Ром пересыпал монеты в карман штанов, взял пустой кошелек и направился к пустынному дофе.

– Вы еще здесь? – не особо обрадовался Жигу.

– Мы готовы предложить вам этот потрясающий кошелек для ваших будущих накоплений, – держа кошелек за шнурок, флоин помахал им перед птичьим клювом. – Отличный, прочный, вместительный! И вся эта роскошь лишь за небольшую экскурсию по Меззе!

Жигу взял кошелек в лапу, долго его осматривал, мял, едва не порвал, и, наконец, признал, что сделка стоящая.

– Идет, – он ссыпал в кошелек свою выручку и повесил на шею, тщательно пряча в перьях. – Итак, красивые мои, что вы желаете посмотреть?

– Для начала хотелось бы перекусить, – сказала Мира. – Лучше какое-нибудь открытое местечко, чтобы по-быстрому, не засиживаясь.

– Все понял, друзья мои, – кивнул Жигу, – все сделаем. Следуем за мною. Живее! Бодрее!

Плотно перекусив жареным мясом с тонкими лепешками, Мира договорилась с хозяином открытой закусочной о стаканчике крови и сыром мясе для Яры. Невозмутимый господин в балахоне кивнул, ничуть не удивившись просьбе, и вскоре принес требуемое. С нескрываемым изумлением наблюдал Жигу, чем питается тирамиса.

– Надо же, – пробормотал он, – а на вид такая прелесть… вот она, женская суть!

Закончив трапезу, друзья объявили, что готовы к познавательной экскурсии.

– Особых достопримечательностей здесь нет, – заявил Жигу, выводя экскурсантов на просторную, широкую улицу, – честно сказать, в Меззе и смотреть-то нечего.

– Кошелек-то взял, – напомнил Ром, – показывай, что есть.

Жигу глубоко задумался, даже один глаз прикрыл. Друзья терпеливо ждали.

– Ну-у-у-у, – прогудел он, – на окраине есть древние храмы, штуки три, кажется, это все, что могу предложить.

– Идет, – кивнула Мира.

Мезза, действительно, оказался на редкость однообразным городом, по крайней мере, до архитектурных шедевров, порождаемых пустыней, ему было ох как далеко. Жители белого города, поголовно носящие голубые балахоны, неторопливо занимались своими повседневными делами, не обращая внимания на чужестранцев, так что друзья вместе со своим экскурсоводом чувствовали себя спокойно. Ближе к окраине, начали попадаться серые дома с грубой каменной кладкой, на дорогах стало больше песка, местами он заметал плиты целиком.

– С этой точки, – принялся отрабатывать кошелек Жигу, – вы можете увидеть вершины величественных старинных храмов. Прошу всех смотреть.

Ром с Мирой послушно подняли головы. Над крышами домов возвышались острые вершины крыш, очень похожие на верхушки песчаных замков, что так любят возводить дети на морских берегах.

Когда последний жилой дом остался позади, они вышли на площадь асфальтово-серого цвета, на ней и возвышались старинные храмы такого же серого цвета.

– Как будто из мокрого песка, да? – сказал Ром. – Необычные постройки…

– Эти храмы были сооружены в незапамятные времена неизвестно кем, непонятно зачем, – затарахтел Жигу. – Кое-где на стенах сохранились остатки цветной росписи, что указывает на былое величие этих построек. Культовые обряды…

– Извините, – откашлялся Ром, – а внутрь зайти можно?

– Нельзя! И попрошу не перебивать! Итак, культовые обряды…

– Нам внутрь надо попасть! – отрезал Ром. – Обязательно!

– Нельзя, я же сказал! Двери храмов закрыты!

– Но нам обязательно нужно, – заныла Мира, – я чувствую, что солнечный камень где-то там.

– А он не может храниться у частного владельца? – нахмурился Жигу.

– Не думаю. Если там его нет, будем искать частного владельца. Наверняка, внутрь можно попасть каким-нибудь способом.

Жигу тяжело вздохнул:

– За пять монет проведу тайным ходом.

– Четыре.

– Договорились.

Ром отсчитал монеты и протянул птице. Жигу сложил их в кошелек и снова спрятал его в пышных перьях.

– За мной! Все идут, никто не отстает! Начнем с левого храма, потом двинемся в центральный и закончим правым, маленьким. Возражений нет?

Возражений не имелось.

