Сванте выстроил гипотетическую логическую цепочку. Предположим, имеются похитители. Им необходимо проникнуть в Ядерный центр. Пройти туда невозможно, значит, необходимо выйти на кого-то, кто там работает. И здесь, пожалуй, самая подходящая фигура — эта самая Радомилич, которая сидит перед ним со стаканом в руках.

В самом деле, в Ядерном она недавно и знакомствами там не обросла. В физике ничего не смыслит, поэтому истинную ценность будатора постигнуть не в состоянии. Бумаги Завары, испещренные математической абракадаброй, для нее пустое. Откуда ей знать, что в этих закорючках заключено могущество, которое может повлиять на развитие целой цивилизации?!

А тут еще ее поездка в Тибет. С кем там контактировала, какие темные или преступные силы, зная, откуда приехала Даниель, искали с ней встречи? Завару ведь там, как оказалось, знают… Международная полиция выход на Тибет не имела, и поручить необходимую информацию было неоткуда. Что же касается этой девочки, то ей могли пообещать такую сумму, перед которой и более искушенный не устоит.

Ко всему — новый персонаж, неизвестно откуда вынырнувшая В. Сильвина не знает, кто это. И никто из гостей тоже. Выходит, Завара был большим конспиратором, и В. — его тайная любовь, а Даниель — просто так, для отвода глаз? Или…

— Вы стреляете из револьвера?

Даниель опустила глаза.

— Вот из этого вам приходилось стрелять? — он показал ей регельдан с оптическим прицелом.

— Нет… — прошептала она, с ужасом глядя на вороненый ствол, и тихонько поставила на стол пустой стакан.

— Вы уверены в этом, Дани? Вот результаты дактилоскопического исследования, — протянул он ей листок. — Смотрите: отпечатки ваших пальцев обнаружены на рукоятке револьвера. Того самого, из которого был застрелен Арнольд Завара.

— Но у меня не брали отпечатки пальцев! — подняла она на него огромные глаза.

«Отличный экземпляр», — подумал Филимен, а вслух произнес:

— Это моя работа. Надеюсь, Даниель, вы доверяете экспертизе?

— Доверяю… — еле слышно прошептала Радомилич.

— Зачем же говорить неправду? Я предупредил вас о даче ложных показаний.

— Испугалась… Я много раз стреляла из регельдана, из этого самого.

— Где это было?

— В Ядерном.

— В Ядерном?

— Там есть полигон, где сотрудники любят, в свободное время, пострелять по подвижной мишени.

— И у них нет своего оружия?

— Есть, конечно. Но это примитивные деструкторы, к тому же без оптического прицела. Завара любил стрелять из собственного оружия и давал его другим. Он привозил его в Ядерный и называл это — ездить в Дамаск со своей винной ягодой.

— Он стрелять вас научил?

— Он. И с Сергеем Перешейко обещал познакомить… Не успел.

— Расскажите подробнее о вашем прошлом.

— До встречи с Заварой, как вы знаете, я работала официанткой в маленькой кафешке мегаполиса…

— Адрес кафе?

Она сказала, и Сванте что-то черкнул в блокноте.

— Арнольд садился к столику, заказывал какое-нибудь простое блюдо, бутылку вина. Когда у меня выдавалось свободное время, я подсаживалась к нему, и мы говорили, говорили…

— А бывал еще кто-нибудь за вашим столиком?

— Так, случайные посетители. Я на них не обращала внимания.

— А Завара?

— Он, бывало, нервничал, раздражался. С кем-то даже поскандалил. Но он вообще был очень раздражителен, особенно в последнее время.

После этого сыщик подробно расспросил Даниель о ее пребывании в Тибете. Увы, эти сведения мало что давали, да и проверить их не было возможности.

— Что вы так смотрите на меня? Я не стреляла в Завару. Это был мой единственный друг.

— Но были ли вы у него единственной?

— Что вы хотите этим сказать?

— Только то, что сказал.

Глядя на допрашиваемую, от искусственного оживления которой не осталось и следа, Филимен прикидывал, как могли разворачиваться события в кабинете Завары в момент убийства.

Вариант первый.

