…Вот, казалось бы, не один уже проект с инсценировками прозы Виктора Пелевина пришел в магазины (читают-то тут все звезды, все гранды!). Наконец и самого Виктора Олеговича записали. Немного заунывненько, зато — сам.
Что же до антологий, то к самым свежим сюжетам следует отнести выпущенное усилиями Игоря Сида CD-собрание «СПА» — «Современная Поэзия от Авторов». Тут пятнадцать имен — от Евгения Бунимовича и Тимура Кибирова до Марии Максимовой и стихов куратора сего начинания (кстати, под маркой «СПА» некоторое время тому назад Сид выпустил диск Дмитрия Александровича Пригова). И пусть куратор не помнил, что челябинский фонд «Галерея» издал еще в 1996 году CD-Антологию современной уральской поэзии (а было еще и другое, более «консервативное» издание, отпочковавшееся от журнала «Урал»), и возвестил о своем сюжете как о первой такой современной аудиоантологии, — ничего страшного.
Единой же информационной базы «звучащей литературы» все равно пока не существует.
Словом, если бы случай привел меня когда-нибудь к продолжению публичного печатного обозрения, его пришлось бы именовать просто «Звучащей литературой» — ведь, скажем, книги, выпускаемые сегодня «Временем» или «НЛО», снабженные дисками с авторским чтением, — это уже какой-то совершенно новый формат.
«Обозревая» их, ты будешь обозревать не сам диск, но нечто большее…
Ну а уж медленно постигая растущие изо дня в день сетевые аудиоантологии и библиотеки, обильно представленные такими, например, ресурсами, как «Литературное радио» или «Новая литературная карта», — мне, скорее всего, потребуется найти какой-то отдельный «инструмент» для разговора. Я думаю, что сегодняшняя деятельность Георгия Манаева, Дениса Сибельдина, Евгении Вежлян и их коллег по «собиранию и накоплению звуков» еще будет оценена по достоинству.
Так же как будет оценен и «тихий» подвижнический труд поэта Лёши Ефимова, чьи «самодельные» диски с записями литературных вечеров почти ежевечерне встречают посетителей культурного центра «Булгаковский Дом», — своим пасьянсом прямо на подоконнике или на стуле.
…Продолжает трудиться и Отдел звукозаписи Литературного музея, выпуская малыми, «методическими», как встарь, тиражами авторские компакты современных писателей. Примечательно, что в некоторых случаях литераторы сами приходят к «звуковикам-архивистам» с предложением записать свой голос («пока он еще звучит», как услышал я недавно от одного хорошего поэта).
Из самого последнего, сделанного ГЛМ, вспомню аудиособрание Алексея Смирнова (когда-то его издавали и на компакт-кассете) и авторский диск поэта Ефима Бершина. Моими коллегами бережно сохраняются и нетиражные компакт-диски с голосами поэтов-эмигрантов, собранными с помощью поэта и переводчика Евгения Витковского.
Что же до «вглядывания» в звучащую литературу, то одного только проекта Варвары Бабицкой на портале Openspace.ru достаточно для того, чтобы гордиться сегодняшним звукоархивным искусством. В проекте «Стихи вживую» поэты читают перед камерой (в результате получается более чем элегантный клип!) два стихотворения — свое и чужое. Изначально предполагалось, что чтение стихов другого поэта автоматически приводит этого, прошу прощения, чужого на ту же аудио- видеоточку, он тоже читает свое-чужое, затем приходит следующий и так далее. Увы, соблюсти такую безусловную строгость сюжета не удалось, но это и не важно: аналогов такому предприятию в Рунете пока что нет.
О собственных трудах я здесь распространяться не стану. В Сети еще пока «спит» наш старый проект «Звучащая поэзия» (полторы сотни голосов) — по одному стихотворению в авторском чтении на каждую стихотворную подборку в «НМ» (на протяжении двух с лишним лет). Возможно, мы его и продолжим.
