— Не останавливайся, — простонал он, — где ты этому научилась?

— У тебя, — улыбнулась она, — и жду очередного урока.

— Не думаю, что это будет сложно… — Перехватив ее руки, он сдвинул их ниже, к пижамным брюкам. — Но если ты не остановишься, то поставишь меня в затруднительное положение.

Сквозь шелковую ткань она ощутила его набухшую плоть, и ее тело пронзило ответное желание. Ее пальцы скользнули по застежке.

Он нетерпеливо отвел ее руку и, сорвав с себя пижаму, опрокинул Карен на мягкую широкую постель.

Она приподнялась и склонилась над ним. Он вопросительно взглянул на нее, но тотчас же замер, наслаждаясь ее ласками. Карен гладила его тело — сначала кончиками пальцев, потом губами, грудью. Он стиснул ее плечи так сильно, что его пальцы вонзились ей в кожу.

Почувствовав близость его тела, Карен поняла, что не может больше сдерживаться и, сев на него верхом, вобрала его в себя без остатка. Карен начала двигаться в нежном ритме, продолжая до тех пор, пока его лицо не исказила гримаса. Вскрикнув, он стиснул ее бедра и неподвижно замер.

Роуэн лежал на спине и, взяв Карен за руку, водил ее ладонью по своей влажной коже.

— Боже мой, Карен, как же ты хороша. Не могу поверить в то, что все это мне не снится. — Он привлек ее к себе, лег сверху, и нежным проникновением внутрь ее плоти вновь разжег желание в них обоих. Зарывшись пальцами в ее волосы, он прижался к ее лицу своим, шепотом повторяя ее имя.

— Я хочу тебя, Карен, — задыхаясь, шептал Роуэн, и его толчки становились все более неистовыми.

Одержимая страстью, она двигалась ему навстречу, не сознавая ничего, кроме болезненного напряжения и желания принадлежать ему. Спустя мгновение ее тело как будто взорвалось изнутри от сокрушительного, всепоглощающего наслаждения.

Карен лежала, уткнувшись лицом в сгиб его руки, ее голова покоилась у Роуэна на груди. Ровное биение его сердца убаюкивало ее, и ей казалось, что нет ничего естественнее, чем быть с ним рядом.

— О чем ты думаешь? — лениво спросил он.

Она промолчала, чувствуя, как вспыхнули щеки.

Его рука напряглась.

— Скажи, наверное, ты думаешь о чем-нибудь приятном.

Она поцеловала его в грудь рядом с соском.

— Я думала, было бы нам так же хорошо, если бы мы поженились.

Он открыл глаза и слегка отодвинулся.

— Как это понимать?

— Разве ты не находишь, что в нашем положении естественно подумать о свадьбе?

Роуэн приподнялся на локте.

— Что ты называешь положением, Карен? Мы…

Она лихорадочно искала ответ.

— Давай поженимся, Роуэн, — выпалила Карен, садясь в постели, — ведь ты же любишь меня?

— Я не… — начал Роуэн, но она заглушила его слова поцелуем.

— Да я знаю, что любишь. Ты просто боишься.

Он окинул ее долгим задумчивым взглядом.

— Да, Карен, я влюблен в тебя. К несчастью. Но это мои проблемы, которые касаются только меня. — Он отодвинулся и посмотрел ей в глаза. — Я думал, мы договорились, что будем просто наслаждаться друг другом в течение того времени, что нам отпущено. Когда я говорил об этом, то не подразумевал ничего большего.

— В течение того времени, что нам отпущено? — Ради всего святого, о чем он говорит? — Значит, ты просто… предложил мне переспать с тобой, пока я здесь, а потом я должна буду вернуться в Штаты, как будто… как будто все это было просто частью моей работы?

— Это все, что я могу тебе предложить, Карен. Я с предельной ясностью постарался тебе объяснить, что не хочу брать на себя никаких обязательств. — Его серые глаза под набухшими веками жадно скользнули по ее телу и снова взглянули ей в лицо. — Однажды это со мной уже было. Так что — благодарю покорно.

Он рассеянно провел рукой по ее волосам.

— Бернард Шоу выразился лаконично: женясь по любви, люди совершают величайшую глупость.

