– Верайна Весткотт состоит у меня на службе. Она прекрасно режет по воску и прекрасно делает свечи. И не распространяй слухи, это неподобающее занятие. – Больше я ничего не сказала.

– Как скажете, Ваше Величество, – отозвалась она, нисколько не смутившись, и вернулась к своему рукоделию. Но затем, сдвинув брови, снова подняла взгляд от работы. – Как Вы считаете, это слухи, что сэра Джеймса Тиррелла, который был заключен в Тауэр, допрашивали относительно ужасных преступлений прошлого, а не только по поводу его недавнего неповиновения королю?

Я чуть не выронила книгу. Никто не должен был знать, о чем допрашивают Тиррелла! Неужели кто-то распускает слухи о том, что он замешан в убийстве моих дорогих братьев?

– Что это за слухи? – резко спросила я. – Что именно говорят? И кто говорит?

Казалось, ее испугала моя горячность.

– Не припомню, кто это говорил. Я как-то слышала, что Тиррелл в Тауэре и что его допрашивают не только по поводу того, что он отказался вернуться в Англию, когда ему было приказано. О Ваше Величество, я лишь хотела спросить про Ника, а теперь я совсем расстроилась, и вы тоже. Простите меня.

– Хорошо, но сейчас оставь меня. И не слушай и не передавай всякие сплетни о Николасе Саттоне, Верайне Весткотт, Джеймсе Тиррелле или о ком другом!

– Да, Ваше Величество. – Она воткнула иглу в работу, встала и резким движением расправила юбки. Мне вдруг показалось, что она довольна собой, несмотря на мой выговор. Сибил присела в быстром реверансе и вышла за дверь.

Я сожалела, что потеряла над собой контроль, но, по всей видимости, многое, слишком многое уже вышло из-под моего контроля. Если разошлись слухи о допросе Тиррелла, не станут ли его ответы тоже публичным достоянием? И, хотя до Сибил Винн дошли слухи об этом, неужели я буду последней, кому станет это известно?

После двух неудачных попыток мы нашли дорогу к поляне Фей. Дождь превратил лесную тропинку в болото, и это раздражало меня. Кроме того, мы слышали чье-то пение, которое приближалось к нам. Райс говорил, что Фей не рискует выходить в непогоду, быть может, это поет она?

– Оставайся сзади, – прошептал Ник, вытянув из ножен шпагу. Слава Богу, это оказался Райс. Он шел по высокой траве пешком, смотрел вниз и напевал странным фальцетом. Ноги его погружались в воду почти до краев сапог, и, несмотря на фетровую шляпу, с которой капало, ко лбу прилип клок мокрых волос.

– О, милорд – и миледи, – сказал он, а Ник в это время засовывал шпагу в ножны. – Если вы хотите увидеть Фей, то ее здесь нет. Я пришел взять у нее розмарин. И, – он понизил голос, так что я едва разбирала слова из‑за шума дождя, – похоже, она исчезла.

– Исчезла? – строгим тоном спросил Ник. – Что ты хочешь сказать?

– Ее следы видны на грязи, а потом – ха! – исчезают.

Я не понимала, о чем он говорит, и Ник, вероятно, тоже, потому что, нахмурившись, повернулся и кивнул мне, затем сказал пареньку:

– Мы были у твоего отца и спросили разрешения воспользоваться твоими услугами, что сейчас и сделаем. Вот, я подтяну тебя кверху, ты поедешь позади меня.

– Что он сказал, милорд? Я смогу поехать с вами в город Лондон?

– Он сказал, что должен подумать и посоветоваться с твоей матерью.

Ник посадил парня на своего коня, и мы поехали дальше. Боже, сердце билось так, что дождя не было слышно. Райс принялся благодарить Ника за разговор с отцом, затем тоже затих.

– Фей! – крикнул Ник, когда мы выехали на поляну. – Фей!

При звуках его голоса две хищные птицы, сидевшие на трубе, из которой не шел дым, поднялись и улетели. Райс показал место на земле, и мы медленно его объехали, нагибаясь, чтобы посмотреть. Здесь дождь был не так заметен, потому что мы оказались под большим дубом, листья которого уже развернулись.

– Видите? – спросил Райс. – Дождь все размыл здесь, но ее следы – она подволакивает одну ногу – идут от ее хижины ровно досюда, а потом ничего. Она дошла до этого места и исчезла.

