– Он ядовитый? – Мира пожалела, что нет карандаша и блокнота, чтобы все подробно записать на всякий случай. – В смысле, если укусит…

– На кончиках хвостов у них маленькие острые шипы, они ядовитые.

– Как же к нему подобраться?

– Этого я не знаю. Одно могу сказать – будьте осторожны с Дерепаной, он очень опасен.

– Спасибо за совет, – удрученно качнул лысиной Жигу.

– Мне пора, – прошептала Шерисава, до встречи.

И она стала распадаться на туманные белесые полосы.

– Я в шоке, – честно признался Жигу, когда царица исчезла. – Она, оказывается, мертва, какой-то Олух распоясался, а нам опять совать головы в пекло…

– Оух, – снова поправила Мира.

– Да какая разница, как там зовут ползучего гада с крыльями, – начал выходить из берегов дофа. – Это же форменный шантаж!

– Тише ты, – перебил Ром, выглядел он задумчивым. – У нее действительно нет другого выхода, и мы обязаны ей помочь.

– Я отказываюсь! – брызгал желчью Жигу.

– Чем быстрее мы это уладим, тем скорее получим камень, поэтому не время демонстрировать свой дурной характер. Птица, тебе ясно?

– И чем ты предлагаешь заняться? – сердито буркнул Жигу.

– Идти собирать цветочки, луна-то вон, полнее некуда. Как царица сказала, они называются?

– Лазутья, – вздохнула Мира. – Хорошо хоть, что не надо собирать крапиву голыми руками, мять ее голыми ногами и плести из нее одиннадцать рубах.

Чтобы не идти через главный вход, охраняемый крылатыми гадами, друзья попробовали протиснуться сквозь узорчатое кружево стены Колокола. Мира и Ром проходили беспрепятственно, а вот Жигу застрял, причем застрял так, что сдвинуть с места его не получалось никак.

– Ты выдохни весь воздух, – толкал его под попу Ром, – как следует, выдохни.

– Выдохнул, – сипел дофа, вращая глазами. – Погибну сейчас!

– Ну что делать, – выбился из сил флоин, безуспешно пытаясь его вытащить, – пускай висит, вернемся, что-нибудь придумаем.

– Вы что?! – завопил Жигу, нарушая конспирацию. – А вдруг сзади кто-нибудь подкрадется и покусает?! Втолкните меня обратно!

Ром собрался с силами и умудрился пропихнуть птицу обратно в Колокол.

– Все, будь здесь, мы скоро.

– Хорошо, хорошо, – радовался дофа вновь обретенной свободе и воздуху.

Луна светила так ярко, будто в небесах включили прожектор. Мира с Ромом внимательно осматривали разнообразную буйную растительность, в поисках зеленых цветов.

– Вот они, – кивнул Ром, – симпатичные растения.

Длинный тонкий стебель венчал темно-зеленый трилистник, в центре красовался бледный цветок с крупными зеленоватыми лепестками и черной серединкой, напоминающей мохнатого шмеля. Не имея представления, сколько же нужно цветов, чтобы уморить Оуха, они нарвали два большущих букета и отправились обратно.

– С них какая-то бяка течет, – Мира взяла букет в другую руку и отерла ладонь краем лопуха.

– На молоко похоже, – Ром понюхал стебли, – а пахнет противно, чем-то резким и горьким.

Подойдя к стене Колокола, они увидали приникшего к узорам Жигу. Странное дело, он ничего не пытался отломать, ободрать, а лишь высматривал парочку. Ром помахал ему букетом, и дофа радостно замахал в ответ крылом.

– Соскучился? – Ром протиснулся, держа перед собой букет.

– Да так, забоялся немного, один, в темноте, среди змеюк… Успешно сходили?

– Да, – Мира подняла букет, – должно хватить.

– А как мы его накормим этими цветами?

– Не знаем пока.

В шатер вернулись так же, как и выходили, – приподняв ткань за очагом. Огонь почти совсем погас, а дров больше не было. Ром положил цветы в уголок, приподнял материю, закрывающую вход, собираясь за дровами. Вернулся он довольно быстро с парой сухих, изломанных веток гигантских папоротников.

– За нами тут присматривают, – сказал он, бросая ветки в очаг. – Только я вышел, как в сторону метнулась чья-то тень.

– За нами следят? – забеспокоился Жигу.

