{1827} 111 Судьбой наложенные цепи Упали с рук моих, и вновь Я вижу вас, родные степи, Моя начальная любовь. Степного неба свод желанный, Степного воздуха струи, На вас я в неге бездыханной Остановил глаза мои. Но мне увидеть было слаще Лес на покате двух холмов И скромный дом в садовой чаще — Приют младенческих годов. Промчалось ты, златое время! С тех пор по свету я бродил И наблюдал людское племя И, наблюдая, восскорбил. Ко благу пылкое стремленье От неба было мне дано; Но обрело ли разделенье, Но принесло ли плод оно?.. Я братьев знал; но сны младые Соединили нас на миг: Далече бедствуют иные И в мире нет уже других. Я твой, родимая дуброва! Но от насильственных судьбин Молить хранительного крова К тебе пришёл я не один. Привёл под сень твою святую Я соучастницу в мольбах: Мою супругу молодую С младенцем тихим на руках. Пускай, пускай в глуши смиренной, С ней, милой, быт мой утая, Других урочищей вселенной Не буду помнить бытия. Пускай, о свете не тоскуя, Предав забвению людей, Кумиры сердцас берегу я Одни, одни в любви моей. Весна 1827
112. СМЕРТЬ Смерть дщерью тьмы не назову я И, раболепною мечтой Гробовый остов ей даруя, Не ополчу её косой. О дочь верховного Эфира! О светозарная краса! В руке твоей олива мира, А не губящая коса. Когда возникнул мир цветущий Из равновесья диких сил, В твоё храненье всемогущий Его устройство поручил. И ты летаешь над твореньем, Согласье прям его лия И в нём прохладным дуновеньем Смиряя буйство бытия. Ты укрощаешь восстающий В безумной силе ураган, Ты, на брега свои бегущий, Вспять возвращаешь океан. Даёшь пределы ты растенью, Чтоб не покрыл гигантский лес Земли губительною тенью, Злак не восстал бы до небес. А человек! Святая дева! Перед тобой с его ланит Мгновенно сходят пятна гнева, Жар любострастия бежит. Дружится праведной тобою Людей недружная судьба: Ласкаешь тою же рукою Ты властелина и раба. Недоуменье, принужденье — Условье смутных наших дней, Ты всех загадок разрешенье, Ты разрешенье всех цепей. {1828} 113. ИЗ А. ШЕНЬЕ Под бурею судеб, унылый, часто я, Скучая тягостной неволей бытия, Нести ярмо моё утрачивая силу, Гляжу с отрадою на близкую могилу, Приветствую её, покой её люблю, И цепи отряхнуть я сам себя молю. Но вскоре мнимая решимость позабыта И томной слабости душа моя открыта: Страшна могила мне; и ближние, друзья, Мое грядущее, и молодость моя, И обещания в груди сокрытой музы — Всё обольстительно скрепляет жизни узы, И далеко ищу, как жребий мой ни строг, Я жить и бедствовать услужливый предлог. {1828} 114 Люблю деревню я и лето: И говор вод, и тень дубров, И благовоние цветов; Какой душе не мило это? Быть так, прощаю комаров! Но признаюсь — пустыни житель, Покой пустынный в ней любя, Комар двуногий, гость-мучитель, Нет, не прощаю я тебя! {1828} 115. СТАРИК Венчали розы, розы Леля, Мой первый век, мой век младой: Я был счастливый пустомеля И девам нравился порой. Я помню ласки их живые, Лобзанья, полные огня… Но пролетели дни младые, Они не смотрят на меня! Как быть? У яркого камина, В укромной хижине моей, Накрою стол, поставлю вина И соберу моих друзей. Пускай венок, сплетённый Лелем, Не обновится никогда: Года, увенчанные хмелем, Ещё прекрасные года. {1828} 116 Как ревностно ты сам себя дурачишь! На хлопоты вставая до звезды, Какой-нибудь да пакостью означишь Ты каждый день без цели, без нужды! Ты сам себя, и прост и подел вкупе, Эпитимьёй затейливой казнишь: Заботливо толчёшь ты уголь в ступе И только что лицо своё пылишь. {1828} 117 Старательно мы наблюдаем свет, Старательно людей мы наблюдаем И чудеса постигнуть уповаем: Какой же плод науки долгих лет? Что наконец подсмотрят очи зорки? Что наконец поймёт надменный ум На высоте всех опытов и дум, Что? Точный смысл народной поговорки. |