В итоге я напомнил Снейпу–сенсею, что в Японии крой одежды специально на жару рассчитанный, и он трансфигурировал себе из мантии светлое укороченное мужское кимоно, которое носил с бриджами до колен и даже хатимаки повязал, чтобы волосы не мешали, и пот со лба не капал.

В первые дни ели «перекусами» из того, что с собой сенсей взял, чтобы не отрываться сильно от заготовительных работ. Потом Киба притащил двух «овцекроликов» — типа себе и нам, мы их вскрыли, взяли образцы, камни те же из желудков, но есть не стали — сенсей побоялся, что мясо могло быть отравлено. Всё на три морды схарчил довольный Киба. А сенсей провёл опыты, убедился, что с местной крольчатины мы не помрём, и уже третьего, тоже пойманного нашим трёхголовым другом, мы жарили на вертеле. Было вкусно, потом им питались следующие несколько дней. Охлаждённое, из магического «фуин–холодильника», это мясо оказалось ещё вкусней.

Все десять дней мы шли в направлении перелеска сребролистных деревьев. Я хотел для Невилла найти какой–нибудь росток такого дерева, ну и самим интересно было. И до этих деревьев никак дойти не могли. Сначала показалось, что они не далеко — километрах в пятнадцати–двадцати, не более. Очень уж чётко видно всё, вплоть до веток крупных. Но, оказалось, что тут воздух особый, кажется, разреженный, как в горах — смотришь и почти каждое растение за километр видишь, хотя острота зрения у меня не такая идеальная, как была когда–то. А ещё сами деревья были, как выяснилось, невероятно огромными, из–за этого расстояние до них казалось меньше, чем было на самом деле.

В день мы, из–за заготовительных работ, проходили не более восьми–девяти километров, но и на десятый день до деревьев было почти всё также далеко.

У нас почти всё готово, а места уже для трав не было, так что мы немного расслабились и решили, что попробуем проехаться на Кибе. У него, правда, спина широченная, сесть на него сверху — значит раскорячиться на шпагате, мне это по силам, но вот сенсею… И это ладно, если просто сесть, а если ехать, то позвонками и тряской себе всё самое дорогое отобьёшь.

Мы с сенсеем придумали что–то вроде упряжи, он трансфигурировал её из остатков травы, типа верёвок наплёл. Получилось, что мы ехали на Кибе стоя, вроде как на стременах лошадиных, каждый со своего бока, только меня уравновешивал с сенсеем дополнительный груз.

Такой способ передвижения был всё равно ужасно трясучим, Киба старался рысить, но выходило у него через раз. Всё же для Кибы, из–за всех привязок и Ключа мира, взросление проходило по времени нашего мира, то есть, несмотря на то, что он жил в своём мире год и восемь месяцев, повзрослел он на то время, которое прошло у нас, то есть на месяц и три недели. Из–за этого он пока остался щенком–переростком, ему даже двух лет ещё нет. А вот для всех кроме него и меня время в этом мире будет идти так же, как любое время — Снейп–сенсей «постарел» на те десять дней, которые мы там были, я, как и Киба, «постарел» меньше чем на один день.

В итоге мы выяснили, что цербер — это совсем не ездовое животное, но зато сегодня мы всё же добрались до леса.

Деревья выглядели очень внушительно. Даже Киба на задних лапах не доставал до нижних веток, а обхват стволов был невероятно огромным — как бы не с малые башни Хогвартса, типа Западной. Кора была не совсем чёрной, как казалось издалека, а словно в тонких трещинках наполненных серебристым то ли соком, то ли там ещё какой–то слой проглядывал — я так и не понял. Потому что не успели мы, задрав головы, оценить масштабы местного леса, как Киба сказал:

— Ой, я, кажется, чувствую, что вас сейчас «выкинет»!

— Сколько минут? — спросил сенсей и не раздумывая побежал к Кибе снимать с него наш груз — который как раз меня «уравновешивал».

— Несколько минут, — ответил Киба.

А я в тот момент увидел, что на ветках между листьями что–то вроде жёлудей или орехов тёмных висит — в общем — кажется, что семечко. Хотя поросли особо не было видно, видимо, всё взрослые деревья «глушат».

— Я успею за семечком! — разогнавшись, как когда–то на очень давней тренировке по «прилипанию» чакрой, я забежал по стволу на ветку, по–обезьяньи придерживаясь руками прошёл по ветке и нарвал в карман несколько чёрных «шишек–желудей».

