить за ними.

В одном логу, уже за линией железной дороги, немцы попытались подготовить новую линию обороны. Завязалась перестрелка. Подошли другие танки из подразделения товарища Хлюпина, рыскавшие по немецким тылам. Красников, Болото и Павлов, вооружившись автоматами, вместе с бойцами танкового десанта включились в бой.

— Тут наша коллекция опять пополнилась, — говорит Красников, широким жестом показывая на понурую вереницу пленных. — Набрал я их, как дед Мазай зайцев…

Пленных ведут и везут по всем дорогам. Их берут в рукопашных схватках, вылавливают в лесах. Вот только что в избу, в которой разместились разведчики одной части, двое бойцов привели растрепанного и испуганного немца с блуждающим взором — его вытащили ребятишки из подвала в этой же деревне.

— Имя, фамилия? — устало спрашивает по-немецки старший лейтенант Зайцев, ведущий допрос пленных уже вторые сутки без минуты передышки.

— Курт Редиг, ефрейтор, — уныло отвечает немец.

— Отведите его. Пусть подождет! — машет рукой конвоиру Зайцев. — Мы сейчас займемся птичкой поинтереснее. — И он показывает на стоящего перед ним навытяжку обер-ефрейтора с красной ленточкой за зимовку на Востоке и знаком «За ранение».

Грязный, тощий обер-ефрейтор Рудольф Хакенбек только 20 июля прибыл в мотодивизию и был зачислен в разведывательный батальон как бывалый вояка. Он на войне с 1939-го и успел за это время побывать на многих фронтах. На Белгородское направление он попал после того, как выздоровел от раны, полученной в Тунисе. Ему отлично памятны Греция и Крит, Сицилия и Франция. Но вот на этом направлении, которое немецкие солдаты зовут «чертовой мясорубкой», он сумел повоевать всего 13 дней. Вчера ночью разведка, которую он возглавлял, наскочила на нашу разведку, и дело кончилось тем, что семеро его спутников были убиты, а он сам попал в плен.

…Фронтовая дорога уходит дальше и дальше на юг. Машины идут бесконечной чередой, утопая в облаках густой бурой пыли. По обочинам идет пехота — полк за полком, дивизия за дивизией…

Линия фронта все ближе и ближе. На горизонте встают высокие черные дымы: горит населенный пункт. В неглубоком логу, в нескольких километрах севернее этого пункта, идет кипучая жизнь переднего края. Немцы лишены возможности просматривать эту лощину и бросают мины вслепую, не причиняя нам потерь. Поэтому у бойцов, находящихся в лощине, царит веселое, задорное настроение. Кое-кто, улучив свободную минутку, даже купается в неглубоком ручье, отмывая въедливую дорожную грязь.

Но в то же время чувствуются большая настороженность, высокая боевая готовность. У минометов раскрытые ящики с минами; расчеты дежурят по местам, ожидая команды. Танки, готовые к выходу в атаку, стоят с работающими моторами, и десантники — на броне в касках, с автоматами в руках. Все готово к бою. Вот уже раздался залп артиллерии, бьют минометы, с ревом устремляются вперед танки — начинается еще один эпизод большой битвы.

А там, далеко впереди, бои носят совершенно иной, маневренный характер. После того как пехота, поддержанная мощным артиллерийским и авиационным наступлением, вчера взломала основной пояс немецкой обороны, наши танки плотной, компактной массой устремились вперед, чтобы развить прорыв. Воздействие их на психику немецких солдат было столь грозным, что в первые часы танкистам удалось добиться весьма существенных тактических успехов, Они сумели решительным мощным броском пройти далеко на юг и перерезать важную железную дорогу на значительном ее протяжении. Неуклонно и стремительно двигаясь вперед, танкисты рвали коммуникации, громили опорные узлы немцев, их тылы, наводили ужас и панику на гитлеровцев.

Движение вперед продолжается безостановочно. Танки вместе с сопровождающей их мотопехотой сегодня перерезали еще одну важнейшую магистраль, по которой немцы непрерывно перебрасывали подкрепления. По всему чувствуется, что гитлеровское командование сильно встревожено этим грозным неотвратимым движением советских войск на юг. Они спешно подтягивают сюда и с ходу бросают в бой все оказывающиеся под рукой резервные части, в том числе и танковые, но задержать продвижение наших войск им не удается.

Пытаются немцы использовать и свой излюбленный метод обороны — прикрытие своих частей атаками с воздуха, но решающее превосходство нашей авиации неизбежно приводит к полному их банкротству. Несколько часов назад мы наблюдали, как один из трех «хейнкелей», появившихся над районом наших переправ, был подбит зенитным снарядом и грохнулся наземь. Летчика Эрнста Грентке бойцы поймали и привели на допрос. Черноволосый невысокий немец в зеленом летнем комбинезоне послушно протянул советскому офицеру карту, которой он пользовался в полете. Она была испещрена кружками, отмечавшими места, над которыми немецким летчикам командование не рекомендует появляться: здесь, по мнению немецких генералов, небезопасно для воздушных прогулок.

Сейчас стало известно, что наши части, овладев городом Богодуховом, не останавливаясь, пошли вперед. За сутки отбито у врага 60 населенных пунктов.

7. VIII. 15 ч. 20 м.

К сведению редакции. Вчера передал и сегодня дублирую фельдсвязью репортаж «Путь на простор» о третьем дне боя.

Где-то вставьте тезис, что наше наступление развивается исключительно планомерно и организованно. Это особенно ужасает гитлеровцев, как показывают офицеры, сдавшиеся в плен. Связь идеальна, дороги тоже. Хотя части очень быстро продвигаются вперед, саперы успевают разминировать густо расставленные на всех проселках мины.

Вчера мы видели характерную для этих дней деталь: на окраине села, из которого только утром выбили немцев, уже стоял указатель дорог к ближайшим и дальним населенным пунктам. На отдельной табличке было четко выведено: «Регулировочный пост. Начальник поста сержант Сергеев». Красноармеец Плисяинов, стоя на кирпичном выбеленном постаменте, четко дирижировал флажками, направляя движение колонн.

Танки, сыгравшие роль тарана, безбоязненно ушли вперед. В это время пехота ломала опорные узлы немцев на фланге, расширяя полосу прорыва.

После того как наши части отрезали дорогу на Томаровку, Борисовку и подошли к дороге, ведущей на Харьков, немцам, невзирая на все стремление сохранить белгородский плацдарм, пришлось расстаться с ним.

Передаю новый репортаж о темпе нашего наступления.

Счастливая, волнующая пора наступления, когда буквально каждый час приносит новости одна другой значительнее и сильнее! Тот, кому посчастливилось в эти дни войти на украинскую землю пыльными дорогами войны, навсегда запомнит наш август 1943 года — месяц дерзновенных решений и весомых итогов. Наши пехотинцы, наши танкисты, наши артиллеристы упрямо движутся вперед по украинским селам, слышат украинскую речь, видят почти не тронутые боем родные деревни с соломенными крышами, вишневыми садами — немцы так поспешно уходили отсюда, что не успели ни сжечь деревень, как это они делали в первые два дня боев, ни угнать за собой мирное население. Только теперь раскрылась во всей полноте и блеске картина широкого оперативного замысла, блестяще выполненного нашими частями, которые пробили стену немецких укреплений, ринулись в брешь и сейчас идут по оперативному простору, обходя немецкие опорные узлы, обрезая их коммуникации и выкуривая фашистов из запятых ими городов.