На курорте гостям предлагались несколько небольших лодок, которыми или сами гости могли управлять, чтобы покататься в пределах гавани, или же под управлением профессионального моряка выплыть в океан на небольшую прогулку. Все моряки были местными парнями, И Розелла уже знала, что матроса на лодке, которую она выбрала, зовут Тонио. Когда они взошли на борт, Тонио поочередно посмотрел на Роберта и Розеллу, на что она молча покачала головой, мол, это не ее кавалер.

Они, легко покачиваясь на волнах, покинули док. Небо над головой было ясным, солнце ослепительно золотым, а море колыхалось серо-зеленым полотном, словно это сама Земля дышала.

— А давайте подойдем ближе к берегу. Отсюда будет интересно понаблюдать за отелем, так ведь Роберт? — сказала Розелла.

— Конечно, — ответил тот.

Проплывая мимо закругленного ряда небольших бунгало, она приметила Престона с компаньоном на крыльце своего номера, и помахав рукой крикнула:

— Йо-ху! Мы плывем поразвлечься!

Ответный взмах руки Престона был не столь уверенным.

Завсегдатаи, из тех, кто пришел вечером отметить возрождение бара, обсуждали тему возвращения домой.

— Кто это сказал, — поинтересовался один из них. — «Нет ничего лучше дома родного»?

— Грета Гарбо.

— Нет, она сказала: «Хочу быть только в одном доме».

— Она говорила про Швейцарию.

— Швейцарию? Грета Гарбо из Швейцарии?

— Это место было закрыто два дня.

Погодите-ка, это не завсегдатай. Это сказал маленький человек с повисшим носом, сидевший перед бокалом пива, да такой маленький что его из-за стойки едва видно было.

Первый завсегдатай первым и ответил:

— Это были жуткие денечки. Никто не знал как оно все сложится в будущем. Как во времена когда Амелия Эрхарт потерялась.

— Ее до сих пор не нашли, — заметил второй.

— Да? Ага, тогда Д. Б. Купер.[8]

— Тот парень, что спрыгнул с самолета с деньгами? Он тоже не найден, но в данном случае он этого и не хочет.

— Вот черт, тогда судья Картер.[9]

— Тоже не найден.

Первый завсегдатай раздраженно воскликнул:

— Кого-нибудь хоть когда-нибудь нашли?

На что человек с повисшим носом ответил:

— Этот бар никогда не теряли. Он по-прежнему тут. Просто был закрыт.

— Да, доставили неприятных мгновений, — сознался третий. — Ты уходишь из дома, идешь туда куда надо ходить, а тут какие-то парни от которых у тебя мороз по коже.

— Именно, — подтвердил первый. — Только вот, что ты можешь с этим поделать?

— Прийти на следующий день, — продолжал третий. — Типа, это же твой маршрут, то, что ты всегда делаешь. Ты идешь на нужную улицу, заставляешь себя не обращать внимания на неприятных парней, дергаешь ручку, а дверь — бац! — закрыта. Ты не можешь войти. Обходишь квартал, пробуешь еще раз — та же фигня. Весь район, старик, казалось полетел к чертям.

— Да, понял, — сказал носатый. — Так что же случилось?

— Ну, некоторые люди, — вступил второй, — посчитали, что это было такое реалити-шоу. Когда все прикидываются занятыми и неприятными. Только его потом отменили.

— Я слышал другое, — начал первый. — Говорили, что эти парни связались с какими-то арабскими шейхами, пожелавшими купить бар в тайне, чтобы втихую, значит, торговать спиртным. Отсюда и все эти картонные коробки, что сюда привозили. Но обо всем узнали их жены и заставили их все прекратить.

Второй завсегдатай так нахмурился, что стал похож на сморщенную оливку.

— Арабы? Так это были арабские шейхи?

— Нет, их представители. Шейхи сами не могут быть замешаны в продаже спиртного.

— Я такого не слыхал, — первый выступил. — А вот что я слыхал так это, что они работали на какого-то реального богача. Который хотел скупить весь район и выкинуть всех из своих домов и понастроить тут свои высотки.

Третий хмыкнул.

— Выселить народ путем загрузки в бар спиртного?

