— Почему? Если построить плоты и посадить на них стрелков… — вмешался Михайлов.

— Наших не более пяти тысяч, а кентавров, судя по всему, тысяч двести. И они тоже вооружены луками.

— Не хочешь ли ты сказать, — продолжал расспросы шаман, — что единого Бога нет?

— Не хочу. Это смешно. Любое разумное существо знает, что Бог есть. И это правда. Только облик его никому не известен. И это тоже правда. Мне задавал вопрос обр, и он так же двуног, как и я. Я знаю, что в истории людей было много Богов, наш Создатель другой, он немощнее старых, потому что и мы стали сильнее. Вот и все, что я хотел сказать.

— Я желал бы убить тебя за такие слова, — сказал шаман, — но правило гласит, что ответивший правильно на загадку, а потом победивший в честном поединке, — любом поединке, — имеет право на свою жизнь и жизнь своих подданных. Тебе придется доказать это право.

Сергей вспомнил, что после арсуновской загадки удавил того здорового обра. И только сейчас узнал, зачем все тогда понадобилось. Он посмотрел на Арсуна, словно прочтя его мысли, тот отвел глаза.

— Я уже доказывал в поединке… — начал Сергей, но шаман перебил:

— Но не здесь. Тебе придется доказать нам.

— Пожалуй, наши не смогут нас выручить, — спокойно сказал Малинин. — А жаль! Однако что это за кутерьма вокруг сфинксовой загадки? И поединок какой-то…

— Не знаю… Вскоре узнал.

Их, кроме Кочетова, от слабости не имеющего сил уверенно стоять на ногах, отвели за пределы лагеря.

— Раз они пришли с тобой, они могут помогать. Но могут и не помогать. По желанию каждого, — пояснил шаман.

Пленников подхватили под локти и так, зажатыми между пары кентавров, отнесли за пределы лагеря…

Небо расчистилось, ветерок высушил травы. Перед ними до горизонта лежала ровная степь. До горизонта по всему широкому пространству виднелись разбросанные редкие кряжистые корявые деревья. Одиночки разрастались больше вширь, чем вверх. Много было бугров от пней, заросших землей. Были здесь и сожженные деревья, видимо, в сушь побитые молниями.

Наконец прибыли. Пленников поставили на землю. Деревья в два-три обхвата располагались на двадцать-тридцать метров друг от друга. Возле одного такого великана стоял бревенчатый барак высотой пять метров и метров десять по фасаду. Он был выкрашен в те же две краски, что и шаманский значок на шесте: золотую и синюю, и покрыт магическими символами, похожими на клинопись. Бревенчатые двери были закрыты на засов, который мог бы выдержать настойчивую осаду целого войска.

И тут вновь раздался тот же устрашающий вой, полный злобы и мертвящего безумия, который они услышали еще утром.

Вой этот доносился из барака.

Сложенное из толстенных бревен строение вздрогнуло, словно бы изнутри кто-то очень могучий ударил в стену.

Кентавры — числом около десяти-двенадцати — подошли к воротам барака и все вместе взялись за бревно засова. Изнутри ударили еще раз, и вой из ночных кошмаров прогремел снова.

Сергей огляделся, полный тревоги и решимости дорого продать свою жизнь. Он знал, что им приготовили нечто ужасное. Его товарищи невольно прижались к стволу дерева. Кентавры выжидали, держась за засов, видимо рассчитывая успеть снять его между ударами чудовища.

Огромная равнина в солнечном мареве. Бескрайние дали. Небо, намыленное голубым. Дерево. Облака, Щекочущие ухо трели птиц, трескотня насекомых. Снова громовой крик тролля, попавшего в западню. И вновь — лишь слаженное дыхание десяти кентавров.

— Раз, два, три-и-и! — Кто-то закричал, полукони слаженно отскочили, брошенное бревно вскинулось концом, и тяжелые ворота взмахнули створками, словно бабочка легкими крылышками — столь мощно вырывался зверь.

Кентавров сразу рассыпало во все стороны. Лишь один, потеряв голову от страха, или, наоборот, обретя мужество перед лицом ужаса, пролетая мимо людей, кинул им короткий меч, тут же подхваченный Виктором Михайловым.

И тут прямо на поляну вырвалось нечто!.. Столь ужасное и огромное, что не могло бы присниться в самом пугающем кошмаре!

