– А что такое великодержавный шовинизм?

– Ты совсем дурак?

– Совсем.

– Ну, дескать, трепещите… полячишки, например, или французишки, скажем; а мы - великая держава. Понял?

– Нет.

– Что не понял?

– Так ведь Россия - многонациональное государство. Татария имеется, эвенки, друг степей калмык. Какой же в России может быть великодержавный шовинизм? Это в однородной по составу национальному стране возможно.

– Не Россия - многонациональное государство, а Советский Союз. Страна, нация, держава, государство - разные слова. Есть представитель этноса, а есть и верноподданный; понятия не синонимичные.

– Оставь его, Звягинцев, - сказала Настасья, - ему еще работать и работать над словарным запасом. Он молодой у нас ишшо. Поехали домой, а то засидимся - мосты разведут.

Мы ехали домой, задергивали шторы, окунались во тьму квартирного города, любили друг друга. Начинало светать. Неизбежно начинало светать. В царстве утренней зари, истинной Авроры, в Настасьиных окнах вновь возникал серый остров Войны, чьи очертания на несколько часов растворяли темная ночь или осенний ливень.

– Я стихи сочинил в японском духе, - сказал я гордо. - Работаю над словарным запасом. Слушай.

– Какой словарный запас? Тут и слов-то кот наплакал.

– Японский стиль. Будто сама не знаешь. Земли кот наплакал, слов кот наплакал, зато сколько смысла и какая любовь к красоте.

– Самое смешное, - сказала она, - что я тоже сегодня сочинила стихи в японском духе.

– Твои лучше, - сказал я.

– Мне твои тоже нравятся, - сказала она.

– Тебе мои нравятся, но твои лучше, - сказал я, целуя ее в мочку уха, и шею, в затылок.

Она не отстранилась. Значит, мы помирились. Утром мы поссорились.

– Бывает Ватерлоо любви. Ее Бородино. Ее Трафальгар. Сегодня я думал: «О, Цусима любви моей…»

– Давай больше не будем говорить о любви.

Конечно, не будем. Из-за разговора о любви мы и поссорились.

Я хотел, чтобы она любила меня за что-то. За успехи. За ум. За достижения, что ли. Настасья говорила: истинная любовь беспричинна. Мне не нравилась такая постановка вопроса. Тебя я вижу в толпе и почему-то узнаю, от других отличаю. Не умозрение, не физическая тяга, не душевная близость, не нежность; все это вместе, да; но кое-что еще, главное».

Тут я по дурацкой привычке спел куплеты; что за муха меня укусила?

Она обиделась: когда кончатся эти мелкие гадости подросткового периода? Откуда я беру эти мерзкие пошлые песни? И ушла, хлопнув дверью.

Теперь, встретившись после работы, к концу дня, мы помирились.

– Куда мы сегодня собрались?

– На Матисов остров.

«Матисов остров обязан названием своим имени мельника Матиса, первого хозяина острова, которому Петр Первый его и подарил за сообщение царю сведений о дислокации или диспозиции шведских войск в период войны со шведами».

– Первый хозяин острова, стало быть, был военный шпион.

Настасья поморщилась.

– Про своих говорят: разведчик.

«По острову частенько бродит привидение мельника, произносящее: ,,Какой я ворон? Я здешний мельник". Иногда привидение мельника Матиса простирает руку к призраку мельницы и произносит: „Вот мельница. Она уж развалилась". Ходили некогда сплетни, что государь, среди прочих дев, соблазнил и Мельникову дочку (под видом плотника), та, на сносях будучи, утопилась; сплетни якобы легли в основу произведения Пушкина „Русалка". Поскольку на соседнем острове имеется известный дурдом на Пряжке, на самом деле являющийся сумасшедшим домом на Мойке (а именно - психбольницей номер два, прощай, тихая Пряжка, я пока здоров, увидимся позже), несведущие люди принимают привидение Матиса за одного из бежавших или улизнувших погулять пациентов.

Как вы уже догадались, для Матисова острова характерно привидение мельницы, появляющееся то на берегу, то у бывшего болота с куликами, то у бывшей слободки отставных офицеров. Третье привидение острова, капитан Полушкин, принадлежит именно слободке отставников. Капитан в свое время помешался на том, что он - Дон Кихот (личные свойства, а именно: армейское чувство долга, врожденное благородство, приобретенное и обострившееся с болезнью понятие об офицерской чести, - только подхлестнули помешательство капитана), поэтому ему надлежит сражаться с привидением ветряной мельницы Матиса, в коем сконцентрировались для него все зло и весь произвол мира. В моменты сражений мельницу видел один только капитан, героически махавший перед ее черными крылами то кортиком, то шпагою (специально для того приобретенною). Жители слободы, а также жители соседних островов, в частности коломенские ребятишки, прибегали смотреть на петербургского победителя несуществующей ветряной мельницы, ибо в каждом сражении капитан Полушкин побеждал мировое зло.

Между слободой и болотцем некогда находилась баня. Призраки нагих людей с шайками и вениками березовыми появляются на острове чрезвычайно редко, являясь на редкость слабыми призраками, они еле видны, обладают высокой степенью прозрачности, не слышны вовсе и частенько уносимы ветром.

Подобно многим разрушенным городским зданиям, изредка возникает в качестве маячащего ненавязчивого и крайне скромного архитектурного привидения Сальный буян на берегу напротив Горного института.

Случается бродить по Матисову острову тени поэта Блока».

Мы пытались выйти к Неве.

Видимо, у нас был такой вид мании: выйти к воде! выйти к Неве! брести по набережной! обрести побережье! Потом я от многих ленинградцев, жителей Санкт-Петербурга то есть, слышал о той же идее фикс; не только мы с Настасьей, единственные обитатели многолюдного архипелага Святого Петра, стремились увидеть у наших ног волны еще и еще раз, снова и снова увидеть непрерывную кромку воды, лижущую гранит, песок, гальку, сухие травы.

Но очень часто часть берега была перекрыта какими-нибудь заводскими, фабричными, ведомственными фортециями, увы! Побережье становилось дискретным. Чаще всего такое случалось почему-то с правым берегом.

Вы обращали когда-нибудь внимание на разницу между левым берегом и правым? Скажем, в черте города, - если вы не знаете иных рек, кроме Безымянного Ерика, реки Ню или речки Муи?

Левый берег более обитаемый, освоенный, жилых домов на левом берегу чаше всего больше, чем на правом, номера домов четные; правый берег - нечет, антитеза. «Правый берег» - такой район есть, а «Левый берег» отсутствует, он изначально подразумевается, он, само собой, деталь бытия, жилое место. С какого берега отбывают в плавание через Лету? Думаю, с левого! Правый берег Леты - уже ничто; левый - еще нечто. Первый домик Петра Первого, конечно, стоял на правом берегу.

На Матисовом острове нам так и не удалось выйти к Неве, обойти остров вдоль воды. На месте бывшего Сального буяна, болота, мельницы, слободы отставных офицеров располагались корпуса или цеха Адмиралтейского завода. Жилых домов было несколько, мы перешли мост, побродили возле жилья, прочитали название улицы Блока. Настасья любила Блока, я - нет. Мы целовались на мосту и на улице Блока. Она потеряла где-то свою любимую перчатку, мы вернулись, прошли по прежнему маршруту, по собственным следам, даже целовались там же, где в первый раз, - но перчатка исчезла бесследно.