Первый завсегдатай собирался с силами, чтобы дать достойный отпор, но в это момент входная дверь распахнулась и в бар ввалилось полдюжины мужиков. Все уже в возрасте, но были крепкими здоровяками с коротко стрижеными седыми головами и из под коротких рукавов их футболок были видны татуировки. Вразвалочку они подошли к противоположному от завсегдатаев концу стойки и заголосили.

— Эй, Ролло! Что там, Ролло? Хо, земля, Ролло! Запрос на посадку, Ролло!

— Накачивайтесь парни, — ответил им Ролло и тут же принялся доставать стаканы, полную миску льда и две бутылки виски известной марки.

Завсегдатаи, замершие и молчаливые, наблюдали округлившимися глазами за такой раздачей слонов, когда носатый влез с вопросом:

— Ну так, что же случилось? Я слышал, что старый владелец откуда-то вернулся…

— Из Мексики.

— Пуэрто-Рико.

— Да, что вы знаете, мужики?! Это был остров Падре в Техасе.

— Но отчего же он так внезапно вернулся? — продолжал спрашивать носатый.

— Ему какой-то жулик доложил, что тут творится, — сообщил первый.

— Жулик? — удивился носатый.

Второй принялся объяснять:

— Тут есть парни, которые иногда приходят в заднюю комнату и решают там всякие свои делишки, планируют всякое.

— Ты имеешь в виду ограбления, кражи, да?

— Типа того, — согласился первый и добавил: — Не наше дело.

— Мы не вмешиваемся, — кивнул второй.

— Ничего не вижу, ничего не слышу, ничего не скажу, — закончил третий.

— Значит один из этих жуликов поехал на юг и рассказал все старому владельцу? — не отставал носатый.

— Да, — сказал первый и вдруг задался вопросом: — Как же его звали?

— Как пиво, — принял участие в разгадке второй. — Уверен.

— «Баллантин»? — попробовал третий.

— Нет, — не согласился второй.

На другом конце стойки уже затянули хором матросские песни.

Первому пришлось повысить голос:

— «Бадвайзер»?

— Нет, это что-то иностранное.

— «Молсон», — спросил первый.

— «Молсон»? — удивился второй. — Оно же не иностранное!

— Канадское.

— Канадское это не значит иностранное! — отметил второй, указывая куда-то приблизительно в сторону севера. — Это вон там! Они как мы и говорят на таком же языке, ну кроме этого их 'oot' или 'aboot'.[10]

— У них отдельная страна, — настаивал третий. — Как Гаваи.

— Это не «Молсон», — закончил спор второй.

Тут не выдержал носатый:

— «Хайникен»?

— Нет.

И теперь все начали вспоминать по очереди:

— «Бек»?

— Нет.

— «Цингтау»?

— Что? Он не китаец! Он как мы, и даже не канадец, только вот его имя…

— «Амстел»?

— Нет!

— «Дос Эквис»?

— Никого не зовут Дос Эквис! Подождите-ка минутку!

Когда второй натянул на голову свою кепку, его лоб испещрили морщины, так словно в этом головном уборе была какая-то розетка к которой он подключился.

— «Дортмунд»! — внезапно его осенило.

Все смотрели на него.

— Да?

— Да! Это его имя. Дортмунд.

— Забавно, — сказал носатый и повез это имя в Джерси и передал его Майки, которому от всего этого стало совсем не весело.

— Не хотелось бы наговаривать на нашу новую явку, — проговорил Тини, без особой любви осматривая стены задней комнаты в «Сумеречном доме», где они все вместе собрались уже второй раз за неделю. — Но это место меня ни как не греет.

— Все лучше, чем гостиная Джона, — вставил Стэн.

— Эй!

Они пришли к общему соглашению, что оставят «Бар и Гриль» в покое, до тех пор пока там не решаться дела с мошенниками и не станет ясно, что преступники не собираются возвращаться. Так что единственной альтернативой для встреч оказался «Сумеречный дом», в котором они и собрались около одиннадцати вечера. Они все — Дортмундер, Келп, Тини и Стэн — сидели за столом, с которого Тини картонку меню столкнул почти с отвращением.