— Это моя первая самостоятельная работа. Получив диплом, я решил полностью восстановить интерьер. Если вы внимательно приглядитесь, то заметите, как мы обработали современные материалы, чтобы они не отличались от старинных.

Указав на резной алтарь из массивного темного дуба с покровом, украшенным ручной вышивкой, Роуэн поднялся по ступеням:

— Дерево для алтаря доставили морем из Гримсби. Резьба фронтона сохранилась со времен моего прадеда.

— Чудесная работа, — согласилась Карен, — покров тоже очень красивый.

— Это подарок от моих деда и бабки на свадьбу родителей.

— Они венчались здесь?

Он кивнул.

— Здесь совершаются все свадьбы и крестины в нашей семье.

У Карен дрогнуло сердце.

— Вы тоже женились здесь?

— Нет. — Он отвернулся с деланным безразличием. — Я настолько потерял голову, что думал… я всегда знал, что она… — Умолкнув, Роуэн обернулся к Карен, вскинув на нее потемневшие глаза: — Венчаться с ней здесь было бы… святотатством. — Его голос дрогнул, и под сводом пустой церкви прокатилось гулкое эхо.

Карен провела языком по губам, они так пересохли, как будто она брела по Сахаре. Неожиданно ее охватило непреодолимое желание прикоснуться к нему, провести рукой по его волосам, как будто перед ней был маленький мальчик. Она с трудом удержалась, чтобы не протянуть руку.

— Не нужно, — Роуэн отстранился, — если я и жду от вас чего-то, то только не жалости.

— Или ждешь более подходящего времени и места, — прошептала Карен.

К тому времени, когда они вернулись в Кернбек, небо уже окрасилось в тусклые предвечерние тона. Оживленная беседа, завязавшаяся между Роуэном, Леонардом и Афиной, не прекращалась и в машине. Карен рассеянно прислушивалась к мягкому журчанию голосов, доносившемуся с заднего сиденья, где расположились Леонард с ее матерью, и время от времени ловила на себе косые взгляды Роуэна. Под его взглядом, который, казалось, проникал ей под одежду, Карен почувствовала, как у нее заныла грудь. Она ощущала себя путником, долго скитавшимся по пустыне и наконец набредшим на оазис. Так почему же ей запрещают пить? Слава Богу, уже стемнело, и Леонард с Афиной не видели ее лица и не догадывались о том, какие мысли бродят у нее в голове.

У дверей гостиницы Карен крепко обняла Афину и Леонарда.

— Пусть ваш отдых в Шотландии сложится удачно.

Роуэн отвел Леонарда в сторону, и Карен забралась на заднее сиденье рядом с Афиной.

— Я так рада за тебя, мама. Теперь я и сама вижу, что вы с Леонардом должны быть вместе.

— Да, это правда. Тебе тоже стоит последовать моему примеру. — Сверкнув глазами, она покосилась на Роуэна. — Твой Роуэн мне очень понравился.

Карен нетерпеливо отбросила со лба непослушную прядь.

— Он вовсе не «мой», мама, мы просто работаем вместе.

Афина перехватила ее взгляд.

— Может быть, ты и в самом деле так считаешь, но он-то в тебя влюблен.

— Ты с ума сошла, мама, Роуэн вообще не верит в любовь.

— Пусть так, дорогая, — не отступала Афина, — но тогда с какой стати он так старался произвести на меня благоприятное впечатление? С первого взгляда понятно, что он влюблен.

Карен не знала, что и думать. Может быть, мать права?

— Беседуете по душам? — Услышав прямо над головой голос Леонарда, Карен вздрогнула. Он заглянул в машину. — Матери не хватает общения с тобой.

Выбравшись из машины, Карен сердечно обняла своего названого отца.

— Надеюсь, вы позаботитесь о том, чтобы она не скучала.

— Я стараюсь. — Леонард улыбнулся и протянул руку Роуэну. — Приятно было с вами познакомиться, Марсден. Мы непременно обсудим ваше предложение.

— Я с вами свяжусь. — Роуэн обернулся к Карен: — Вы готовы?

Кивнув, она обернулась к матери.

— Счастливого медового месяца, мама. — Выскользнув из объятий Леонарда, Карен торопливо клюнула его в щеку. — И тебе тоже. Спасибо за все, — прошептала она, обнимая напоследок Афину.

