– Ничего страшного, – женщина сделала вид, что не замечает мёртвой черноты среди ярких алых лепестков. – В воду поставлю, оживут.

– Ты почему мне сразу про призрака не рассказал? – Ворон смачно захлопнул дверцу машины.

– Прости. Не хотел будоражить лишний раз, – Тур провёл ладонями по лицу. От прикосновения на бледной коже остались отчётливые следы неказистого массажа.

– Чёрт бы подрал этого мальчишку!

– Очки надень.

– Опять всё в глазах? – Ворон горько усмехнулся.

– Хорошо, Марина не заметила.

– Он ей про нас много чего покажет во сне. Не сомневайся.

– Предлагаешь изловить и отправить, куда следует?

– Мы нашу Ки до сих пор не сумели найти, а тут такой целеустремлённый защитничек. Да-а, нам явно чего-то на этом свете не хватает.

Ворон не рассчитывал на какой-либо ответ, поэтому последняя фраза прозвучала чисто риторически.

– У нас на этом свете нет цели, Ворон.

– Как это нет?

Он резко повернулся к брату и с запозданием осознал значение прозвучавших слов.

– Всё, что мы делали, мы делали исключительно друг для друга, – тихо добавил Тур. – И тем самым заперли себя в собственном мире.

– Месяц назад я бы согласился. Но не сегодня, близняшка. Взять хотя бы диоксины. Лично нам с тобой эта проблема – параллельно во всех отношениях.

– С диоксинами покончено. Единственное, что мне не понятно, так это поступки питерских фирмачей. Зачем перекупать втридорога то, чему прямая дорога в утилизацию?

– Чтобы сорвать куш и с лихвой покрыть расходы.

Ворон вывел машину на узкую улицу и, аккуратно объехав автомобили, выстроившиеся вдоль тротуара, направил БМВ по набережной Волги.

– Каким образом можно «сорвать куш» на негодном товаре? – насторожился Тур.

– Продать, например, – походя пояснил брат, отслеживая встречные машины на перекрёстке.

– Ты заметил, что сказал? Продать негодный товар?

– А кто знает про диоксины? Разольют по банкам, приляпают красивые этикетки и на прилавок.

Тур молчал, и до Ворона стал доходить смысл собственного предположения.

– Слушай-ка, а ведь это запросто, – он остановил машину и развернулся к брату.

– Ну нет. Никто не позволит выпускать на рынок такую краску, – Тур отчаянно качнул головой.

– Ты иногда бываешь наивнее, чем Лис! Позволят, не сомневайся. Какой-нибудь начальник за кругленькую сумму заткнёт рот первой же экспертизе, и порядок. А права покупателей у нас в стране сам знаешь где. Я, кажется, ещё не ответил, зачем нам нужно знать, что планирует Беляк. Так вот, отвечаю: чтобы он не сумел тормознуть прокуратуру и похоронить наше письмо. Кроме того, я хочу выяснить, какая именно «шишка» дала разрешение на организацию токсичной свалки.

– Тебя послушать, получится, всё в этом мире делается для получения выгоды, исчисляемой в баксах.

– А то нет?

– Главврач пошёл мне навстречу, не помышляя о деньгах, – возразил Тур.

– Правил без исключений не существует. Мы тоже влезли в эту авантюру не ради гонораров. Точнее, ты влез, а я, естественно, за тобой увязался. И знаешь, роль Робин Гуда мне почти нравится.

Тур усмехнулся. Самое время было напомнить и про «жертву Голливуда», и про «наивность Лиса». Но он сказал другое:

– Робин Гуд – импульс. В его времена этого хватало, чтобы встряхнуть нестабильные связи в структуре власти и вызвать определённую реакцию в обществе. Сегодня власть превратилась в монолит. Её «кристаллическая решётка» не допускает распространения столь слабой вибрации. Степень свободы элемента априорно ограничена. Никакому «Робин Гуду» не под силу синхронизировать движение миллионов электронов так, чтобы перестроить «решётку» и изменить качество кристалла.

– Если только этот «Робин Гуд» не управляет полем, в котором существует кристалл, – вставил Ворон и внутренне передёрнулся от воспоминаний о теоретической физике, с которой не ладил со студенческих лет.