Пользуясь тем, что в ночь банкета доступ в кабинет открыт каждому, Даниель проникает туда с целью похищения секретных бумаг, которые хранят тайну последнего изобретения Арнольда Завары. Пользуясь тем, что одна в комнате, подходит к письменному столу, роется в документах, нервничает, торопится, не в силах отличить среди груды бумаг главное от второстепенного. Завара, случайно зайдя в помещение, застает любовницу за этим занятием. Разоблаченной Даниель ничего не остается, как убить его, благо, револьвер здесь же, под рукой. Но версия уязвима. Завара убит выстрелом в затылок. Он что же, уселся за стол и спокойно ждал, пока разоблаченная любовница подойдет сзади и всадит пулю в мозжечок?.. Положим, она могла его убить, а потом усадить в кресло, чтобы попытаться как-то замести следы. Но в таком случае, почему гости, которые входили потом, не обнаружили труп Завары?

Вариант второй.

Силы, стремящиеся похитить тайну будатора, добиваются желаемого. Раздобыты бумаги с чертежами и схемами, либо их микрофото. Сам Завара им больше не нужен. Более того, возникает угроза разоблачения с его стороны. Значит, необходимо ликвидировать физика. Эту деликатную миссию и поручают опутанной темными силами Даниель. То ли завербованной и шантажируемой, то ли просто подкупленной. Почему выбор пал на Даниель? Это можно объяснить. Психика у нее не устоявшаяся, склонна к легкомыслию и авантюрам, ввиду крайней молодости легко поддается чужому влиянию.

Наконец, учитывая ее отношения с Заварой, менее всего вероятно, что именно на нее падет подозрение.

— Версии против вас, — сказал Сванте. — Какие факты, подлежащие проверке, вы можете привести в свою защиту?

— Послушайте, Сванте, вы же знаете, что я не стреляла в Завару. Я могу быть гадкой, скверной… Но не способна и муху пришлепнуть.

— Хорошо, Дани. Постараюсь помочь вам. Но и вы должны помочь следствию.

— Что я должна делать?

— Быть искренней до конца, до последней запятой. Если я почувствую в ваших словах малейшую фальшь, либо попытку утаить какой-либо факт, то помочь вам ничем не смогу.

— Спрашивайте, Сванте.

— Была у Завары, кроме вас, еще женщина?

— Откуда вы взяли?

— Спрашиваю я, а не вы.

— Арни любил только меня. Сами понимаете. Сильвина не в счет…

Сыщик кивнул.

— Завара был в душе ребенок, большой ребенок. Он не понимал самых простых житейских вещей, поскольку они не входили в круг его научных интересов. Не понимал, например, что повязан тысячью условностей. Вдруг говорит мне: давай уедем вместе куда-нибудь на Плутон, бросим все…

— Куда-нибудь подальше, за обжитые трассы.

Даниель с удивлением посмотрела на сыщика:

— Ну да, за обжитые трассы, он именно так и говорил. Не понимал, что это несбыточно.

— А деньги?

— Завара человек не бедный. Сами видите, в каком доме живет. Жил… И семью готов был бросить ради меня… Да она и так держалась на честном слове. Но он жить не мог без своей работы.

Предположение, которое возникло у него относительно инициала В. пока не опровергалось. Оставалось задать решающий вопрос, но Сванте медлил. Так охотник, подкрадывающийся к дичи, не спешит с выстрелом, кружит, подбирается поближе, чтобы ударить наверняка.

— Расскажите подробнее о поездке в Тибет.

— Монахи — чертовски скучные люди… Живут, как улитки в раковине, и еще сказки любят рассказывать. Но это не для меня: я люблю живую жизнь.

— Какие сказки?

— О том, что жители Тибета, древней Шамбалы — потомки пришельцев со звезд. Жрецы в тайных пещерах хранят информацию, привезенную космическими пришельцами.

— И вас ознакомили с ней?

— Я хотела, просила жрецов. Но они твердили, что откроют вход в пещеры только тогда, когда человечество очистится от скверны. А когда оно очистится? Но больше всего мне понравилась легенда о чайной церемонии. Ее, оказывается, тоже привезли на землю звездные предки.

— Вернемся к Арнольду Заваре, — голос Филимена стал вкрадчивым. — Если я скажу вам, что у него была возлюбленная, которой он каждую минуту признавался в чувствах? Он придумывал ей разные смешные прозвища, одно из которых начиналось на букву В. А теперь подскажите, Даниель, кто она.