Впереди показалась яркая «зебра» и группа пешеходов на тротуаре, терпеливо ожидавшая просвета в бесконечном потоке машин. Обычное явление на улицах города. Ворон притормозил, мигнув стоп-сигналами тем, кто нёсся позади, и остановился. Пешеходы, осторожно косясь на иномарку, поспешили через дорогу. Досаду других водителей он почувствовал затылком и усмехнулся: подождут. Сейчас ему хотелось сделать что-то мало-мальски полезное для серой человеческой массы, обременённой житейскими проблемами. Он следил за суетливо проходящими людьми. Мелькнуло: ведь вот так же каждый день с работы домой и опять на работу ходит Марина. Каждый день улыбается читателям, выслушивает грубости продавцов в полугосударственных магазинах, понуро смотрит в сумраке на бесполезную лампу – следствие веерного отключения электроэнергии и на булькающий пустотой кран, забывший про существование горячей воды. Сколько раз близнецы звали любимую женщину в свой дом, столько же слышали ответ: «У вас свой особый мир. А я привыкла жить, как все обычные люди. Пусть наши встречи будут для нас троих доброй сказкой».

Владимир Полозов вздохнул. Перед ним лежали два мира, разделённые монументальной стеной, называемой «уровень жизни». Вероятно, поднимись они с братом ещё на одну ступень – откроется третий «мир», а за ним есть четвёртый, пятый. Где-то существует и тот, куда «простым смертным» не забраться никогда – мир неограниченной власти: мировая политика, концепции управления обществом и прочее, и прочее.

Перед машиной прошёл последний запоздавший пешеход – молодая женщина с объёмным пакетом в руках. Она оглянулась на тонированное ветровое стекло БМВ, и по её губам водитель прочёл: спасибо. Образ монументальной стены, выстроенный рассудком, вдруг превратился в призрачный туман. Сзади раздражённо просигналили. БМВ медленно тронулся с места.

Потекла дорога, а в голове продолжали витать разрозненные мысли о людском бытие. Мир, разделённый в плоскости социальной, в другой, духовной плоскости представился единым и нерушимым – как лес, где жили и травы, и мхи, и корабельные сосны, и жалкая бледная ряска.

Резкий гудок выдернул Владимира Полозова из запутанных троп философских измышлений. Слева на обгон по встречной полосе нёсся чёрный «Мерседес». Яркую картинку экстравагантного содержания на заднем стекле Владимир Полозов рассмотреть не успел. Он и сам частенько топил газ так, что зашкаливал спидометр, но сейчас не было никакой охоты играть в догонялки с дорожным наглецом. Он добыл из бардачка первый попавшийся компакт, вложил его в магнитолу, и в салон потекли мягкие волны «Лунной сонаты». Ворон удовлетворённо кивнул: десять минут спокойного созерцания окрестностей. Думать о делах он будет дома.

Планам не суждено было осуществиться. Бетховен звучал не более минуты, до следующего изгиба шоссе…

«Лис, а Лис!.. Хватит спать! Ну, Лис! Вставай, Ворон приехал».

Парень открыл один глаз. Туманная плёнка обволокла диван со всех сторон.

– Это ты, Ки?

«Вставай давай! Я не знаю, что там с Вороном, но он какой-то пристукнутый… Эй! Я же не буквально! Лис, подожди!»

Юноша выскочил в холл и застыл на пороге. Брат сидел на тумбочке, бесцельно вертя в руках очки.

– Ворон, что с тобой?

– Ничего, – тот тяжело поднялся на ноги. – Как ты себя чувствуешь?

– Я? Да я тут при чём? Ты на себя посмотри! – задохнулся Лис. – Ты же белый, как… как…

– Бывает, – отозвался Ворон, прошёл мимо в гостиную и, не оборачиваясь, сообщил. – Там в гараже Дед с пакетами воюет. Поможешь? Иначе продукты до кухни не скоро доедут.

Лис, привыкший выполнять прямые указания старших братьев, растерянно остановился на перепутье.

«Я же говорю, что-то случилось!» – грохнула ему в ухо Кикимора.

– Не вопи, – поморщился юноша и решительно пошёл за братом. – Ворон!

