К пашкиному неудовольствию покупаю несколько бутылок с крепким тайским напитком, чем-то средним между виски и ромом. Вьетнамскую водку допил ещё вчера за ужином в Баттамбанге. Поэтому тайскому аперитиву обрадовался как ребёнок. Это куда лучше, чем глотать омерзительные обеззараживающие таблетки, которыми Трубин разжился у наших швейцарских барышень.

Где ты, моя маленькая Мари-Франс? Я вот забрался аж в Сисопхон. Который кишит полпотовскими агентами, как Касабланка гитлеровцами. Ну, ничего, прорвёмся! Первый день проехали без приключений, если не считать рыбалки с гранатой. Сплюнем через плечо. Мы уже на две трети пути приблизились к «девятому чуду света».

Придорожный ланч в Сисопхоне. Прохожие смотрят на нас с любопытством толпы впервые увидевшей слона. Пятеро бойцов службы безопасности, на них форма цвета кофе с молоком в отличие от обычной армейской оливкового цвета, и два странных европейца, явно не француза.

Причём один из этих иностранцев с видимым удовольствием пьёт с утра крепкий тайский алкоголь.

Плюс два шофёра, плюс чисто пномпеньского вида молодой человек, который к тому же говорит по-французски.

А кто здесь из интеллигентов не говорит по-французски?

Пол Пот, Иенг Сари, Кхиеу Самфан — все они, начитавшиеся Сартра франкоговорящие интеллектуалы с садомазохистскими наклонностями.

А может, я слегка поспешил с выводами?

Конечно, мы не подходим под картину импрессиониста Клода Моне «Завтрак на траве», ни под знаменитое полотно Репина «Письмо к турецкому султану», ни под Огюста Ренуара с его солнечным «Завтраком гребцов».

Но смотримся очень колоритно. Ей Богу, я снял бы такое кино. Про второй завтрак в Сисопхоне.

Достаю очередную пачку «555», которую гвардейцы сразу же разбирают на курево и запаску. Только что за ухо сигареты не засовывают. А так всё, как у пацанов в Советской Армии. Как говорил наш старшина: «запас жопу не е…».

Итак, последний рывок к Ангкору!

«Возвращение к Ангкор-вату» (Четвертый фрагмент)

…В Сисопхоне мы прощаемся с дорогой № 5, идущей дальше в сторону таиландской границы, и сворачиваем на дорогу № 6. Отсюда до Сиемреапа — ближайшего от Ангкора крупного города — не более ста пятидесяти километров.

— Если повезет, через пять часов будем в Сиемреапе, — говорит Сомарин, доедая теплый и очень сладкий арбуз.

После Баттамбанга Сисопхон кажется маленьким и захолустным. Город сильно разрушен, большая часть жителей ютится в лачугах из жести и фанеры. Главная достопримечательность городка ныне — это рынок.

В Пномпене я беседовал с одним из работников министерства торговли.

— Сейчас мы вынуждены мириться с таким положением дел, — говорил он. — И рынок до поры до времени останется основным источником снабжения населения. Постепенно, по мере восстановления промышленного производства и выпуска необходимых народу товаров, которые будут продаваться в магазинах по твердым ценам, мы сумеем подорвать позиции рыночных торговцев…

При Пол Поте все виды торговли были упразднены, а ныне в Пномпене и других городах уже открыты первые государственные магазины, где можно приобрести рис, рыбу, прахок, ткани, кухонную утварь…

…Как ни старались мы одолеть основную часть пути до полудня — ничего из этого не вышло. И вот уже два часа дня, а мы все еще только на полдороге к Сиемреапу. Солнце жарит немилосердно, «Лада» раскалена, встречный поток воздуха опаляет руки и лица. Правую руку, высунутую из окна автомобиля, я обмотал шейным платком — иначе будет ожог. Муй побледнел от напряжения и усталости, окрест — куда ни глянь — ни души.

Земля растрескалась от зноя, каналы обмелели, а в иных местах и вовсе пересохли, но меланхоличные буйволы сумели все же отыскать остатки влаги и лежат задумчиво, погрузившись по шею в кофейную жижу. Сухой сезон…

(Текст из журнала «Вокруг света»)

Что мне добавить? Дорога от Сисопхона до Сиемреапа была уныла, как одинокий монах, бредущий под дырявым зонтиком. Возможно, эта максима председателя Мао неуместна в данном контексте, но я очень люблю вставлять всякого рода цитаты, причём ни к селу, ни к городу. Такой, знаете ли, стиль художественной прозы «а ля театр на Таганке». И вот едем мы час, едем два…

Почему-то на память приходят женщины, с которыми был…

«Возвращение к Ангкор-вату» (Пятый фрагмент)

Вдруг «Лада» резко затормозила. Сомарин, в очередной раз стукнувшись головой, сокрушенно вздохнул. На обочине дороги стояли два «джипа», в пересохшем канале колесами к небу лежал грузовик, вокруг которого суетились солдаты. Чуть поодаль пасся буйвол; на шее у него сидела белая птичка…

Кхмеры называют буйвола «крабай». Крабаи огромны и флегматичны, но порою бывают злыми, и тогда их упрямство превосходит ослиное.

В деревне Тасасдам, где мы остановились у придорожной харчевни, чтобы выпить пальмового пива, Сомарин и Муй завели длинный спор.

— «Лада» хорошая машина, но очень маленькая, а крабай очень сильный, — говорил Муй, считавший, что нам повезло с задержкой в Сисопхоне.

— Грузовик большая машина, но шофер очень глупый, — гнул свою линию Сомарин.

— При чем здесь шофер? — возражал Муй, в котором заговорила профессиональная солидарность. — Ты бы смог наехать на крабая?

— А зачем на него наезжать? — не понимал Сомарин. — Нужно было остановиться и подождать, пока бык пройдет…

Когда Муй резко притормозил на дороге, я, грешным делом, подумал, что здесь совершено нападение. Небольшие банды полпотовцев временами просачиваются в глубь кампучийской территории и атакуют одиночные автомобили.

Дорожный разбой или ночные налеты на мирные уединенные деревни потом изображаются как «замечательные успехи» полпотова воинства. Правда, иные мои коллеги из французских и американских журналов в минуты откровения признавали, что «успехи» эти весьма сомнительны, но частенько встречались мне и репортажи, где авторы пытались подать бандитов как героев. Я видел реакцию кампучийцев на такие репортажи. Как можно обелять этих изуверов, возмущались люди, когда они повинны в смерти миллионов соотечественников, когда они настолько погрязли в злодеяниях, что страх перед судом народа превратил их в зверей, забившихся в логово джунглей?

Впрочем, в тот день на дороге № 6 разбойных нападений не было.

(Текст из журнала «Вокруг света»)