Пожиратель всего живого!..

Могучий и прекрасный!

Слияние радуги и смерти!

Сергей не предполагал, что Тираннозавр Рекс так изумительно ярок и красив. Каждая чешуйка его бронированной плоти сияла, словно кусочек цветного солнца. Как ядовитые коралловые змеи калейдоскопом своей раскраски предупреждают о смерти, заключенной в их гибком тельце, так и это чудовище торжествующе сияло и гремело: я сама смерть!

Зверя еще отвлекали сломя голову убегающие полукони. Но скоро он должен был увидеть людей. Огромный! Как слон! Как два слона!!

Все застыло. Неподвижные облака. Неподвижные деревья. Безнадежность. Слепящие разноцветные блики узорчатой смерти. Трава. Мошкара. Чей-то затянувшийся вздох за спиной. Жажда. Неподвижное время, неподвижное, как жара, как сама вечность.

— Забирайтесь на дерево! — крикнул Сергей.

Тираннозавр повернул тяжелый монолит головы и расколол его вдоль: из чудовищной расщелины едва не вывалился розовый язык, удерживаемый частоколом сахарно белых зубов. Заревев, тварь шагнула, словно примериваясь, еще раз и… резво зачастила, будто локомотив.

Сергей посмотрел назад: из ветвей выглядывали грязные, посуровевшие лица товарищей. Он подумал, что никто так и не мылся со вчерашнего дня — грязные, в засохшей крови, пыли, пепле… Глупые мысли.

Он спрятался за ствол. Тяжкий удар сотряс дерево и почву под ногами.

Обегая ствол, он видел тянувшиеся сквозь ветви маленькие передние лапки зверя — маленькие лишь относительно, — они были толще человеческих тел.

Михайлов, на мгновение выглянув из ветвей, могучим ударом отрубил левую кисть хищника. В последовавшем громовом реве слышалось оскорбление и боль.

Сергей что есть силы помчался к оставленному бараку. Заметив его маневр, мозг рептилии секунду-другую рассчитывал варианты, прежде чем скомандовать приказ всей горе мышц и костей.

Ловко повернувшись, Тираннозавр бросился за Сергеем, вложившим все свои силы в этот бег наперегонки со смертью. Выигранные секунды и страх помогли Сергею успеть. По створкам ворот он быстро вскарабкался на крышу строения и посмотрел назад. Сверкающий снаряд приближался.

Тираннозавр всем телом врезался в угол барака, но тот, хоть и сильно перекосился, выдержал. Вытянув вверх морду, чудовище смогло взглянуть на крышу. Его голова была почти с человека длиной. Узкие полоски прозрачной липкой слюны стекали с клыков.

Не сумев достать Сергея, динозавр отошел и вновь бросился на барак. Строение перекосилось так, что крыша была уже на уровне груди зверя, который тут же обежал вокруг, предполагая легко снять добычу.

Перескочив на другую сторону крыши, Сергей увидел Михайлова, бежавшего к бараку. За ним мчались остальные.

Он едва не застонал от досады: как глупо!

Волков закричал изо всех сил. Тварь вновь разбежалась, и снова последовал многотонный удар. Последний, потому через мгновение со скрипом и грохотом, во все стороны разбросав бревна, строение нехотя рассыпалось.

Сергей успел отпрыгнуть в сторону. Раскатившиеся бревна отвлекли зверя, но ненадолго. Он уже начал обходить завал, но тут подоспевший Михайлов, едва равняясь ростом с высотой задней конечности Тираннозавра, а мужеством (или глупостью?) превосходя всего зверя, целое стадо зверей, ударил мечом по сухожилиям гигантской ноги. Ему удалось перерубить связки, от боли тварь завопила с какими-то человеческими нотками в голосе. Сергей был забыт. Подскочив к бревнам, он лихорадочно рылся в этой массе, выбирая ствол потоньше, с более острым концом. Бревна были сухими и весили немного. Те два, что привлекли его внимание, были килограмм по пятьдесят, не больше, и сантиметров двадцать в диаметре. Это вполне подойдет.

Волков изо всех сил метнул первое бревно, которое громко стукнуло зверя в затылок. Забыв о Михайлове и спешащих к нему смертниках, Тираннозавр, огибая завал, быстро, но из-за волочащейся ступни неуклюже заковылял к своему обидчику.