Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

Да. Длинные волосы выползали у меня из носа и змеями обвивались вокруг меня, в ужасе стоящего у шкафчика. Они закручивались, покрывая меня тёплыми колючими волосами, как будто большой лохматой шубой. Потом они начали сжиматься — всё сильнее и сильнее. Вокруг моей груди. Моего лица. Заматывая меня сплошь, как мумию. В мои же кошмарные волосы из носа.

Я проснулся, сжимая в одной руке пластмассовый прозрачный квадратик с четырёхлистным клевером. Серый утренний свет пробивался в окно моей спальни. В комнате было холодно, как в морозилке.

— Люк, что ты там делаешь? В школу опоздаешь! — прорезал ледяную тишину мамин голос.

— Сон… — облегчённо выдохнул я.

Хриплый смех вырвался из моего рта. Мои глаза скользнули по комнате. Нормально. Всё нормально.

— Поторопись, Люк! А то правда опоздаешь.

Было так приятно слышать мамин голос.

Я последовал её команде — поторопился. Быстро принял душ, оделся, проглотил завтрак и успел в школу за две минуты до звонка. В коридорах было довольно пусто. Большинство ребят уже разошлись по своим классам.

Я бросил взгляд на часы на кафельной стене. Потом помчался в конец заднего коридора, чтобы закинуть в шкафчик куртку.

Но в нескольких шагах от него я, ахнув, остановился.

Что это там — на двери моего шкафчика № 13?

Я осторожно подошёл поближе. Календарь?

Да.

Кто-то прикрепил к дверце календарь. И… сегодняшнее число — пятница, тринадцатое — было обведено красным.

— Мой сон! — ахнул я.

Этот кошмарный сон. Он начинает сбываться, мелькнула у меня мысль. Вот сейчас я открою дверь, и он сбудется.

Глава VIII

Пятница, тринадцатое

Я уставился на календарь, на обведённую красным цифру 13.

Кошмарный сон вновь прокрутился у меня в голове. Я содрогнулся. Начали чесаться руки и ноги. Я уже почти чувствовал, как отвратительные волосы прикасаются к моей коже.

С яростным воплем я содрал календарь с дверцы и скомкал его в руке.

Теперь я был готов услышать тяжёлое дыхание изнутри. Потом слабый голос — мой голос, умоляющий о том, чтобы меня выпустили.

Но я не стал этого дожидаться.

— Я его не открою, — вслух произнёс я.

Ни за что не позволю, чтобы мой кошмарный сон стал явью.

Я швырнул скомканный листок с календарём на пол. Потом повернулся и побежал в класс. Коридор был пуст. Мои туфли громко простучали по твёрдому полу.

Возьму куртку с собой, решил я. И буду таскать её с собой весь день! Не надо мне открывать этот шкафчик.

Звонок застал меня у дверей класса. Я влетел внутрь. Мистер Перкинс вскинул голову.

— Доброе утро, Люк, — сказал он. — Немного опаздываешь сегодня?

— Немного, — ответил я, с трудом переводя дух.

И, расстёгивая на ходу куртку, двинулся на своё место.

— Если хочешь, я дам тебе время, чтобы пойти повесить куртку в шкафчик, — предложил мистер Перкинс.

— Э-э… нет, не надо. Можно и так, — я опустил рюкзак на пол и плюхнулся на стул. — Я лучше… оставлю её.

Несколько ребят уставились на меня. Кивнув, мистер Перкинс вернулся к своим бумагам.

Сделав глубокий вдох, я откинулся на спинку стула. И потёр семь раз правый рукав своей счастливой рубашки.

Этот сон не должен сбыться, твердил я себе. Ни за что! Я этого не допущу.

Конечно, нельзя сказать, что в тот момент я рассуждал спокойно и разумно. Как мог бы сбыться этот дикий сон? Если бы я хоть на секунду остановился и подумал об этом, я бы понял, насколько нелепо такое предположение.

Но сегодня пятница, тринадцатое. А я никогда не могу чётко соображать в пятницу тринадцатого. Это я признаю. Я всегда становлюсь немного ненормальным в этот несчастливый день.

Я поднял глаза и понял, что мистер Перкинс делает утренние объявления. Я не слышал ни слова из того, что он сказал. Я вытащил из рюкзака свой четырёхлистник, повертел его в руках и загадал себе удачу на предстоящий день.

В полдень я нашёл Ханну за столиком у дальней стены столовой. Она сидела совсем одна, уставившись на свой бумажный пакет с едой, к которому даже не притронулась.

— Привет! Как жизнь? — сел я напротив неё.

— Привет, — тихо проговорила она, не поднимая глаз. — Как у тебя дела?

— Да, знаешь, неплохо — для пятницы тринадцатого.

И в самом деле, первая половина дня прошла без всяких проблем.

Я ожидал, что Ханна пошутит насчёт того, какой я суеверный. Но она не проронила ни слова.

Я вытащил из своего пакета сандвич и принялся разворачивать фольгу.

— Мой счастливый сандвич, — сказал я, — с арахисовой пастой и майонезом.

— Вкуснятина, — хмыкнула она, закатив к потолку глаза.

И наконец посмотрела на меня. Вид у неё был усталый. Глаза красные, воспалённые, как будто она плакала. Волосы всклокоченные, лицо серое.

— А ты чего в куртке? — спросила она.

— Да так просто… — замялся я. — Замёрз немного.

Она мрачно кивнула.

— Ты приехала в школу на новеньком внедорожнике? — спросил я.

Она покачала головой.

— Мы его ещё не получили. Отцу надо будет сначала заполнить кучу бумаг, — она глубоко вздохнула.

Я положил сандвич на стол.

— Ты как себя чувствуешь? Часом не заболела?

Она не ответила. Только опять вздохнула и уставилась в пол.

Я ткнул пальцем в её пакет.

— А у тебя что есть пожевать?

— Всего лишь фрукты, — пожала она плечами. — Мне есть не хочется.

Она открыла пакет, запустила туда руку и вытащила ярко-жёлтый банан.

Долго возилась с кожурой, наконец разорвала её.

— Фу, гадость! — её лицо исказила гримаса отвращения.

Она бросила банан на стол.

Внутри банан был совершенно испорченный. Какая-то куча чёрной полужидкой каши. Отвратительный кислый запах — как от блевотины — поднимался от него.

Ханна оттолкнула от себя банан.

— Мерзость, тухлятина.

— А шкурка совершенно свежая, — заметил я. — Почему же он внутри испорченный?

— Пожалуй, я лучше яблоко возьму, — хмуро проговорила Ханна.

И, разорвав пакет, достала большое красное яблоко. Повертела его в руках — и ахнула. Я увидел на румяном боку глубокую тёмную дырку. И прямо у нас на глазах изнутри вылез толстый коричневый червяк не меньше двух дюймов длиной. За ним другой, третий. Червяки вываливались из яблока на стол один за другим.

— Что это?! — вскрикнула Ханна.

И так резко отклонилась от стола вместе со стулом, что он перевернулся. И прежде чем я успел что-то сказать, она выбежала из столовой.

После уроков я отправился на тренировку по баскетболу, но по дороге решил поискать Ханну. Я беспокоился о ней. В столовой она вела себя так странно. Совсем была на себя не похожа.

Я напомнил себе, что была пятница, тринадцатое. Иногда люди ведут себя немного странно в этот день.

Но только не Ханна. Потому что она самый несуеверный человек из всех, кого я знаю. Она всё время проходит под лестницами, обнимает чёрных котов и считает всё это ерундой.

Да и почему бы ей так не считать? Ханна, наверное. Самый везучий человек на свете!

В коридоре захлопали дверцы шкафчиков — ребята собирались идти домой. Я направился было в спортивный зал, но повернул обратно. Не хотелось тащить туда свою крутку и рюкзак. Я решил засунуть их в свой шкафчик.

Но, увидев его в конце коридора, я нерешительно остановился. Прочёл надпись на двери: «СЧАСТЛИВЫЙ № 13». Конечно, я не забыл свой кошмарный сон и календарь из этого кошмара, приклеенный на дверцу.

Но мне надо было открыть шкафчик. Мне вовсе не хотелось таскать все свои вещи с собой до конца года!

— Эй, Люк! — обернувшись, я увидел Дарнелла Кросса. Стоя в дверях кабинета физики, он махал мне рукой. — Выиграют «Сквайры» у «Девенпорта»?

— Не такие уж они крутые, — отозвался я. — Мы их шапками закидаем.

— А ты играть будешь? — спросил Дарнелл и улыбнулся, потому что уже и так знал ответ.

— Как только перерасту Стретча! — ответил я.

7
{"b":"545733","o":1}