– Ну, чего тебе?

– Может, я Туру позвоню? – растерялся Лис.

– Мы недавно говорили. Ладно, – Ворон протёр рукой лицо. – Что там у нас в планах твоего лечения? Кажется, луковый отвар?

– Не заговаривай мне зубы! – взвился парень и неожиданно для себя преградил брату путь к лестнице. – Ты являешься домой сам не свой и хочешь, чтобы я сделал вид, будто ничего не замечаю?

– Ты при всём желании этот вид не сделаешь, – ответил Ворон, глядя в пол. – Ничего страшного для нас не произошло. Просто я… увидел смерть. Авария на дороге. «Мерс» гнал за сто сорок и въехал под встречный «Камаз».

– А ты? – опешил Лис.

– Я, как видишь, прибыл домой невредимым, – усмехнулся брат и пошёл наверх.

Лис заметил, как дрожит его рука, вцепившаяся в перила. На середине лестницы Ворон споткнулся и, не попытавшись удержать равновесие, опустился на ступеньку.

В гостиной зазвонил телефон.

Ворон не отреагировал. Лис подсел к брату и положил руку на плечо.

Телефон продолжал настойчиво вызывать абонента.

– Возьми трубку, – не поднимая головы, произнёс Ворон.

– Обойдутся, – отрезал Лис и тронул его локоть. – Ты как?

– Пустяки, – Ворон выпрямился. – Накатывает иногда. Знать бы, почему.

Лис мог бы поведать всё о причинах странных припадков, но благоразумно промолчал.

В этот момент включился автоответчик и предложил оставить сообщение. На том конце провода предложение было принято.

– «Ты слушаешь, Полозов? – зашепелявили динамики. – Ты видел дерьмо, которое осталось в тачке под грузовиком? То же останется от одного из твоих братцев, если сунешься в дела Бера. Ты понял? От одного – самого близкого тебе брата. Он будет лежать на дороге окровавленным куском мяса. Холодный и мёртвый. И ты будешь смотреть на его труп, как на свой собственный. Понял? Будешь долго смотреть и знать: это из-за тебя. Из-за тебя он лежит мёртвый и холодный. Если сунешься в дела Бера. Ты понял?»

Зачастили гудки.

Лис вспомнил, что дышать всё-таки необходимо, и шумно глотнул воздух. На Ворона он боялся посмотреть. Брата трясло, и под своей рукой юноша чувствовал его бешеный пульс…

– Это не вернётся! – Лис вскочил. – Ты не орудие Смерти, Ворон! Ты проводник на отцовских мостах!

Ворон медленно поднял голову. Пустой свинцовый взгляд упёрся в лицо младшего брата и, мгновение спустя, вспыхнул. Лису показалось, будто его окатило пламя.

– Ты как меня назвал? – выговорил Владимир Полозов.

– Ты проводник в Переходе, – расправив плечи, внятно ответил Лис. – Ты сейчас опять скажешь, что у меня в голове фантазий больше, чем мозгов, но…

– Нет, Гамаюн. Не скажу.

– А?.. – слова застряли у Лиса в горле.

Белизна – след пережитого стресса – осталась на лице Ворона, но в глазах светился тёплый глубокий уголёк.

– Спасибо, брат. Привёл в чувство. А сейчас, – он уверенно поднялся, – я хочу кое-что проверить.

Лис сглотнул застрявший вопрос и проводил Ворона взглядом. Изумление медленно переросло в испуг: Владимир Полозов решительно шёл к телефонному аппарату. Зашуршала лента автоответчика. «Ты слушаешь, Полозов?..» – опять начал шантажист. Ворон прокрутил запись до конца, не дрогнув.

– Лис, набери Тура. Скажи, у нас порядок, и дай мне трубку, – велел он и направился к кухне.

– Да? А он мне поверит? – вырвалось у юноши.

Ворон махнул рукой, мол, действуй, а сам скрылся под аркой.

Как и предполагал Лис, Тур ему не поверил и потребовал подробных объяснений.

– Ну, я уже не знаю, что тут к чему, – стушевался юноша. – Пусть Ворон рассказывает, – он сунул сотовый брату, который вернулся в гостиную вместе с озадаченным Дедом.