И почему, почему, наконец, у них такие маленькие порции? Ведь не для китайцев же готовят!

— Прекратите смущать молодого человека, — вступил в разговор, молчавший до сих пор эр Серхио. — Ничего страшного ведь не случилось, еще закажем. А порции у них здесь слишком маленькие, я сам вчера наш ужин один съел!

— Это точно, — подтвердила, Дана и, не удержавшись, вновь прыснула, прикрыв рот кулачком. Какие у нее милые ямочки на щечках, когда она смеется…

— Так я же ничего против не имею. Так, шучу просто, — смутился Алан.

Пришлось вновь подзывать к себе официанта, и повторять заказ.

— Ребята, а как ваши родители относятся к тому, что вы путешествуете в одиночку? — спросил эр Серхио, внимательно глядя из-под пенсне то на меня, то на Алана

— У меня нет родителей, а Тема потерялся, — коротко ответил Алан.

— Ой, бедненький! — сказала, Дана, сочувствующе посмотрев на Алана.

— Не надо меня жалеть!!! — внезапно рявкнул мой спутник, и хлопнул кулаком по столешнице, так что Дана, вздрогнула от неожиданности.

Над столом повисла тишина. Я потрясенно глядел на своего приятеля. Знаю его совсем недавно, но пока он производил впечатление уравновешенного человека. Сейчас же, раскраснелся, совсем как я пару минут назад — только не от смущения, а от сдерживаемой ярости. Кулаки сжаты, желваки так и ходят. Очень он болезненно воспринимает разговоры о родителях. Раз ему это так неприятно, то мог бы и вовсе об этом не упоминать, а уводить разговор в сторону.

Алан выдохнул, и сложил руки перед собой на столе.

— Простите, — сказал он, наконец. Я кивнул головой, молчаливо присоединяясь к его извинениям. Действительно, было страшно неловко, хотя моей вины в этом не было.

— Ничего страшного, — пожал плечами эр Серхио. — Только я бы, как врач, посоветовал вам быть сдержанней, в проявлениях своих эмоций. Вы такой юный, и уже такой взрывоопасный. Расшатаете себе нервы, а от них потом все болезни на вас так и повалятся.

Я видел, что Алан хотел огрызнуться в ответ, но смог сдержать свой порыв, и лишь кивнул головой.

— Артем, а ваши родители не против, что вы здесь? — обратилась, Дана ко мне.

— Д-да, — только и смог выдавить из себя я.

— Не поняла, — удивленно посмотрела на меня Дана. Алан же, глядя на меня, прыснул, укрыв свою усмешку рукой.

— Они не знают, что я здесь. Мое путешествие началось случайно.

Я замолчал, пытаясь подыскать нужные слова.

— Он один из тех, перед кем, дверь открылась сама, — пояснил Алан. — Знаете, кто эти люди.

— Да, слышал, — задумчиво ответил эр Серхио. — Предатели.

Значит, не я один так об этом думаю. Алан-то почти смог меня убедить, что, все со мной случившееся, вполне естественно и стыдится тут нечего. Эр Серхио же, назвал вещи своими именами, дав мне характеристику, которой я вполне заслуживал, но сознательно гнал от себя.

Дана, перестала кушать пирожное, и, отставив в сторону чашечку, с осуждением посмотрел на отца.

— Зачем же так грубо? — удивился Алан, будто прочел мои мысли.

— Это правда. Артем, судя по вашему поведению, человек вы очень достойный, — спокойно произнес эр Серхио. — Значит, и росли вы не в самом плохом мире, и родители у вас были хорошими людьми, много времени уделяющими вашему воспитанию. Зачем же вы не только открыли дверь в другой мир, но и вошли в нее? Ведь, наверняка, ваши родители сейчас с ума сходят от беспокойства.

Мне стало мучительно стыдно. Эр Серхио озвучил сейчас все те слова, которые я говорил себе каждый день, и от этого мне стало по-настоящему паршиво. Будто лицом в грязь ткнули.

— Вот взяли и человека обидели, — Алан взял графин с узким горлышком, и налил себе полный фужер. После чего осушил его двумя мощными глотками. — А он ведь и без вас по этому поводу мучается…

— Алан, прекрати. — Я вновь почувствовал, что начинаю краснеть, в этот раз из-за нежданных откровений товарища. Схватил его за руку, но того уже понесло. Он вновь налил себе полный фужер и снова выпил.