– Я вижу отпечатки конских копыт на тропинке, идущей рядом, – заметил Ник. – Она, наверное, дошла до этого места, и тут ее подхватил всадник, как я тебя только что.

– Нет, – сказала я, прежде чем Райс успел отозваться. – Конские следы слишком далеко от нее, если она – если она не совершила прыжок.

– Или не полетела, – добавил Райс.

– Что-нибудь из хижины пропало? – спросил Ник.

– Я не заметил, милорд. Хотя… Валлийское знамя, которое ей подарил принц, исчезло, может быть, она спрятала его куда-нибудь для сохранности.

– Может быть, кто-то приходил сюда, чтобы его украсть, – предположила я, вздрогнув от струйки холодного дождя, побежавшей по моей спине, несмотря на плащ и капюшон. Неужели кто-то изрезал и осквернил это знамя, как те, что мы обнаружили в кромлехе?

– Вряд ли это вор, – сказал Райс. – Во всяком случае, не из наших мест. Никто не захочет причинить вред Фей – она особый человек здесь, вроде Глендура.

Мы сошли с коней и осмотрели хижину. Пепел в очаге был чуть теплым, но он мог остаться таким с вечера. На ее заваленном всякой всячиной рабочем столе Райс нашел пучок засушенного розмарина, без сомнения, предназначенного для травяной лавки Персиваля Гарнока, но боевого знамени нигде не было видно.

– Она не особо следила за порядком, но я вижу следы борьбы, – заметил Ник.

– Пожалуй, я соглашусь, – сказала я, показывая на опрокинутую корзину, из которой высыпались листья, напоминавшие сухой луговой шафран.

– Погоди, – велела я Нику, который заглядывал под кровать. Я вынула из пакета растение, которое дал мне травник, и мы сравнили его с рассыпавшимися листьями. – Похоже, это то же самое растение, – прошептала я. – Райс, ты не знаешь, что у нее хранится в этой маленькой корзинке?

Парень нагнулся, понюхал листья и попытался рассмотреть их в полутьме хижины.

– Похоже на дикий чеснок, но пахнет иначе. Мне очень жаль, но я не очень разбираюсь в корешках и листьях. Это одна из причин, по которым отец может отпустить меня.

Но мы с Ником почти не слушали его.

– Возможно, Фей была связана с бродячим торговцем, – предположила я. Она снабжала его, но знала ли она, для чего ему нужно это растение? Может быть, она убежала, потому что он вернулся предупредить ее, что мы подобрались слишком близко?

– Ну, она могла предположить это и в наш первый визит.

– Мы тогда еще не знали, какие вопросы нужно задавать.

– Давайте, несмотря на дождь, осмотрим все вокруг, – предложил Ник, и мы пошли за ним.

Хищные птицы, улетевшие при нашем приближении, вернулись на крышу с еще двумя своими сородичами.

– Что-то здесь нехорошо, – сказал Райс, хотя это было и без того понятно. Птицы сердито смотрели на нас и не собирались улетать.

Ник стал приглядываться к следам, которые дождь еще не размыл, потому что их частично защищал дуб. Я пошла следом за Ником, а Райс оставался чуть позади, держа лошадей. Какие-то странные вещи творятся здесь, подумала я, не могла она улететь. Мы неверно читаем эти следы. Ведьмы действительно летают, но это не решение задачи.

Я откинула капюшон и взглянула наверх, смаргивая дождевые капли. На дереве, прямо над нами, на суку, свисая на веревке, затянутой вокруг шеи, покачивалось насквозь промокшее мертвое тело Фей.

Из моей груди вырвался крик. Ник шагнул ко мне, встал сзади и посмотрел вверх. И тут же схватил меня за плечи. Я слышала, как к нам подбежал Райс.

– Повесили? – воскликнул он. – Кто же посмел это сделать?

Я не могла отвести взгляда от Фей. Ее промокшее серое платье прилипло к худому телу. Частично скрытая листвой, со связанными за спиной руками, она, казалось, танцует под порывами ветра. Веревка, на которой она висела, была привязана к суку прямо над нашими головами.

– Райс, возьми коня миссис Весткотт и привези сюда шерифа Ладлоу, – приказал Ник. Больше никому ничего не говори. Привези его сюда. Быстрей!