– Да, – сделал «страшные глаза» Ром, – особенно за тобой. Вы ложитесь спать, а я покараулю, мало ли кому захочется заползти к нам в гости.

– А ты не устал? – зевнула Мира.

– Нет, спите. Добрых снов.

Утро друзья встречали с жуткой головной болью.

– О, боже, – Мира морщилась и массировала виски, – у меня сейчас лоб расколется!

– У меня голова болит впервые в жизни, – Ром с интересом прислушивался к своим ощущениям. Жигу лежал на спине, разбросав крылья, и притворялся мертвым.

– Это мы цветами надышались, – уверенно сказал Ром, глядя на подсохшие стебли и поникшие листья, – они действительно ядовитые.

– А я лечу, лечу! Порхаю! – невнятно пробормотал Жигу. – Я цветной-расцветной мотылек!

– Надо выйти на свежий воздух, – Ром поднял ткань, закрывающую вход, – идемте, проветримся.

Жигу приподнял голову, поглядел вокруг мутными глазами и опять уронил ее на пол.

– Вставай, вставай, идем с нами.

Общими усилиями птицу подняли и вытолкали на солнышко.

– Погуляем, и все пройдет, – убеждал Ром. У Миры под глазами залегли тени, Жигу плелся, еле-еле переставляя лапы и мотая головой так, будто шея совсем отказалась служить. Так они выбрались на центральную улицу, где неспешно, как господа по бульвару, прогуливались змеи. Жигу основательно заносило из стороны в сторону, как крепко подвыпившего матроса, пришлось Рому с Мирой встать по обе стороны и поддерживать птицу, чтобы он не передавил всех обитателей Доома.

– Вы дышите глубже, – советовал флоин, – чтобы выветривались ядовитые пары.

– Хорошо, – кивнула Мира, массируя виски. – Смотри, Ром, впереди змей с белой полоской на спине.

– Да? – неожиданно очнулся Жигу. – Где?

– Вон, прямо перед нами.

Действительно, в паре шагов вальяжно двигался лоснящийся черный змей со сложенными перепончатыми крыльями и тонкой белой полосой вдоль всей спины, до кончика хвоста с шипом.

– Где? Где враг? – таращил мутные глаза дофа. – Покажите пальцем!

– Не ори, – шипел Ром, – тише…

И тут шатающийся Жигу наступил змею на хвост, продолжая задавать вопросы. От неожиданности змей зашипел как раскаленный утюг, на который плюнули и замахал крыльями, надеясь улететь. Ром сориентировался быстро.

– Стой, не двигайся, – сказал он Жигу и, оббежав всю композицию, остановился перед змеем.

– Здравствуйте, – радостно улыбнулся флоин, словно собирался продавать ему дешевые авторучки, – вы, случайно, не Дерепану?

Хрипло напевая песенку, Жигу вовсю топтался по опешившему змею, он никак не мог ожидать столь странного нападения среди бела дня. Похоже, запах цветов оказал на дофу опьяняющий эффект и на солнышке птицу окончательно развезло.

– Отпустите меня немедленно! – разъяренно зашипел змей. – И отойди от меня! Отойди!

Ром сразу сообразил, что Дерепану беспокоит дурманный цветочный запах, которым они пропитались насквозь. Флоин подозвал еще и Миру, Жигу продолжал топтаться по Дерепане, как по старому пожарному шлангу, невнятно допевая разудалые куплеты. Интересно, что остальные змеи не подумали придти своему собрату на помощь. Они плавно огибали компанию и двигались дальше, даже пара крылатых серых змеев-охранников не проявила к своему начальству должного внимания.

– Так вас Дерепану зовут? – Мира наклонилась к его морде, и змея обдало густым ароматом лазутьи, исходящим от ее рыжих волос.

– Да, – еле выдавил змей. Он упал на дорогу и застыл без движения.

– Он уже умер, что ли? – изумилась девочка.

– Похоже на обморок. Жигу, сойди ж ты с него, пока насмерть не затоптал!

Ром вытащил змея из-под птичьих лап, поднял его на руки и со словами: «Пропустите, посторонитесь! Дирижаблю плохо!», поспешил обратно в шатер. Следом помчалась Мира и поплелся голосящий песни Жигу.

Ром положил на пол изрядно помятого змея, и решил вынести наружу все цветы. Собирая их, флоин вдруг резко распрямился, посмотрел на не на шутку разгулявшегося Жигу и воскликнул: