Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

– Я люблю тебя, мамочка… – прошептала она, и на стекле осталась маленькая туманность.

Первыми явились близнецы, они снова нарядились в тюремные свитера. Мира присела на край подоконника и помахала им рукой. Братья принялись неловко кланяться и скалить зубы в улыбках, отчего Мире захотелось спрятаться в камине.

Близнецы принялись выдвигать стулья и усаживаться за стол.

– Я тебе говорю, – видимо, Жофрен продолжал начатый ранее разговор, – прямо в большом коридоре! Смотрю – идет, зеленая!

Мира догадалась, что речь опять идет о тирамисе.

– Извините, – откашлялась она, – вам опять мерещилось что-то зеленое?

– Не мерещилось! Не мерещилось! Почему мне никто не верит?!

– А вы знаете, к чему могут привести такие миражи? – гнула своё девочка.

– К чему? – насторожился Том, он, видимо, тоже не верил, что брат действительно видел живую тирамису.

– Сначала начнется головокружение, – тоном доктора медицинских наук начала Мира, – потом галлюцинации усилятся, углубятся, а после у вас треснут и выпадут глаза.

– Но я же ее вправду видел!

– Треснут и выпадут. Будьте уверены.

Дверь отворилась, и вошли Велор с Нингой, они о чем-то переговаривались. Мира поспешно слезла с подоконника и попыталась придать своему курносому личику самое милое и очаровательное выражение, какое только возможно.

– Доброго вечера, папа и бабушка.

Нинга даже замедлила шаг от неожиданности. Мира же, как ни в чем не бывало, села за стол, взяла салфетку и принялась раскладывать ее на коленях, подражая отцу. Кидая в сторону девочки взгляды, полные подозрительности, Нинга уселась во главе стола.

– Пап, после сегодняшней прогулки, – продолжала девочка сахарным голосом, – я прямо таки влюбилась в Зарабию. Мало того, что здесь чудесный мягкий климат, так еще и столько необыкновенных природных и погодных явлений…

– Велор, – проскрипела Нинга, – будь добр, спроси у своей дочери, чего ей нужно, а то у меня уже сердце покалывает!

– Мама, прошу вас, успокойтесь. Мира…

Но спросить он не успел, пришли слуги накрывать стол. Пока звенели тарелками и вилками, Мира раздумывала, сразу ли выдать свою просьбу или промариновать еще семейство до полуготовности. На центр стола водрузили широкое длинное блюдо. Когда Пия сняла крышку, Мира едва сдержала возглас: на блюде, среди зелени и овощей, лежала здоровенная рыбина с такой страшной зубастой мордой, что становилось непонятно, как такого монстра вообще можно поймать без угрозы для собственной жизни. Еще и по бокам торчало что-то странное…

– Папочка, – голос девочки прозвучал слишком уж тонко, – а что это там у рыбки такое?

– Уши.

– Рыба с ушами?

– Да, а что такого?

– Пап, – с досадой произнесла не на шутку проголодавшаяся Мира, – неужели нельзя было перед подачей на стол хотя бы башку ей отрезать?!

– Да что ты, – вмешался Том, – это же самое вкусное!

– Мне одних овощей и зелени, пожалуйста, – вздохнула девочка.

Пока семейство уплетало ушастую рыбину, Мира хрустела на удивление безвкусными овощами. Настроение стремительно портилось, повода начать разговор о дедушке никак не находилось, и тогда Мира приняла единственно правильное, как ей казалось решение.

– Пап, можно с тобой поговорить после ужина?

– Разумеется. Что-то важное?

– Ага. Очень.

Глава пятнадцатая: Ночное происшествие

По окончанию ужина Мира ушла из столовой вместе с Велором, Нинга проводила их тяжелым взглядом. Для себя Мира уже решила, что расположения отца надо добиваться изо всех сил, ведь, несмотря на внешнюю мягкость и некую отрешенность от происходящих событий, он был единственным в доме, кто реально мог дать Нинге отпор. Мира это чувствовала, а своему чутью она привыкла доверять.

По лестнице, крытой синим ковром, они поднялись на третий этаж, прошли по коридору, и Мира впервые оказалась в комнатах отца. Зная, что о человеке можно многое узнать, увидав его жилище, девочка огляделась. Обстановка была простой, но уютной: окна прикрывали светлые шторы, на полу раскинулись ковры бежевого цвета, письменный стол у окна… все очень даже по-человечески.

