Читать "Обыкновенное христианство (СИ)" - Галабурда Кирилл Евгеньевич - Страница 14

Вход

Войти на сайт

Я забыл пароль
Регистрация

Регистрация

Литмир - Электронная Библиотека > Галабурда Кирилл Евгеньевич > Обыкновенное христианство (СИ) > Стр.14

Содержание

Сохранить

Настройки

...

Вообще обвинять старообрядцев в «грехе самосожжения» не совсем честно. Во-первых, староверы себя не сжигали. Они, по словам Лаврина, лишь стелили солому в своих избах, а когда за ними приходили, они запирались на засов и ставили на него горящую свечу. Сталкивали свечу в солому никак не сами угарыши. Во-вторых, старообрядческие сочинения свидетельствуют, будто таким образом люди избегали лютых пыток от православных инквизиторов[220]. В-третьих, если самосожжение настолько уж непростительное преступление, то отчего же Стефан Пермский готов был лезть в огонь, да ещё и почитается святым за это?

Наконец, как показывают конкретные примеры, православные очень даже помогали старообрядцам сгореть.^{56} С примеров очевидно, что православные любят христиан не только сжигать, а и пытать.^{57}

Но как же православным обойтись без погрома?^{58}^{59}

Всё это делалось, чтобы сектанты стали такими же, как их палачи, — то есть, православными.^{60}

На этом фоне хулиганские действия РПЦ-шников вроде рванья богослужебных книг или битья стёкол — и вовсе детская шалость.

Кто-то скажет, что это преступления, за которые с православных взыскали (бы) и тюремные сроки, и церковные епитимьи. Юсмалитяне, например, тоже врывались в храмы, избили попа — что же теперь, объявить злодеями всех неправославных христиан? «Делать чересчур широкие обобщения, — по мнению православных, — некорректно».[226]

А какие же тогда обобщения адвокаты РПЦ признают достаточно корректными? Как хаять сектантов, то обобщай — не хочу, а если кандидат исторических наук выставляет на вид гниль русского православия, то книга учёного «необъективна уже хотя бы потому, что написана именно советским человеком»[227]! (Как будто Александр Мень советского гражданства не имел.)

Итак, нужно всеми правдами и неправдами доказать, что вышеописанная православная мразь преступна и подлежит наказанию. Для этого нужно знать, какие именно законы преступили те, кто опозорил Русскую церковь. Слово современному им праву.

