– Вы можете следовать за нами до храма, – сориентировался Жигу, – но потом мы должны остаться одни на всю ночь, иначе ничего не получится. Ничего не произойдет!

Принцесса так энергично закивала, что едва не потеряла свой головной убор.

Стемнело, по небу рассыпались далекие мелкие звезды, ветер старался оборвать вечнозеленую листву с гибких веток деревьев, в воздухе витала сырость подступающего дождя. Мира невольно поежилась, ей стало не по себе среди толпы в разноцветных «сари», провожавших лже-спасителей в храм. Если в Барихане солнечный камень был, вроде бы, никому особенно не нужен, то здесь для него выстроили целый храм. Острой иголочкой кольнула совесть, ведь им предстояло обмануть весь этот народ…

– Я знаю, о чем ты думаешь, – раздался тихий голос Рома, он поравнялся с быстро идущей девочкой, – эти люди не знают истинного назначения солнечного камня, они его придумали сами для себя: блестит – красиво, хорошо, погасло – плохой знак. Но мы-то знаем, почему он погас, и что на самом деле надо сделать, чтобы он снова зажегся. И не только он, чтобы зажглось солнце над Зарабией.

В ответ Мира лишь вздохнула.

Ветер усиливался, где-то в небесной глубине заворчали грозы. Процессия подошла к необычному зданию, отдаленно напоминающему пагоду. Мира поняла, что это и есть храм солнечного глаза. Двое лысых парней отворили тяжелые деревянные двери, пропуская троицу внутрь, а вся остальная публика во главе с принцессой принялась рассаживаться под ближайшими деревьями, явно намереваясь дождаться чуда.

– М-да, – пробормотал Жигу, переступая порог, – это мы как-то не предвидели…

Пару минут они стояли в полной темноте, пока парни не зажгли с десяток маленьких огоньков в закопченных металлических светильниках. Кланяясь, провожатые вышли и закрыли за собой двери, секундой позже раздался звук задвигающегося засова.

– Поздравляю, – хмыкнул Ром, – они нас тут закрыли, вот вам и план, полный коварства.

– Ну, разве же мы могли предусмотреть все нюансы? – развел крыльями Жигу.

– А что мы теперь будем делать? Они сидят на улице в полном составе, даже плохая погода им не помеха, дверь заперта…

– Погоди, не нервничай, что-нибудь придумаем, – сказал Ром, оглядываясь. – Давайте пока осмотримся.

В тусклом желтоватом свете они увидели широкие ступени, ведущие к каменной плите, на которой возвышался огромный глаз, выточенный из темно-красного камня. Выполнен он был в мельчайших подробностях, имелись даже ресницы, каменными дугами нависавшие над верхним веком, в центре узким зрачком кипел жидким огнем солнечный зрачок.

– Какая страхотень, – покачал головой Ром, – еще ночью приснится…

– А тут вон еще чего есть, – кивнул Жигу куда-то в сторону.

В темных нишах притаились скульптуры в человеческий рост, они изображали трехголовых чудищ с телом мужчин и головами зверей и птиц. В отблесках светильников казалось, что они шевелятся…

– И мы проведем здесь всю ночь? – дрогнул голос девочки.

– Это всего-навсего скульптуры, ты думаешь, они начнут оживать, как в твоих компьютерных играх? Они тут лет сто стоят и еще столько же протянут, если не развалятся, не бойся, с нами ведь разудалый Жигу, он всех спасет. Давай камень, пойду, поменяю их.

Мира достала из кармана сверток и протянула флоину. Развернув тряпицу, Ром взял камень и стал подниматься по лестнице. Ресничные дуги угрожающе нависли над его головой.

– Осторожно… – прошептала Мира.

В ярком свете, исходящем от поддельного камня, можно было рассмотреть помещение во всех подробностях: все стены были испещрены изображением глаза, казалось, отовсюду смотрят тысячи взглядов невидимых людей. Мира взяла в руки по светильнику и подняла их повыше, чтобы Рому было виднее. Он осматривал глазное яблоко, пытаясь разобраться, как же прикреплен «зрачок». Он располагался в небольшом углублении и стоял там намертво, на первый взгляд, ничем не укрепленный.

– Странно, я не могу его вытащить, – Ром не решался применять грубую физическую силу, памятуя о произошедшем с бариханской скульптурной композицией. – Как же он там держится?

– Тише, слышите? – сказал вдруг Жигу. – Слышите?