Она села в «ягуар», чувствуя, что каждый ее нерв натянут до предела, и, стоит Роуэну прикоснуться к ней, она способна потерять самообладание. Вдруг Афина права, и Роуэн действительно влюблен в нее? Все равно она должна спокойно продолжать работу и постараться не увлечься им. Ей стало душно. Кого она пытается обмануть? Она уже увлеклась.

— Ваша мать настоящая леди, — заметил Роуэн, ведя машину на подъем.

— Да, — согласилась Карен, — Афина настоящая леди, искренний и храбрый человек.

— Не только поэтому, — хрипло возразил он.

— Вот как? — Карен обернулась к нему, заметав, с какой силой он стиснул руль.

— Она умеет любить.

Пораженная, Карен заглянула ему в лицо. Таким мрачным она никогда его не видела.

Боже, может быть, Афина и в самом деле права, и, несмотря на свое напускное равнодушие, Роуэн тоже увлекся ею. На шее у Карен забилась тонкая жилка. Она и так знает, что он увлекся. Но это не означает, что он согласен взять на себя какие-либо обязательства или что-то хотя бы отдаленно их напоминающее. Отвернувшись к окну, Карен принялась разглядывать меркнущие сполохи заката.

Через неделю к ней обратился Джефф:

— Карен, мне нужно с тобой поговорить.

— Я слушаю.

— Это… личная проблема. Нельзя ли нам встретиться в деревне?

— Роуэн ясно дал мне понять, что не приветствует обособленных отношений в бригаде.

— Это совсем другое дело. Мы не являемся членами бригады в том же смысле, что и остальные. Прошу тебя, это касается работы. Это очень важно.

Взглянув в его умоляющие глаза, она сдалась:

— Ладно, в субботу я свободна, а Роуэн будет работать. В пятницу вечером я возьму джип, и мы сможем встретиться у Мэгги. Так наша встреча будет выглядеть естественнее.

— Ты прелесть. — Джефф сжал ее руки в своих ладонях.

В следующее мгновение дверь распахнулась, и на пороге появился Роуэн.

Остановившись в дверях, он задумчиво перевел взгляд с Карен на Джеффа. Наконец он медленно наклонил голову и, тяжело ступая, вышел из вагончика.

Когда Карен затормозила у входа в паб, дорогу уже пересекали фиолетовые тени. Кернбек погрузился в тишину, и только с церковной колокольни доносился перезвон. Темнота постепенно сгущалась, и в окнах лавок начали гаснуть огни. Карен ничего не замечала, с тревогой вспоминая о том, каким взглядом Роуэн смотрел на них с Джеффом.

Она знала, что Джефф ждет ее в пабе, но инстинкт, которому она доверяла, подсказывал, что ей лучше не входить. Однако Джефф нуждался в поддержке, и ради Леонарда она обязана помочь. Даже такого человека, как Джефф, нельзя лишать шанса начать жизнь заново, против этого не стал бы возражать и Роуэн. И все же, взявшись за дверную ручку, Карен снова засомневалась.

Джефф, сгорбившись, сидел за стойкой бара, в самом углу. Перед ним стояла опустевшая на треть бутылка, а рядом с ней — початый стакан. Едва взглянув на его опустошенное лицо, Карен поняла, что просьба Джеффа была не пустой. Он заметил ее отражение в зеркале, висевшем за стойкой, и нетерпеливо обернулся.

— Ты не слишком торопилась.

Карен стиснула зубы, приготовившись к обороне:

— Я не могла уйти, бросив работу, а если ты собираешься разговаривать со мной таким тоном, то можешь сидеть и дуться в одиночестве. Это ведь ты просил меня о встрече. — И Карен шагнула к двери.

Поникнув, Джефф поднес к губам стакан и сделал глоток.

— Извини, Карен. Черт возьми, я жду тебя уже почти три часа.

Ее взгляд скользнул по бутылке и высившейся в пепельнице горке окурков.

— Заметно, но мне удалось выпросить машину при условии, что я захвачу заказ для Торни. А потом пришлось выполнить поручения бригады.

— Да, этим должен был заняться я. — Он снова плеснул в стакан щедрую порцию янтарной жидкости.

— Джефф!

Он невозмутимо закрутил крышку на горлышке.

— Успокойся, я знаю меру. Не нужно ко мне придираться. Тебе что-нибудь заказать? — Он облокотился на стойку.