– Присаживайся, – Велор кивнул на низенький диванчик-банкетку, а сам сел в кресло у стены. – О чем ты хотела поговорить?

– О дедушке Марите.

И на одном дыхании, она выложила все, что было в голове и на сердце. Велор слушал не перебивая. Когда Мира закончила, он молчал с добрую минуту, разглядывая ковер, девочка с тоской ожидала его решения.

– Кто знает, – наконец медленно произнес он, – может, ты и права, может, ему и нужно общество.

«Не общество, а я», – мысленно возразила Мира.

– Ведь он стал таким вскоре после ухода Моди в другой мир.

– Он любил бабушку?

– Думаю, да.

– А почему не пошел вместе с нею?

– Он не захотел покидать Зарабию, а Моди проявила нешуточное упрямство – уходим, и все тут. Если ты не с нами, то остаешься здесь. И он остался.

– Пап, помоги мне, пожалуйста, давай заберем дедушку, вдруг он очнется? Пойми, у меня никогда не было дедушки, а ведь это так здорово, когда у человека есть дедушка.

– Я поговорю с матушкой, – после некоторого раздумья ответил Велор, – ничего не могу обещать, но поговорить попробую.

– Спасибо, папуль! – обрадовалась Мира.

– Не за что пока еще, – улыбнулся он.

Попрощавшись, она пошла к себе.

– Ну? Как? Что? – засыпали ее вопросами Ром и Яра, как только девочка появилась на пороге.

– Отец обещал поговорить с бабкой. Сам он, кажется, не против, – победно улыбнулась Мира. – Так что, может, все и получится.

– Здорово, молодец!

– Мира, – бесшумно скользнула к ней тирамиса, – мы сами покормили Бантика, это ничего?

Она кивнула на стоявшее на полу блюдо со стены.

– Правильно сделали, а то он у меня совсем отощает. Ой, совсем забыла, надо ведь тебе ужин принести, сейчас сбегаю по-быстренькому.

– Заранее спасибо.

Раздумывая о разговоре с отцом, девочка вышла в коридор и направилась к кухне. По пути ей встретился Жофрен, он караулил тирамису.

– Треснут и выпадут, – напомнила Мира, и толкнула деревянную дверь.

При виде девочки Пия нешуточно испугалась.

– Мне бы кровушки и мяска, – с вежливой улыбкой попросила гостья.

– Ч-ч-что… опять?

– А как же? – удивилась Мира. – Это ж как кружка теплого молока и печенье на ночь, без этого никак не уснуть. Вы мне в прошлый раз чью кровь давали?

– Горного баладона.

– А еще есть?

– Да, сегодня как раз свежего принесли…

– Вот и прекрасно, нацедите мне кружечку, будьте так любезны.

Получив все желаемое, Мира вышла в коридор, там по-прежнему торчал Жофрен.

– Что это у тебя? – заинтересовался он, когда девочка с ним поравнялась. – Кровь, что ли?

– Где? – испуганно воскликнула она. – Где у меня кровь?!

– Да вот же, в кружке.

– Ты что, это же ветуловый сок!

– А в тарелке? – Жофрен тупо смотрел на девочку.

– Ветуловый пай. А ты что видишь?

– М-м-мясо…

– Вот видишь, уже началось.

– Что?

– Галлюцинации! Это уже вторая фаза, а потом – всё.

– Что – всё?

– Что-что, глаза треснут и выпадут. Ну, ничего люди не помнят, говоришь, говоришь, предупреждаешь, а всё мимо ушей…

И пошла дальше, а озадаченный Жофрен остался стоять в глубоких раздумьях.

Пока тирамиса ужинала, Мира умылась, переоделась в ночные кружева и забралась под одеяло, подвигаясь к стенке, место с краю облюбовала Яра.

– Ром, как ты думаешь, получится с дедушкой?

– Даже не могу предположить, – он сдвинул два кресла, готовя себе ложе. – Завтра видно будет. Гасим свет, давайте спать, что-то я устал, как сто тысяч лошадей, даже и не знаю, с чего вдруг.

Аксельбант прыгнул на кровать к хозяйке и свернулся клубком в ногах. Довольная и сытая тирамиса с удовольствием вытянулась под одеялом, положив изящную головку на подушку.

– Всем спокойной ночи, – зевнула Мира. – Ромик, гаси свет.

16
{"b":"537263","o":1}