Я вытянул руку с пистолетом и выстрелил себе за спину в направлении, из которого, как мне показалось, меня пытались убить, а затем быстро обежал камень и оказался с другой стороны, одновременно всматриваясь в лес до самых палаток. Да, убийца прятался по другую сторону камней. Я выглянул, увидел, что он, спотыкаясь, направляется в мою сторону, и понял, что чужак ранен.

Я снова поднял пистолет, собираясь выстрелить, но не успел. Земля за спиной существа в скафандре взорвалась, его подняло в воздух, а меня отшвырнуло в сторону. Я постарался откатиться подальше в лес и в конце концов врезался в ствол могучего дуба.

В ушах у меня зазвенело, а к горлу подступила тошнота. Я почувствовал острую боль в области ребер, которая быстро окутала все мое тело, и несколько раз конвульсивно дернулся. На мгновение мне показалось, что меня сейчас вырвет, но это ощущение прошло, когда на меня сверху посыпались куски земли и дерева.

Когда в голове у меня наконец прояснилось, я услышал вдалеке новые взрывы, похожие на безжалостный заградительный огонь, и сквозь листья деревьев заметил другой корабль, который висел над местом катастрофы и стрелял в окружавший его лес – в направлении поляны и двух стоявших там кораблей.

Через секунду я понял, в кого они стреляют: четыре существа в комбинезонах бежали зигзагами к своим «дирижаблям», пытаясь спастись от огня, обрушившегося на них с зависшего над поляной корабля.

Майк.

Я перебрался на другую сторону камней и перевернул его безвольное тело. Он был жив и дышал совершенно ровно, хотя и поверхностно. Похожая на паука металлическая колючка застряла у него в спине; я попытался вытащить ее, но мне никак не удавалось за нее ухватиться.

Звук стрельбы вдалеке изменился: чуть раньше она была прицельной, точно заряды лазера, теперь же переместилась на вершины деревьев и стала похожа на раскаты грома. Взрывы оглушали меня и отдавались глухим эхом в груди. Сенсорная перегрузка была такой сильной, что я утратил чувство реальности и без особого результата пытался сосредоточиться на происходящем.

Один из кораблей поднялся в воздух и открыл ответную стрельбу. Оба «дирижабля» долго висели над поляной, поливая друг друга огнем, не желая сдаваться. Столб дыма поднимался над полем, почти скрыв дальний корабль, и я мог бы побиться об заклад, что тот из них, что остался на земле, погиб.

Сосредоточься, сказал я себе.

Я попытался встать, но снова упал: земля задрожала, и вокруг меня дождем посыпались ветки и куски стволов.

Наконец, я поднялся на дрожащие ноги, чувствуя, что моя способность удерживать равновесие куда-то подевалась.

Лагерь. Палатки. Я видел, что они открыты. Металлическая рама в форме арки сложилась в маленькие ящики, стоявшие на земле. Куски пластика, которые были натянуты на раму, унесло в гибнущий лес, где они летали по воздуху, вращаясь, словно молочно-белые перекати-поле. К ним прилипали кусочки веток и листьев, и они меняли свой цвет, маскируясь, спасаясь бегством…

Побег, спасение.

Ряды больничных кроватей стояли на открытом воздухе, где на них падали обломки деревьев и земля. Люди на них начали приходить в себя.

Я понял, что отступавшие захватчики отпустили пассажиров, но почему? Наверное, чтобы мы не попали в руки врага – другого объяснения не было. Значит, мы что-то вроде приза, и Боб был прав. Существа в громоздких скафандрах доставили нас сюда – и, похоже, находились с кем-то в состоянии войны.

Ситуация в воздухе начала меняться: прилетевший корабль теснил защитника палаток, заставляя покинуть черное облако дыма, но тот продолжал стрелять. Я не знал, сколько еще времени у нас осталось.

Харпер.

Сквозь деревья и падающие на землю куски деревьев и ветки я увидел, как она села на кровати и огляделась по сторонам, не понимая, что происходит. Я помчался к палатке, три раза упав на бегу, но не почувствовав боли. Меня толкал вперед бушевавший в крови адреналин.

Когда я добрался до Харпер, она посмотрела на меня широко раскрытыми глазами, и я подумал, что даже представить невозможно, как я в тот момент выглядел.

– Надо уходить! – крикнул я, но не услышал собственного голоса. Впрочем, стрельбы у себя над головой я тоже больше не слышал – только чувствовал, как дрожала земля, и решил, что навсегда лишился слуха.

Харпер покачала головой и одними губами сказала:

– Моя нога.

Но в следующее мгновение она посмотрела вниз, и у нее на лице появилось изумление. Она что-то прошептала, но я не понял что, а потом спустила с койки ноги и, улыбаясь, поставила их на землю.

Я направился в сторону леса, но она схватила меня за руку и сильно ее сжала. Я решил, что это хороший знак.

Харпер показала на Юла и Сабрину, которые тоже поднимались с кроватей. Очень медленно, чтобы я смог прочитать по ее губам, она сказала:

– Они. Что-то. Знают.

Мы бросились к ним, размахивая руками, чтобы они присоединились к нам. Обернувшись, я увидел, что примерно половина пассажиров, спасшихся после падения самолета, спешат к нам: они что-то кричали и не сводили с нас глаз.

– Бегите! – крикнул я, размахивая руками. – Рассредоточьтесь! Бегите, вы меня слышите? Не стойте на месте!

Я схватил Харпер за руку и помчался в сторону леса. Лейн не отставала, хотя мне и показалось, что из-за меня она бежала медленнее, чем могла бы. Невероятно! Существа в скафандрах ее вылечили… Они или Сабрина? Но это было невозможно! Тем не менее Харпер сейчас находилась в лучшей форме, чем когда мы упали. Даже ее кожа испускала какое-то сияние.

Я оглянулся и обнаружил, что азиат исчез. Тогда, остановившись, я схватил Сабрину за руку:

– Где Юл?

К счастью, слух начал понемногу возвращаться ко мне, хотя мне все равно пришлось напрячься, чтобы услышать ее ответ:

– Ему пришлось вернуться за компьютером.

– Почему? – спросил я.

– Он ему нужен, – ответила медичка.

– Он ему нужен или им? – Голос Харпер прозвучал так жестко, что удивил меня и Сабрину.

– Я не знаю… – опустив глаза, призналась докторша. – Я думаю… Думаю, компьютер нужен и им, и ему.

Я вынул пистолет, а потом снял часы и протянул их Харпер. В уголках ее губ появилась улыбка, и я увидел, что она изо всех сил пыталась ее прогнать. Потом перевернула часы и прочитала надпись на них: «За жизнь, посвященную службе, – Государственный департамент США».

– Ты… работал на Госдепартамент? – приподняв брови, спросила Лейн.

– Не я, мой отец, – ответил я. – Послушай, Харпер. Если я не вернусь через десять минут, уходи. Пообещай мне, что ты это сделаешь.

Женщина продолжала смотреть на часы.

– Обещай, Харпер, – потребовал я.

– Да, хорошо, – согласилась она наконец.

Изо всех сил напрягая дрожащие ноги, я направился в сторону носового отсека. Ряды кроватей, стоявших в палатке, опустели, да и сам лагерь тоже. С деревьев все еще падали, точно снег, обломки ветвей и куски стволов: они укрывали белые мешки с телами зеленым и коричневым покрывалом. Вокруг царила пугающая, зловещая тишина – слышно было лишь, как корабли вдалеке продолжают перестрелку, которая не прекращалась ни на минуту.

Я не увидел Юла, когда подошел к лагерю, но не стал останавливаться, а взбежал, так быстро, как только мог, по лестнице из багажа и обломков самолета в носовой отсек и ворвался в салон первого класса. Тан доставал сумки с полки у себя над головой и рылся в них, пытаясь что-то найти…

Неожиданно я услышал у себя за спиной шаги и, обернувшись, увидел, что в нашу сторону направлялось существо в скафандре, замаскированном даже здесь. Я поднял пистолет, но опоздал. Существо вытянуло вперед руку… Я ожидал услышать в следующее мгновение тихий хлопок, но в замкнутом пространстве салона первого класса выстрел прогремел, как гром. Странное существо повалилось вперед, налетело на сиденье и рухнуло на пол, а его костюм начал мерцать, переливаясь, вспыхивая и издавая потрескивание, как наэлектризованная ткань.