— Бернард Шоу крупно ошибался, — ровным голосом ответила Карен. — Там, где я выросла, влюбленные женятся.

— Я не могу решиться на брак… снова. Тебе придется смириться с этим, Карен. Ты хочешь меня, и я тоже хочу тебя. Мне нравится твоя искренность, ты — хороший специалист и страстная женщина. Ты удивительно страстная женщина. Как я уже говорил, нам хорошо вместе.

— Мне этого недостаточно.

Он взглянул ей в глаза.

— Большего я предложить не могу.

Карен судорожно стиснула край одеяла. На ее месте другие женщины не стали бы отвергать этого предложения. Но она была не такой, как другие. Она любила его, она сама не ожидала, что может так сильно любить. Внезапно она осознала, что и он только что признался ей в своей любви. Карен попыталась вспомнить, какими словами он сказал об этом. Может быть, ему действительно нужно только ее тело? Нет, она знала, что это неправда. Он любит ее. Во всяком случае, сможет полюбить, если не станет бороться со своим чувством.

Она подняла глаза и наткнулась на его взгляд. Вокруг темного зрачка льдинками разбегались серебристые искорки. Карен знала, что теперь любая попытка вернуться к этому разговору будет обречена на провал. Для него эта тема закрыта. Что же ей теперь делать?

Ответ пришел почти незамедлительно.

— Думаю, мы уже сказали друг другу все, что было необходимо. — Она соскочила с кровати и независимо направилась в свою комнату.

— Карен, подожди!

Но она уже задвинула щеколду и бросила взгляд на часы. Три часа ночи. Осмотревшись по сторонам в поисках своей ночной рубашки, Карен вспомнила, что та осталась на полу в комнате Роуэна. Карен закуталась в халат и свернулась в своей холодной одинокой постели.

Она понимала, что рискует. То, что она задумала, было опасно, очень опасно. Ее тело ныло от желания. В какое-то мгновение ей захотелось вернуться к нему. Может быть, придет время, когда он изменит свое решение, хотя вполне возможно, что этого не произойдет никогда.

В четыре часа Карен услышала, как хлопнула наружная дверь и Роуэн спустился по ступенькам. Как видно, ему тоже не спалось. Может быть, от холодного ночного воздуха у него в голове прояснится.

Больше всего на свете Карен хотелось ясности. Следует ли ей пойти на компромисс и сделать для Роуэна исключение только потому, что она любит его? Не получится ли так, что в результате он никогда не сможет преодолеть свой страх перед обязательствами? С другой стороны, если она уступит и согласится на мимолетное приключение, что она потеряет?

Она потеряет все: свое сердце, свою чистоту… и Роуэна тоже.

Неужели нет выхода?

Карен уткнулась лицом в подушку. Нужно постараться уснуть, а завтра, на свежую голову, снова все обдумать.

Ветер завывал в кронах деревьев и сотрясал окна столовой. Карен в одиночестве сидела за столом, уставившись на свой завтрак и ничего не замечая вокруг — ни тепла, струившегося от керосинового обогревателя, ни громких звуков, доносившихся снаружи. Обычно отличавшаяся нормальным аппетитом здорового человека, сегодня мысль о еде радовала ее так же мало, как ночью мысль о том, что ей необходимо поспать. Бросив взгляд на свинцовое небо, она покосилась на настенные часы. Без пяти семь. Бригада давно позавтракала и разошлась по своим рабочим местам, а Роуэн все еще не вернулся.

Господи, что же ей делать? Она отчаянно тосковала по нему, но ей нужно было не только его тело. А он, кроме случайных встреч, ничего не может ей предложить.

Однако в ее любви не было ничего случайного. В памяти Карен вновь ожили события минувшей ночи, и сладостная дрожь пробежала по ее телу. Да, он нужен ей, нужен весь, без остатка. Ни одно из тех чувств, которые вызывал у нее Роуэн, она не могла бы назвать случайным.

Карен отхлебнула кофе. Если бы она только могла приказывать своему телу. Позволив себе влюбиться в мужчину, которого интересовали только случайные интрижки, она совершила немыслимый поступок. Но при воспоминании о его прикосновениях у нее снова сладко заныло все тело. Ей до боли хотелось стать неотъемлемой частью его жизни.