	de jure	de facto
Препятствование богослужению	По циркуляру Министерства внутренних дел от 4 октября 1910 г. за № 9623 «О богослужебных собраниях сектантов», на всякое богослужение полагалось присутствие наблюдателя от исполнительной власти, чтобы «на собраниях не происходило поругания или поношения догматов, обрядов и установлений православной церкви», а тезисы проповедей утверждать у губернатора.[228]	«Духоборы села Орловки собрались на общественную молитву. Только что они приступили к молитве, как прискакал казак с приказанием, чтобы они немедленно же отправлялись в Богдановку, куда прибыл губернатор, который требует их к себе. Духоборы ответили посланному: „Дайте нам кончить молитву, и тогда мы придём“. Но им не удалось кончить этой молитвы, так как вслед за этим на них налетели две сотни казаков и начали бить их нагайками. Толпа замерла. Дети подняли страшный плач, а казаки, взбешённые столь явным ослушанием приказанию начальства, ожесточённо начали бить нагайками оцепеневшую от ужаса толпу беззащитных людей. Эти наивные люди… кинулись на колени и, простирая руки к небу, запели духовный псалом… Это отнюдь не спасло их от казацких плетей, которые продолжали немилосердно стегать и рубить их до тех пор, пока, наконец, вся толпа, прекратив молитву, в ужасе не кинулась на дорогу… Тут казаки погнали их в Богдановку, подстёгивая нагайками тех, которые почему–нибудь замедляли шаг».[229]
Запрет на храмы	«В 1826 году были сняты кресты со старообрядческих церквей, запрещены постройка новых и ремонт старых зданий»,[230] а по закону от 3 мая 1883 года «старообрядцам запрещалось… строить наружные колокольни в староверческих храмах, помещать иконы над их входом. Вообще внешний вид староверческой церкви не мог быть аналогичным православным храмам. Ремонтировать молельные дома можно было без специального разрешения, но на строительство новых требовалось каждый раз разрешение Министерства внутренних дел».[231] «Св. Синод… находит нужным сохранить статью 140, возлагающую на губернские правления, при разрешении устройства церковных и молитвенных зданий инославных исповеданий, удостоверяться у православного епархиального начальства о неимении препятствий к дозволению упомянутых построек» (определение Св. Синода от 15–21 декабря 1907 года №8198).[232]	«За несколько последних месяцев» зимы 1913 года «закрыто сектантских молитвенных домов: четыре в Одессе (при этом закрытие сопровождалось торжественным молебном союзников), несколько домов в Москве, Екатеринодаре, Никольск–Уссурийске, все сектантские дома в Лифляндской губернии, в ряде сел и деревень Киевской, Подольской, Нижегородской, Харьковской, Воронежской, Таврической, Ставропольской губерний, Терской и Кубанской областей. Преследованию подвергались сектанты всех толков: баптисты, евангельские христиане, духовные христиане (молокане), свободные христиане, субботники, „новый Израиль“ (последняя секта привлекла к себе особое внимание) и другие».[233]
Ограничение в свободе слова	Вовне секты «запрещается заводить или распространять между православными какие–либо ереси» (Свод законов Российской империи, т. 14, раздел 1, отделение 3, ст. 53). «Только одна господствующая церковь (православная) имеет право убеждать последователей иных христианских исповеданий и иноверцев к принятию её учения о вере, а всякое совращение православных лицами других вер и препятствования принятию православия воспрещаются и караются уголовными законами: ст. 82, 33, 95 Уголовного уложения» (определение Св. Синода от 15–21 декабря 1907 года №8198, ст. 70). Внутри секты «для предотвращения вредного влияния на православных баптистских „призывных“ собраний рекомендовать» православным «миссионерам и их помощникам, где возможно, лично являться на эти собрания и опровергать сектантские нападки на православную церковь» (постановление Всероссийского миссионерского съезда № 2130 о мерах борьбы со штундо–баптизмом и пашковщиной).[234]	До революции 1905 года «над госпожой Бороздиной учреждён был строжайший надзор полиции, причём для выезда из Москвы в пределы Московской губернии она должна была каждый раз испрашивать разрешение московского генерал–губернатора, а для выезда в другие губернии — разрешение Министра внутренних дел. Когда г–же Бороздиной явилась необходимость поехать в Серпуховский уезд к своему родственнику, который занимал там должность предводителя дворянства, то ей было выдано „проходное свидетельство“, причём она обязана была ехать, нигде не останавливаясь, по прибытии же на место явиться в полицию. Местные полицейские власти, начиная от исправника и кончая урядником и полицейским десятником, получили приказание строжайше следить за каждым шагом этой опасной преступницы, вся вина которой состояла лишь в том, что она осмелилась раздавать народу Евангелие».[235]
Ограничение в праве на труд	«Имена членов… секты должны быть переданы министру путей сообщения, который вывесит списки в железнодорожных конторах для того, чтобы они не могли устроиться там на работу; Штундистам запрещается нанимать на работу православных. Нарушение наказывается ссылкой на Кавказ на срок до пяти лет; Штундистам запрещается покупать или брать в аренду землю… Всем сектантам запрещается покидать места жительства. Они должны признаваться юридически недееспособными в ведении финансовых и торговых дел» (закон от 4 июля 1894 года).[236]
Грабёж	Пётр I издавал Указ о хождении на исповедь повсягодно, о штрафе за неисполнение сего правила, и о положении на раскольников двойного оклада — кроме того, со староверов взимали дополнительный налог за ношение бороды! В первой половине XVIII века со староверов сдирали налоги в двух- и четырёхкратном размере.[237] В Новое время «административно оштрафованы по 50 рублей Херсонским губернатором и посажены на две недели под арест в Елисаветграде при полиции шесть женщин евангельских христиан с грудными детьми», поскольку, «беседуя в домашнем кругу, читали Евангелие».[238] Следовательно, законы предусматривали штраф и тогда. В 1688 году вообще был издан указ: «Смотреть накрепко, чтобы раскольники не жили в волостях и в лесах, а где объявятся — самих ссылать, пристанища их разорять, имущество продавать, а деньги присылать в Москву».[239]	«Нас, — жаловались сектанты в 1905 году, — всех ещё обложили по 50 к. со двора на починку сельской православной церкви. Мы, посоветовавшись между собой, решили не платить, так как мы туда не ходим, и заявили об этом старосте. После этого один из наших братьев понёс в расправу поземельные деньги, здесь был сельский староста, писарь и кассир, которым он сказал: Примите от меня подать, но староста говорит: Давай на церковь. Брат говорит, Мы не желаем давать этого налога, тогда староста посадил его в карцер, а сами начали в отдельной комнате пьянствовать. Потом позвали его в канцелярию, и спросил его староста, чтобы дать 50 к. на церкву. Отвечай! Но он сказал: Не дам, нет охоты. Тогда староста стал наносить ему побои с обеих рук и побил порядочно ему голову».[240]
Лишение свободы	«Виновный в произнесении или чтении публично проповеди, речи или сочинения, или в распространении, или в публичном выставлении сочинения или изображения, возбуждающих к переходу православных в иное вероисповедание или учение, или секту, если сии действия учинены с целью совращения православных» в иное христианство, «наказывается: заключением в крепость на срок не свыше одного года или арестом» (Свод, т. 15, ст. 90).[241]	«Гонители стали хватать, чтобы отправить в тюрьму. В домах оставались грудные дети… „Пустите в дом взять ребенка, его надо кормить грудью!..“ - „Обойдётся и без груди“, — зло смеялись гонители. Матерей погнали за 40 вёрст в Уманьскую тюрьму… Плачущие дети не давали покоя другим людям… Среди женщин было много евреек с младенцами. Когда они узнали, почему плачут дети, то брали их на руки и кормили своей грудью. Слёзы текли по лицам этих женщин: „Бедные малютки, за что вас наказывают?“»[242]
Самосуд	«В 1897 г. Третий съезд миссионеров вынес решение, по которому вышедших из православия можно было ссылать в Сибирь уже не через суд, а в соответствии с приговорами местных сходов. Иначе говоря, самосуд объявлялся законной нормой».[243]
Ссылка	«Виновные в распространении существующих уже между отпадшими от православной церкви ересей или расколов, так и в заведении каких–либо новых, повреждающих веру, сект, подвергаются за сии преступления лишению всех прав состояния и ссылке на поселение: из Европейской России в Закавказский край, из Ставропольской губернии и Закавказского края в Сибирь, и из Сибири в отдалённейшие оной места» (Свод, т. 15, ст. 196).[245]	Сектантов «после изнурительного заточения в Херсонской тюрьме, заковали в цепи и погнали этапом в Киев вместе с уголовниками, а жён и детей вслед за ними на подводах. Из Киева этап повели в Москву… В Москве продержали всю зиму, и нас, жён, тоже держали в тюрьме… Не дождавшись тёплой погоды, этап отправили в Сибирь. Конечной остановкой был г. Томск. Наши узники шли в дождь, жару и мороз, и конвой был немилосерден к ним… Да, трудно передать всё, что мы тогда видели и слышали. Почти все дети в семьях заключенных поумирали от тифа, который косил всех подряд».[244]
Ограничение в свободе перемещения	«Всем, означенным в предшедшей 58–1 статье, лицам, подвергаемым по судебным приговорам надзору полиции, воспрещается жительство или пребывание: в столицах и во всех местностях столичных губерний; в губернских городах, их уездах и во всех местностях, отстоящих от губернских городов ближе двадцати пяти вёрст; во всех крепостях и местностях, отстоящих от крепостей ближе двадцати пяти вёрст; в тех городах или местностях, в коих, по особым Высочайшим повелениям, не разрешается водворение поднадзорных» (Свод, т. 15, ст. 58).[246]
Порабощение	В «1722 г. было дано распоряжение об отсылке „на вечную работу“ вновь осуждённых старообрядцев …в крепость Рогервик (Балтийский порт, Эстония), где условия жизни и работы были особенно тяжелы».[247] А «любой штундист, уличённый в чтении Библии или в молитве вместе с другими, должен быть арестован и немедленно выслан в Сибирь в административном порядке; все проповедники должны быть приговорены к исправительным работам на рудниках в Сибири» (закон от 4 июля 1894 года). За «хулу», «поношение» и просто «порицание» православных традиций Свод законов Российской империи (т. 15, гл. 2, стт. 73, 177-178) предусмотрел каторгу.[248]	Ещё «в 1799 г. в Новгородской губернии за принадлежность к» духоборам «было осуждено более 30 крестьян. Их сослали в Екатеринбург навсегда в рудничные наитягчайшие работы, причём их велено было содержать на работе скованными… В конце XIX в. свыше трёхсот духоборов за отказ служить в царской армии и сожжение оружия было отправлено в бессрочную каторгу в Якутию. Многие крестьяне во время насильственного переселения гибли, многие, спасаясь от преследования, бежали в Канаду и другие страны». Их «хула» состояла в отрицании необходимости института церкви.[249]