– До образа поля я не дошёл. А наша застава призвана быть именно полем. Информационной средой, – Тур прищурился, будто придирчиво разглядывал свежую мысль. – Да. Именно. Но с оговоркой: поле образуется внутри кристалла, а не вне его.

«Физики нам только и не хватает до кучи», – раздражённо подумал Ворон, но вслух ничего не сказал.

Зато сказал Тур.

– Извини за физику, близняшка. А ведь хорошая модель получилась!

Ворон посмотрел в зеркало, не обнаружил никаких следов недовольства на своём лице, перевёл взгляд на брата и выжидающе выгнул бровь.

– Может быть, ты уже знаешь, какую фишку я запланировал для Беляка?

– Лис!

Борис Полозов, занятый изысканиями в Интернете, суетливо обернулся.

– Два вопроса: почему сегодня ночью сюда сумел пройти чужак-призрак и как сделать, чтобы к нам заходили только званые гости?

– Какой чужак? – Лис облизнул вмиг пересохшие губы и уставился на старшего брата.

– Тур расскажет. В общем, я буду звонить Славику. Будь добр, сделай так, чтобы Славик к нам прошёл, а всякая вредная шушера – нет.

– Я же для Кикиморы охранный круг разорвал, – пробормотал Лис. – Эй! Ворон!

Но тот, одержимый своей идеей, скрылся в недрах дома. Зато в холле оставался Тур, и Лис обрушился на него с полной программой вопросов. Выслушав бесстрастный рассказ брата о призраке-Ване и предельно лаконичное повествование на тему злосчастной пули, Лис вспомнил вчерашний вечер и почувствовал себя бездушным сухарём.

– Тур, – он поднял на брата страдальческий взгляд.

– Когда-то давно ты сказал, что я, как врач, охраняю Переход между жизнью и смертью. Вчера мы наблюдали добуквенную иллюстрацию твоих слов.

Эмоции, переполнявшие Лиса, вдребезги разбились об обыденную невозмутимость Всеволода Полозова. У юноши создалось впечатление, что старший брат так до конца и не осознал происшествие. Подумаешь, перешёл в информационную ипостась, полетал призраком, выловил летящую пулю из реального пространства, успешно возвратился в тело, а затем повздорил на пороге того и этого света с несмышлёным привидением. Дело житейское!

Лис удручённо развёл руками.

– Тур, на этом свете тебя хоть что-нибудь способно удивить? – крикнул он, обнаружив, что брат как ни в чём не бывало направился в гостиную.

– На этом свете меня удивляет многое, – Тур обернулся через плечо. – И в первую очередь недальновидность людей, разрушающих своими руками собственную жизнь в погоне за призрачным благоустройством оной. Народная мудрость гласит: не руби сук, на котором сидишь. Просто и понятно. Но большинство единиц нашего социума почему-то не причисляет себя к народу.

– Чего? – опешил Лис.

– Размышления вслух, – мимолётная улыбка скрылась в чёрной бороде. – Займись охранным кругом. Кикимора лазейку найдёт, ведь это её дом. А если к нам нагрянут полчища заложных Пятницы, даже Галатея не сумеет их остановить.

– Какие ещё полчища? – окончательно растерялся юноша.

– Те самые, которые ты помнишь в облике болотных тварей Змиулана и золотого легиона Симаргла, – ответил Тур с противоположного конца коридора. – Как бы они ни выглядели, они – заложные. И однажды эта объединённая команда может двинуться против нас, коли на то будет воля Пятницы.

– Ты шутишь, что ли? – светло-карие глаза испуганно распахнулись.

Брат неопределённо пожал плечом. Дверь за ним закрылась.

Процесс вызова духа-Славика ничем не отличался от обычного разговора по сотовому телефону.

– Не воображай, будто тебя оторвали от неотложных дел, – после очередной ответной тирады обрубил Ворон. – Двигай к нам и всё. Для тебя есть работа… Аналог той, которую ты завалил… Нет, никакого шантажа мы не планируем… Так, всё. Конец дебатам. Немедленно явись сюда!

Призрак явился. Просто возник из полутьмы прихожей под восхищённое «Опаньки!» Деда и остервенелый лай чёрной овчарки. Собаку успокоили не сразу, и потусторонний гость вынужден был просачиваться в гостиную сквозь стену, пока доблестная охрана грозно рычала на дверь.