К десяти авторским дискам, выпущенным зимой 2004-го, дописаны еще пятнадцать, которые ждут своего архивного издания, своей работы. Надеюсь, что мы снова окажемся в одной связке с теми, кто помогал нам тогда, пять лет назад.
…Мне также радостно сейчас думать, что каждый наш обзор внимательно комментировался в ЖЖ-блоге «Фонографика» энтузиастом звукоархивного дела Павлом Сухолинским <http://prs2100.livejournal.com> , много сделавшим для воскрешения имен и записей, для оперативного отслеживания сегодняшней звуковой отечественной культуры. Спасибо ему.
Наконец, перефразируя Владимира Губайловского, написавшего, что поэт должен читать свои стихи, я прошу вас почаще их слушать и — попрощаюсь.
Горячая благодарность всем, кто поддерживал нас в течение этих трех лет.
До — будущих обозрений звучащей литературы.
ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ ДНЕВНИК ДМИТРИЯ БАВИЛЬСКОГО
Коллажи Михаила Гробмана из коллекции Виктора Новичкова
Думая о творчестве художника Михаила Гробмана, ловишь себя на том, что деятельность его норовит убежать от четких дефиниций; Гробман — из тех, кому с комфортом удается сидеть сразу на нескольких стульях.
Начать с того, что Гробман — русский художник, последние десятилетия работающий в Израиле, ставший классиком израильского искусства и при этом не отказавшийся от русского языка, участвующего практически в каждой его картине.
Гробман не только живописец, но и скульптор, график, инсталлятор, осознанно разрабатывающий внежанровые пространства и наполняющий свое искусство трудно уловимым «веществом жизни».
Это человек, в первую очередь создающий среду обитания , существующую вне и мимо артефактов: свой ближний круг, арт-кружок, с выставками и издательством, цементирующим интеллектуальную жизнь нынешнего Израиля.
Непонятно, что для Гробмана важнее — сгустки работ, принесших ему всемирную известность, или жизнь, бушующая вокруг: свободный левантийский образ жизни, интернациональный салон, сгруппировавшийся вокруг имени и выставок, салон в их с женой Ириной тель-авивской квартире.
Ты расколол свою судьбу
На две несчастных половины
Рыдай безмолвною слезой
Кусай небритую губу
Пред этой жизненной грозой
С ее печалями лавиной
(27 декабря 1991, № 576)
А еще Гробман — архивист и собиратель, описатель и идеолог «второго авангарда», автор «Левиафана», подробных дневников неофициальной жизни Москвы и ее окрестностей (малая толика их, записи 1963 — 1971 годов, выпущены «Новым литературным обозрением»: убористый шрифт, скрупулезное фиксирование деталей).
Недавно часть архива Гробмана была куплена московским коллекционером Игорем Маркиным и уже доставлена в Россию. Предстоит работа по описанию и созданию каталога. Впрочем, бо2льшую часть работы дотошный художник уже выполнил — у него, как у правильного Плюшкина, любая бумажка имеет место, номер, свою коробочку-папочку. Так уж он устроен.
Кстати, о номерах. Все работы Михаила Гробмана в обязательном порядке имеют цифры (стихи — трехзначные, а картины давно уже четырехзначные). Художнику мало поставить подпись. Помимо этого, он всегда фиксирует дату и ставит на картину инвентарный номер, подчеркивая цельность высказывания: отдельные работы становятся частью единого метатекста, фрагментами монументального пазла, что складывался всю его жизнь.
Так что проблем с каталогом-резоне у будущих исследователей не возникнет, Гробман об этом уже позаботился. А четырехзначные цифры эти напоминают о каком-то особом летоисчислении.
Что, в общем-то, справедливо для любой отдельно стоящей творческой единицы (начинающей сотворение мира с себя) и тем более для Гробмана, ведущего свой отсчет от пластов мышления, растущих из самых что ни на есть архаических времен.