– Что? – голос девочки дрогнул.

– Какой-то странный шорох?

– Жигу, не пугай Миру! – недовольно произнес Ром. – Здесь наверняка есть какие-нибудь жуки-тараканы, отсюда и шорох.

– Не, это что-то другое, – Жигу оглядывался по сторонам. – Совсем я что-то стал в темноте плохо видеть. Кстати, ты прав, это действительно жуки.

– Где?! – подпрыгнула Мира.

– Собственно говоря, везде…

Словно тускло блестящий смоляной поток по полу растекалось несметное количество крупных плоских жуков. С пронзительным визгом Мира помчалась по лестнице к Рому, следом заторопился Жигу. Заполнив все пространство пола, жуки замерли сплошным ковром с пугающим рисунком – на черной спинке у каждого белел глаз с узким желтым зрачком.

– Божечки, – чуть не плакала Мира, – откуда взялась эта пакость?! Как же мы теперь-то отсюда выберемся?

– Погоди, не паникуй, – Ром не подавал виду, что растерян. – Придумаем что-нибудь, главное, вытащить камень. Жигу, ты мне не поможешь? Может, его когтем подцепить?

– Сейчас попробую.

Дофа поднял заскорузлую лапу и, покачиваясь на одной ноге, поковырял желтым когтем в углублении. Камень немного покачнулся.

– Кажется, пошел, – обрадовался флоин, – аккуратнее… вот так.

«Зрачок» выпал прямо в руки Рому.

– Уф, полдела сделано, – Ром передал солнечный камень Мире и начал пристраивать в опустевшую глазницу сверкающую подделку. – Не хочет стоять, зараза!

– Если взять парочку жуков и как следует их растереть, получится довольно клейкая масса, – поделился богатым жизненным опытом Жигу, – этим можно прикрепить…

– Жигу, прекрати, – выдавила Мира. Она сидела на верхней ступени и лишний раз старалась не смотреть на матовый, тихонько пощелкивающий живой ковер.

– Мира, у тебя жевательной резинки нет?

– Сейчас посмотрю.

Она поискала по карманам и в маленьком внутреннем карманчике куртки нашла нераспечатанную упаковку с клубничными подушечками.

– Есть. Жевать?

– Жуй.

– Все сразу?

– Желательно, да.

Она усердно заработала челюстями. Тем временем Жигу с грацией старой перьевой подушки обследовал платформу, потом полез поглядеть, что там за скульптурой.

– Осторожно, не свали тут всё, – невнятно произнесла Мира, ее рот был набит жвачкой.

– Что ты, я аккуратен до отвращения. Посветите мне сюда кто-нибудь, а?

Мира передала Рому розовый комок, пахнущий клубникой, взяла светильники и подошла к птице поближе. За скульптурой пряталась узенькая лесенка, уходящая в непроницаемую темноту.

– Лестница, – сообщил Жигу.

– Вижу.

– Готово! – радостно возвестил Ром. – Прикрепил! И даже жвачка нигде не выглядывает! Ювелирная работа! А вы что там нашли?

– Здесь какая-то лестница… Жигу отойди, ты весь обзор загораживаешь.

– Стойте здесь, я посмотрю.

Ром взял у Миры светильник и протиснулся к лестнице. Глядя, как он уверенно спускается вниз, держа огонек над головой, девочка думала о том, что за это короткое время Ром сильно изменился.

– Лестница идет дальше! – сообщил он. – Похоже, тут тайный ход! Предлагаю идти, все равно особых вариантов нет. Конечно, можно просидеть на этой платформе до утра, а потом сказать, что нам пора в море, но вдруг они захотят посмотреть, как мы растворяемся в морской пене?

– Знаете, – встрял Жигу, – не очень-то я доверяю людям, не предупредившим нас о нашествии жуков. Они вполне могут от нас избавиться, чтобы мы не смогли разгласить какую-нибудь глазную тайну, так что я согласен испробовать этот ход.

Мира взяла еще пару светильников и пошла вслед за Ромом, позади с трудом, бочком протискивался Жигу.

Лестница вела вниз, под землю. Стараясь не думать, какие твари могут водиться тут, Мира спешила за флоином. Ступеньки сменил ровный земляной пол, кое-где по пути попадались крупные гладкие камни белого цвета. Нечаянно споткнувшись о такой камень, Мира вскрикнула – это оказался череп, маленький, будто младенческий.