Похищение детей	«До возвращения» христиан «в православие принимаются правительством для охранения их малолетних детей от совращения» из православия «указанные в законах меры. В имениях их, населённые православными, на всё сие время назначается опека, и им воспрещается иметь в оных жительство» (Свод, т. 15, ст. 188). «Дети отдаются на воспитание родственникам православного исповедания, или, за неимением оных, назначенным для сего от правительства опекунам, также православной веры» (ст. 120).[250]	«Когда до Самары дошли слухи о том, что по селениям Николаевского и Бузулукского уездов разъезжают по ночам становые приставы и урядники, насильно отбирают от молокан детей, мальчиков и девочек, заранее намеченных отцами–миссионерами, и куда–то их увозят, — то долгое время никто не хотел верить подобным слухам и рассказам, — так они казались невероятными… Однако, это недоверие вскоре должно было исчезнуть, так как в Самару прибыли родители тех детей, которые были взяты полицией и куда–то увезены. Смущённые, подавленные, растерянные — они не знали, что делать, что предпринять… только с большим трудом им удалось узнать, где находятся отобранные от них дети. Оказалось, что они размещены по разным мужским и женским монастырям Самарской епархии. Долгое время никто не мог или же никто не желал объяснить несчастным родителям, надолго ли заключены в монастыри их дети и будут ли они когда–нибудь возвращены им. Но вот являются православные миссионеры и говорят убитым горем отцам и матерям: „Ваши дети до тех пор будут в монастырях, пока вы, их родители, не покаятесь, пока вы не отречётесь от молоканской ереси и не присоединитесь снова к лону православной церкви… Вы губите своих детей, так как не крестите их и воспитываете в молоканском духе, а в монастырях их окрестят по православному обряду и будут воспитывать согласно учению святой церкви“».[251]
Пытки	«Которые расколщики святой церкви противятся, и хулу возлагают, и в церковь и к церковному пению и к отцам духовным на исповедь не ходят, и святых таин не причащаются, и в дома свои священников со святынею и с церковной потребой не пускают, и меж христианы непристойными своими словами чинят соблазн и мятеж, и стоят в том своём воровстве», то есть, преступлении, «упорно: и тех воров», то есть преступников, «пытать, от кого они тому научены, и сколь давно, и на кого станут говорить и тех оговорных людей имать и расспрашивать и давать им меж себя очные ставки, а с очных ставок пытать» (Двенадцать статей, ст. 1).	«Расколоучитель Андрей Денисов в „Повести о жизни Никона“ сравнивает участь раскольников с участью первых христиан в Римской империи. Перечисляя орудия пыток — бичи, клещи, тряски, плахи, мечи, срубы, — он упоминает и о железных хомутах — типичном орудии инквизиции: „Хомуты, притягивающие главу, руки и ноги в едино место, от которого злейшего мучительства по хребту лежащие кости по суставам сокрушаются, кровь же из уст, и из ушей и ноздрей и из очей течёт“».[252] Ближе к нашему времени сектанту «родной брат приказал мужикам привязать его за руки и за ноги и к голому телу прикладывали горящие папиросы и требовали, чтобы он отрёкся от веры. Когда он потерял сознание и кричал, они отрезали веревку от рук, он упал головой об землю, а жену пьяные мужики насильничали (а она беременна). С этого времени они оба заболели, и до сих пор с ними бывают припадки. Это было в августе 1896 года и повторилось 4 декабря того же года: обе руки и бороду зажали в железные тиски и горячим железом жгли (пекли) ему спину. Так что более 50 ран сделали ему на теле».[253]
Казни	«Которые расколщики святой церкви противятся» и так далее «и которые с пыток учнут в том стоять упорно ж, а покорения святой церкви не принесут, и таких, за такую ересь, по трикратному у казни допросу, буде не покорятся, жечь в срубе и пепел развеять» (Двенадцать статей, ст. 1). «Которые люди ходили по деревням и людей, которые в совершенных летах, также и детей их, которые в совершенных и в малых летах, перекрещивали и прежнее святое крещение нарицали неправым, а перекрещиванье вменяли в истину: и тех… которые перекрещивали, хотя они церкви божией и покорение приносят и отца духовного принять и святых тайн причаститися желать будут истинно, и их, исповедав и причастя, казнить смертью без всякого милосердия» (ст. 4).	«Уже тишайшiй Алексѣй Михайловичъ „многихъ во оземствованiе пославъ и въ темницы заточи, а иныхъ хульников» троеперстия «повелѣ огню предати за нестерпимыя ихъ богомезкiя хулы“».[254] В 1666 году после пытки «богомерзкий чернец Вавилко сожжён за свою глупость», то есть за то, что отказался креститься кукишем.[255] В 1714 году на медленном огне жарили лютеранина Фому Иванова.[256] Примеры можно размножать до бесконечности.

Войти на сайт

Регистрация