— Что такое? Тема, не переживай ты так из-за него. Это такой тип людей, которые страшно любят всех поучать, но, на самом деле, не видят дальше собственного носа. Не знает в чем дело, но мнение свое уже имеет.

— Юноша, вы забываетесь! — строго сказал эр Серхио. Не смотря на поддержку Алана, за которую я был ему по-настоящему благодарен, сейчас я был согласен с эром Серхио. Нужно все же соблюдать правила приличия и взрослым не дерзить.

— Ничуть, — так же спокойно ответил Алан, вновь подливая себе янтарной жидкости. — Эр Серхио, вы же сразу поняли, кто мы — мы этого и не скрывали. Я, собственно говоря, поэтому и решил не покупать местную одежду, чтобы никто к нам не приставал со своими нравоучениями. Вы же здесь все боитесь иномирян? Даже таких детей, как мы. Ведь так?

— Мы опасаемся за собственное благополучие, — туманно ответил эр Серхио. — Вы же знаете про наш мир, и понимаете от чего это так.

— Конечно, — рассмеялся Алан. — А сами вы когда-нибудь были на Станции? Или только слышали о ней?

— Не был. — Я не понимал почему, но видел, что невинные слова Алана, очень задевают эра Серхио. — Но вовсе не из-за того, о чем подумал ты. Я живу в самом лучшем из миров, в самом добром, солнечном и приветливом месте во всей вселенной. Мне невероятно повезло родиться именно здесь. Сколько миров Света во Вселенной? Я слышал, что не больше трех. А какая очередь для того, чтобы просто попасть к нам? Ждать приходится по несколько лет и платить сумасшедшие деньги, только лишь за то, чтобы посмотреть на то, как мы живем! И ты думаешь, что после всего вышесказанного, я хоть чуточку переживаю о том, что никогда не был на Станции или других планетах? На что мне там смотреть? На уродливых инопланетян, или на не менее уродливых людей, одержимых злобой, похотью, жаждой наживы? На людей, забывших про честь? Забывших, что есть добро, которое каждый должен нести в мир, чтобы сделать этот самый мир лучше? Да одни только мысли о таких местах и людях, мне отвратительны. Смотреть на все это? Увольте! Достаточно всего лишь пару раз пообщаться с гостями, вроде тебя, чтобы исчезли даже ростки любопытства. И так считаю не только я, но и все мои соплеменники. Ни перед одним из нас, никогда, за всю историю нашего мира, не открылась дверь на Станцию. Мы слишком любим и ценим нашу Родину, чтобы променять ее на сомнительное удовольствия путешествовать между мирами.

За столом повисла напряженная тишина. Воздух буквально накалился, и причиной этому служил Алан. Сразу было заметно, что он вот-вот сорвется.

— Артем, раз так, расскажи, как же так получилось, что перед тобой открылась дверь в другой мир? — попросила Дана. Голос ее был наполнен искренним интересом.

— Даже не знаю, с чего и начать…

— Ничего не говори, — оборвал меня Алан. — Твоя история будет выглядеть, как попытка оправдаться перед эром Серхио. Оно тебе надо?

Судя по всему, Дана была еще и крайне умной девушкой, потому что влезла со своим вопрос в нужный момент. Напряжение вроде как спало, и Алан уже не источал Агрессию, а спокойно прихлебывал из своего стакана.

— Это не оправдания вовсе, — сказал я. — Это же наши будущие спутники, и я думаю, они имеют право знать мою историю. Ничего постыдного я в ней не вижу.

— Дело твое, — отсалютовал мне фужером Алан.

Я промочил горло морковным соком и принялся рассказывать. Им, в отличие от Алана, я рассказал сокращенную версию своего путешествия. Это все же не разговор у костра, когда истории требуют неторопливости и детальности. Когда сама атмосфера, наполняет, дополняет твой рассказа новыми красками и эмоциями.

Пока я рассказывал, Алан успел съесть все, что принес ему официант, и теперь сосредоточился на графине, в котором, как я подозревал, находилось вино.

— То есть у вас ничего не знают про Станцию и другие миры? — спросил эр Серхио, когда я закончил свой рассказ. Он принялся набивать изогнутую трубочку табаком.

— К сожалению да. Иначе я ни за что бы, ни угодил в такие заключения.