— Киба, помоги Гарри слезть. Прыгай ему на холку! — распорядился Снейп–сенсей.

Я спрыгнул на спину церберу и скатился по его крупу, пойманный сенсеем.

— Киба, мы навестим тебя, как только сможем, я твою кровь снова взял, но часто нельзя, ты можешь ослабеть, — я погладил по очереди все три носа заскулившего Кибы.

— Теперь всё, — сказал он, и мы очутились дома. Только сенсей почему–то в своей комнате. Хотя это может быть потому, что в этой точке наибольшая концентрация его магии, поэтому его «вильнуло»?

— Как вы, сэр? — Снейп–сенсей сидел на полу, потирая колено, видимо, ушиб о журнальный столик, когда «приземлился».

— Всё в порядке, тебе удалось прихватить те плоды? — кивнул он, тут же выкладывая, увеличивая и пересчитывая наши вещи.

— Да, сэр, удалось, я хотел… Я говорил, что высадил те растения благодаря Невиллу? Хотел как–то отблагодарить его. Он любит интересные и редкие растения.

— Хм… — задумался сенсей. — Дело ваше. Но если мистер Лонгботтом собирается это вырастить, то пусть ведёт дневник наблюдений и всё подробно описывает. Думаю только, что дереву понадобится магический купол, у нас ему будет слишком холодно… В теплицу не хотелось бы отдавать, слишком много вопросов, а вот Лонгботому можно сказать, что… Что–нибудь, в общем. В любом случае, мне самому со всем не успеть. Я и так… Чёрт! Наверное, мы опоздали вернуть тебя родственникам? — внезапно спохватился он. — Петунья, наверное, уже с ума сходит!

— Я же говорил, что время там и здесь отличается, — поспешил я его успокоить, даже немного удивившись, что он о таком забыл. Впрочем, наверное, слишком увлёкся исследованиями нового мира. — Сегодня только тринадцатое августа. Мы вернулись в следующий день. Сейчас… — мы посмотрели на обычный маггловский будильник на столике, — почти три часа дня.

— Неужели? — обрадовался сенсей, довольно улыбнувшись будильнику. — Значит, у нас почти неделя осталась?! — он закашлялся, снова принимая невозмутимый вид. — Вы же не оставите меня одного? Со всеми нашими ингредиентами надо разобраться и, возможно, мы даже успеем немного поэкспериментировать.

— Конечно, сэр, — кивнул я.

— Кхм… — сенсей, как мне показалось, немного смутился, — тогда первым делом стоит принять ванну после нашего похода, переодеться, а затем и немного подкрепиться.

— Согласен, — я понял, что должен одеться подобающе этому миру. Взял свой рюкзак и пошёл в «свою» местную комнату, которую мне сенсей определил ещё несколько лет назад.

В горячей ванной, приготовленной и согретой сенсеем, я отмокал почти час. Жаль, что в Англии нет онсэнов и бань нормальных, но ванна после похода — очень даже хорошо. Сенсей ещё что–то в воду из зелий намешал, с расслабляющим и ранозаживляющим эффектом — так как я всё равно весь исцарапанный травой ходил, но на мне–то заживёт, а так одежда целой осталась.

Вообще–то Киба, когда я вслух мечтал о бане или горячем источнике, сказал, что в горах есть несколько тёплых озёр, но идти туда было в другую сторону и растений там, соответственно, намного меньше, чем на равнине. К тому же сенсей сказал, что для цербера «тёплым» может оказаться и крутой кипяток — специфическое животное, не зря в легендах церберы сторожат врата Ада, а там очень жарко и чуть ли не кипящая лава кругом. Но я всё же надеюсь, что хотя бы в мире Чёрных Пещер удовлетворю свою страсть к бане. Впрочем, эти изыскания для другого раза. Может, и ещё каких–то животных найдём, потому что в реке я ещё день на восьмой обнаружил какого–то донного «рака», когда решил вечерком после заката искупаться. Ну как «обнаружил»… Этот «рак» меня за палец ноги схватил, когда я, видимо, наступил на него. Несмотря на довольно мягкое тело, щипался он больно — клешни у него были с какими–то минеральными наростами, поэтому твёрдые. Есть мы это многоногое страхолюдище не решились, так что я отпустил на размножение и по вечерам больше не купался.