– Что это? – спросила я.

– Мины.

– Для чего?

– Николас пошлет нанодроны, чтобы те провели инфракрасное сканирование. Мины их уничтожат. Так мы сможем выиграть время.

Азиат принимал и другие меры, чтобы задержать Николаса: в каждой квартире, мимо которой мы проходили, включал душ, устанавливая температуру на максимум, и пар начал заполнять спальни и коридоры. Умно. Я не знала, смогут ли пар и высокая температура обмануть сенсоры Титанов, но влага покроет скафандры и сделает их видимыми. Я вдруг вспомнила ночь на месте катастрофы, когда полил дождь и сразу стали видны бегущие к самолету Титаны, походившие на стеклянные фигурки.

Где-то на полпути Юл остановился возле одной из ванных комнат:

– Это место не хуже любого другого.

– Ладно, – не стала спорить я.

– И последнее, Харпер. Только мне и Сабрине известно, где находится квантовое устройство, – сказал Тан, после чего немного помолчал. – Существует вероятность, что никто из нас и Титанов не переживет нынешней ночи. Но ты наверняка уцелеешь. Николас хочет, чтобы ты продолжала жить. Я считаю, что ты должна знать, где устройство и как его активировать. Постарайся до него добраться, если произойдет самое худшее.

Он рассказал мне, где находился этот прибор и как восстановить квантовый мост. Я слушала и кивала, словно меня принимали в тайный орден – и в некотором смысле так оно и было. Юл, наконец, поделился со мной всеми своими секретами!

Затем он шагнул к двери.

– Подожди! – крикнула я ему вслед. – Ты…

– Я должен завершить работу, а потом попытаться помочь защитникам.

И, словно в ответ на эти слова Тана, мы услышали взрывы из соседней башни, от которых задрожал пол.

– Каков наилучший для нас сценарий, Юл? – спросила я.

Парень отвел глаза:

– Лучший сценарий? Сегодня вечером мы сумеем удержать город, а потом постараемся понять, как послать в прошлое наши воспоминания. И тогда мы сможем вернуться в две тысячи пятнадцатый год и будем все помнить.

– Насколько это вероятно – одержать сегодня победу?

– У нас неплохие шансы.

Он явно обманывал меня, но я не стала спорить. Пар уже поглотил нас даже в хорошо освещенной ванной комнате, влажное одеяло скрыло наши лица, позволяя лгать без особых усилий.

– К тому же у нас преимущество в численности, – сказал Тан, и его голос, прозвучавший из тумана, показался мне лишенным тела. – Однако колонисты не возьмут в руки оружие. Отряд Николаса и Оливера вдвое превосходит нас числом, когда речь идет о тех, кто способен сражаться, – если, конечно, его люди сумели преодолеть ловушку в шлюзах электростанции.

– Какие у них приказы? Что они сделают с Ником, если увидят его?

– У нас нет возможности отличить Николаса от Ника из нашего времени. В них сразу начнут стрелять на поражение, Харпер. Стрелять будут в каждого Титана, пробравшегося в город.

Вот зачем эти меры предосторожности…

– Все не так плохо, Харпер, – попытался подбодрить меня азиат. – Если у нас получится, ты снова увидишь Ника в пятнадцатом году.

Вот только он будет мне не знаком.

– Оставайся здесь. Я вернусь, – сказал Юл, после чего стало тихо – он вышел из квартиры.

Я села на пол и вытянула ноги на прохладном мраморном полу. Теплый пар приятно согревал – по контрасту с холодом, идущим от пола. Я провела ладонями по икре, где прежде была гноящаяся рана, а потом, закрыв глаза, оперлась головой о стену и постаралась не обращать внимания на периодические взрывы и содрогавшиеся время от времени пол и стены.

На мгновение над турбиной вспыхнул ослепительный свет, который разрезал мрак, точно гигантский прожектор. Турбина набрала скорость, и теперь пульсирующий луч выхватывал из темноты наш отряд, состоящий из двадцати восьми человек, словно мы все стали участниками веселой подводной вечеринки. Мы растянулись, превратившись в чернильные пятна в воде, беспомощные, увлекаемые течением…

Я расставил руки в стороны, стараясь подняться вверх по шлюзному затвору, но у меня ничего не вышло: бетонные стены здесь были совершенно гладкими, не было ни лесенок, ни решеток, чтобы ухватиться, – лишь голая шахта, ведущая к окутанной светом турбине. Меня все быстрее несло вниз, на лбу у меня выступил пот, и я чувствовал, как отчаянно колотится в груди сердце. Я сдался, перестал работать руками и ногами и потянулся к панели управления гидрокостюмом на предплечье, отчаянно пытаясь активировать систему обеспечения подводного движения. Автопилот, который доставил меня сюда, отрубился, и я не знал, как включить его вручную: во время короткого курса, посвященного технологиям Титанов, нам про это не рассказывали.

Подняв голову, я увидел, как первое чернильное пятно исчезло в ослепительном свете. Турбина не остановилась и даже не замедлила хода. Только промежутки между вспышками стали короче. Кто это был? Майк? Николас? Оливер? Грейсон? Кто-то другой? Еще одного члена отряда поглотило яркое сияние: гигантские лопасти разорвали его на части без колебаний и сожалений.

Я попытался сосредоточиться на своей руке, стараясь не обращать внимания на силу, которая тащила меня к вспышкам света, и тут двигатель ожил и снова вступил в сражение со смертельным водоворотом. Я начал опускаться медленнее, но полностью падение не прекратилось. Тогда я включил скорость на максимум, и тут вспыхнул сигнал тревоги. Проигнорировав его, я посмотрел вверх и увидел, как еще один член нашего отряда исчез в ярком сиянии.

Я стал опускаться еще медленнее, но этого было мало: я все равно погружался, и получалось, что я всего лишь получил отсрочку. Другие люди вокруг меня погружались с такой же скоростью, что и я, и получалось, что мы с ними умрем последними.

К турбине приблизился еще один человек. Он тоже опускался медленнее, чем ее первые жертвы, и я понял, что и на его костюме работает система подводного движения. Потом я увидел два предмета, но сразу понял, что это не винтовка…

Взрыв отбросил меня назад, и дисплей на моем шлеме выключился. Меня швырнуло на стену, я завертелся в воде и понял, что задыхаюсь: как ни пытался я сделать вдох, у меня ничего не получалось. Вокруг меня воцарилась тишина, и я почувствовал, как мимо проплывают какие-то обломки.

В следующее мгновение кто-то схватил меня за руку и повернул в другую сторону. Дисплей на моем шлеме так и не включился, но сквозь прозрачное стекло я увидел себя – то есть Николаса. Судя по всему, его гидрокостюм тоже вышел из строя, потому что он одними губами произнес: «Оставайся здесь», отпустил меня и скрылся в воде, которая теперь стала совершенно черной.

Через секунду на его запястье загорелся огонек, который рассеял мрак, и я увидел, что произошло: мимо проплывали куски турбины, черные куски металла вперемешку с неподвижными телами в гидрокостюмах.

Ко мне начали подплывать члены нашего отряда, и мы, взявшись за руки, прижались к бетонной стене.

Вернувшийся Николас протянул мне винтовку – свою я выронил, когда старался включить двигатель костюма. Затем мой двойник проплыл вдоль строя наших соратников, выдавая оружие и похлопывая каждого по предплечью. Он искал работающий гидрокостюм. Мне стало интересно, зачем он это делает, какой план придумал. Поскольку турбина больше не работала, мы могли забраться в силовую установку над нею, и для этого нам не требовались ранцы.

Я посмотрел на тех, кто остался в живых, и насчитал шестнадцать человек. Получалось, что мы лишились восьми – иными словами, трети отряда. А ведь мы еще даже не добрались до нашего врага! Сложная задача, стоявшая перед нами, превратилась в практически невыполнимую, но я заставил себя не думать об этом и порадовался тому, что мы стояли, выстроившись в линию, и не видели лиц друг друга.

Передо мной снова оказался Николас, который подавал какие-то сигналы. Я не мог понять, что они означали, но решил, что моя копия хочет, чтобы я оставался на месте. Потом он показал на свою винтовку, прижал ее к телу, и я догадался, что он имел в виду: держи крепче. Внутри у меня все сжалось, а во рту пересохло. Я сглотнул, но легче от этого не стало.