Вблизи храмы представляли собой внушительное и мрачное зрелище. Возможно в те времена, когда они были покрыты разноцветной росписью, эти здания вселяли в сердца горожан светлые чувства, но теперь… Мира даже поежилась.

– Шире шаг! – разносились по пустынной площади хриплые вопли. – Подтянулись!

Они свернули за угол, и Жигу остановился у глухой на вид стены. Он долго изучал её, царапал лапой, качал головой, потом сказал: «Нет, не здесь», – и они пошли дальше. Снова свернув за угол, птица принялась исследовать уже заднюю стену здания. Туристы терпеливо ожидали результата. Наконец, Жигу что-то отыскал.

– Все сюда! Все ко мне!

Он отошел на пару метров, разбежался и пошел на таран. Раздался треск и Жигу пропал из вида.

– Вот так и разрушаются памятники искусства и архитектуры, – вздохнул Ром, заглядывая в образовавшуюся дыру, со всех сторон сыпалась мелкая серая труха.

– Идем за мной, – из темноты возникли два красных глаза и клюв, – не отстаем!

– Яра, – Ром поставил ее на пол, – будь добра, останься у входа на всякий случай.

Тирамиса кивнула. Друг за дружкой, Ром и Мира полезли вслед за бесхвостой попой. Жигу сопел, кряхтел, что-то недовольно бормотал, но упорно продвигался вперед. Спотыкаясь в потемках, Мира боялась растянуться, еще больше она боялась наступить на какого-нибудь бариханского грызуна.

– Уф, – шумно выдохнул Жигу, – пришли.

Они очутились в просторном зале с улетающими ввысь потолками, зала была полна причудливых скульптур, центральная стена представляла целый скульптурный барельеф, на большинстве изображений кое-где сохранилась краска. Ни грязи, ни пыли – видимо за скульптурами ухаживали.

– Честно признаться, – сказал Ром, глядя по сторонам, – я не совсем понимаю, чего мы тут делаем. Надо искать хозяина камня, а не лазить по пустым храмам.

– Давай уж посмотрим, раз уж пришли.

В первом храме ничего похожего на хранилище солнечного камня не обнаружилось.

В следующий, самый большой храм они проникли таким же варварским методом. Оставив тирамису на входе, они уже более уверенно пошли вперед.

– Смотри-ка, здесь скульптуры лучше, – сказал Ром, – прямо целиком раскрашены, так и хочется отломить что-нибудь на память.

– Гляди туда! – воскликнула Мира, указывая куда-то вверх.

Центральный барельеф венчало изображение диковинного зверя с разинутой пастью, полной зубов. Пары штук не хватало, в одно пустое гнездо кто-то додумался засунуть не что иное, как солнечный камень.

– Нашли! – крикнула Мира и заплясала от радости. – Глазам своим не верю! Как нам повезло!

– Отыскали, что хотели? – подоспел к ним Жигу. – И что же это?

– Вон, видишь, в пасти, желтое!

– Зуб, что ли?

– Да!

Когда восторги поутихли, Мира и Ром призадумались, каким же образом достать камень, чтобы не повредить хрупкие скульптуры? Жигу молча наблюдал за мыслительным процессом своих подопечных. Когда они перебрали все разумные варианты, произнес с ухмылкой:

– Шесть монет – и я туда взлечу.

– Пять.

– Семь! Иначе сами полезайте.

Сошлись на шести. Спрятав выручку, он примерился, разбежался и, громко хлопая крыльями, тяжело оторвался от пола.

– И-эх! И-эх! – этими возгласами он сопровождал каждый взмах крыльев. – И-и-и-эх!

Усиленно работая крыльями, он завис напротив раскрытой пасти, изловчился и взялся лапой за камень. Пару раз дернул, но камень сидел крепко.

– У-у-ух! – он крутанул сильнее, с вывертом, и камень поддался. – Есть!

– Осторожнее, – Ром с тревогой смотрел, как по каменной морде пошли трещины. – Осторожно!

– Ой-ё-ёй… – пробормотал Жигу. – Так, а ну-ка побежали, побежали отсюда! Бегом, бегом, бегом!

Громко хлопая крыльями, он понесся к выходу, Мира с Ромом следом, а позади с грохотом разваливался каменный барельеф.

Выскочив из храма, Ром прихватил тирамису и, что было сил, кто бегом, кто по воздуху, компания помчалась прочь, опасаясь, быть застигнутыми на месте вандализма. Мира собралась, было, обратно в город, но Жигу пресёк этот порыв: