Миссис Тафнел подняла голову и прислушалась.

— Он не один, — она на цыпочках подошла к двери. — Я ударю его, как только он войдет, остальное значения не имеет, — она прижалась к стене у двери и затаилась. — Он не сможет сразу увидеть меня. Никто из них не сможет, — тут женщина заметила проблеск надежды в глазах Паулины и с угрозой предупредила ее: — Одно только слово, и я убью тебя первой.

— Я буду молчать, — заверила ее девушка, но при этом старалась говорить как можно громче, — миссис Тафнел, я обещаю, что не буду их предупреждать.

— Замолчи.

— Но ведь они сразу же увидят вас, миссис Тафнел. Почему бы вам не спрятаться за шкафом? С той стороны, что у окна. Тогда от дверей никто не сможет вас увидеть. И вам будет легче выполнить задуманное!

Она уже почти кричала, но этот сумасшедший план произвел сильное впечатление на миссис Тафнел. Женщина отошла от двери и спряталась за шкафом, правда, с этого места ей не было видно дверь. Паулине это было понятно, и она ободряюще кивнула матери Криса, в тайне надеясь, что у нее снова не изменится настроение. Шаги и голоса на лестнице стихли. То ли они услышали ее голос и теперь неслышно крадутся к двери, а может быть, просто передумали идти наверх?

С большим облегчением Паулина заметила, как медленно открывается дверь.

— Я думаю, что они спустились вниз, миссис Тафнел, — громко сказала девушка. — Но все равно не выходите из-за шкафа, пока мы не удостоверимся в этом.

Том увидел, как она лежит на кровати, ее лежавшую на груди неестественно вывернутую руку, бледное лицо и умоляющие глаза. Он ворвался в комнату и с криком ярости, смешанным с болью, бросился к ней, а Дэвид Уинтринхэм выбил нож из рук миссис Тафнел. Чтобы скрутить ее, потребовались недюжинные усилия обоих мужчин, и только тогда Том, наконец, смог опуститься на колени подле Паулины. У нее вырвался радостный вздох облегчения, и тут она потеряла сознание.

Когда суперинтенданту Митчелу передали телефонное сообщение Джил, то в первый момент он едва не задохнулся от ярости: едва ему только удалось избавиться от Дэвида и его протеже Тома Драммонда, как тут же его жена сообщает другую ужасную новость. Суперинтендант послал за сержантом Фрейзером.

— Припоминается мне, что ты докладывал мне вчера, как следил за миссис Тафнел до самого дома в Эктоне, Акация Роуд, девятнадцать?

— Именно так.

— Я слышал, что он необитаем и выставлен на продажу.

— Вчера этого не было. Она вошла в дом и включила наверху свет. Потом он погас. Всю ночь с дома не спускали глаз.

— Свяжись с агентом по недвижимости и выясни, когда дом был выставлен на продажу и точное время появления объявления об этом. Миссис Фелтон знакома с хозяйкой этого дома и заходила к ней вчера. Ей никто не ответил, а у ворот была прибита табличка о продаже.

— Довольно подозрительно.

— Пусть кто-нибудь немедленно займется этим домом, а сам сразу же свяжись с агентом по недвижимости. Я постараюсь отправиться туда как можно скорее.

Митчел разделался с неотложными вопросами, и его немедленно доставили на машине в Эктон. У дома его поджидали две полицейские машины, карета «скорой помощи» и чья-то легковушка, а также сержант Фрейзер в сопровождении возмущенного и недоумевающего молодого человека.

— В чем дело, сержант? — поинтересовался суперинтендант, быстро продираясь сквозь небольшое скопление зевак.

— Это агент по недвижимости, — сказал Фрейзер, намекая на то, что в точности выполнил предписание начальства.

— Пусть пока остается здесь, — предложил Митчел. — Из-за чего вся эта суматоха?

— Не знаю, сэр. Сам только что прибыл. Табличка с объявлением о продаже…

— Это может подождать, — заметил Митчел и направился в дом. Там ему встретился местный детектив-инспектор, полицейский врач и два человека в форме.

— Привет, Саммондс. Что там у тебя?

— Тело женщины. Она мертва не меньше двадцати четырех часов.

— Женщина?

— Хозяйка дома. Миссис Филис Маркс. Она еще позавчера распорядилась о продаже дома. Похоже на самоубийство.

— Как?

— Перерезано горло.

— Больше никого не обнаружили?

— Она жила одна.

Лицо суперинтенданта помрачнело.

— Я не спрашиваю у тебя про ее образ жизни. Меня интересует, был ли еще кто-нибудь в доме.

— Нет. Если только этот кто-то не прячется. Я еще не успел обыскать дом, — упрямо повторил инспектор. — Согласно сообщению двух этих патрульных, — тут он указал на людей в униформе, — я тут же прибыл и обнаружил тело. Разве не это ожидалось тут обнаружить? — сказал он с плохо скрываемым любопытством.

— И да, и нет, — отрезал Митчел и добавил: — Обыщите дом.

— У меня еще непочатый край работы, — вмешался врач, — и если я не нужен…

— Здесь наверняка еще что-нибудь подвернется, — заметил суперинтендант. — Задержитесь еще ненадолго, пожалуйста.

Дом был невелик, и вскоре его осмотр был завершен. Митчел направился в сад с крошечной лужайкой, будкой для садового инвентаря и нагромождением булыжников.

— Бомбоубежище, — пробормотал Митчел. — Вот и ответ.

Они обнаружили Кристофера Фелтона в самом дальнем углу убежища. Его руки были связаны, изо рта торчал кляп, а сам он едва не сошел с ума от страха. Но когда его отвели в дом и над ним поработал врач, он смог взять себя в руки.

— Позавчера я пошел за своей матерью, — объяснил он, — потому что, по ее словам, ей стало известно имя убийцы моего дяди. Это был Том. Ей нужна была моя помощь. Мне это все не нравилось, но она была в таком состоянии, что я решил не раздражать ее. Когда мы пришли в этот дом, я испытал облегчение, ведь с Филис Маркс мы были отлично знакомы. Она была знакомой моего… мистера Фелтона.

— Была? — медленно произнес суперинтендант.

Юноша закрыл лицо руками и только после некоторых усилий смог заговорить снова.

— Да, была. Вы, должно быть, ее уже видели.

— Продолжай.

— Мы пришли сюда, мать открыла дверь своим ключом и небрежно заметила, что дом скоро будет продан, так как Филис он больше не нужен. Я уже начал волноваться, почему Филис не вышла поприветствовать нас, но мать отвела меня наверх, открыла дверь спальни и заговорила со мной тихим голосом, какой бывает у нее во время обострения болезни: «Видишь, она мертва». Мне стало плохо, но я заставил себя войти в комнату и взглянуть на Филис. Ее горло было перерезано, кровь была повсюду. На столике рядом с кроватью лежал шприц для инъекций, несколько ампул и таблетки. Я все собрал и бросил в печь. Потом пошарил по шкафам и ящикам, нашел довольно много этого барахла и тоже уничтожил.

— Ты пополнял свои запасы из этого же источника? — поинтересовался Митчел.

— Да. То есть нет. Я не знаю и никогда не скажу об этом. Я больше не принимаю этой дряни. По-моему, этого уже достаточно.

— Мы это обсудим в следующий раз. Что было после этого?

— Я уверен, что это дело рук моей матери. Она утверждала, что ее убил Том и ей необходимо спрятать меня. Я решил не возражать ей, и мы вышли в сад.

— Почему ты не убежал или не позвал на помощь? — прозвучал суровый голос Митчела.

— Вы не знаете мою мать. Долгие годы я потакал малейшим ее прихотям. Был вынужден делать это.

— Эта история знакома.

Суперинтендант не стал добавлять, что это объясняло ему только эксцентричность поведения самого Кристофера. От него было невозможно ждать разумного поведения нормального молодого человека.

— Итак, вы вместе подошли к старому бомбоубежищу?

— Да. В саду было темно, а в убежище вообще ничего не было видно. Правда, я мог слышать ее дыхание рядом. Тогда я предложил принести огня, но почувствовал удар по голове и потерял сознание. Когда пришел в себя, то понял, что связан и во рту торчит кляп. Мне даже не было известно, ушла она или все еще остается здесь. Когда вы вошли, то мне показалось, что это возвращается мать.

Он снова закрыл лицо руками, плечи его задрожали.